Воин Девы

– Совет жриц отобрал этих воинов Девы, чтобы они с твоей помощью изучили ремесло северных витязей. Можешь испытать их и, если сочтёшь достойными, начинай урок. Свавильд поморщился и взмахнул рукой, нарисовав в воздухе отрицательный жест, понятный без слов.

– Ты отказываешься от данного слова? – в голосе девушки звучало неприкрытое удивление. Как видно в этой земле подобное считалось столь недостойным воина, что не могло прийти в голову.

– У нас принято брать только одного ученика. И я буду учить только одну. – Свавильд сделал выразительную паузу, а затем ткнул пальцем в грудь переводчице – Тебя!

Поправил на груди засаленную рубаху, давным-давно нуждавшуюся в хорошей стирке. И непреклонно добавил:

– Или никого!

Одна из амазонок в кожаном облачении сорвалась с места, направляясь к шатру старшей наставницы. Вторая осталась, только отступила за спину подруги. От греха подальше. Сероглазая, напротив, сделала шаг вперёд. И положила прохладную ладонь на мускулистое плечо норвея. Северянин хотел скинуть руку, однако, почему-то стерпел. А воительница, тщательно подбирая слова чужого языка, произнесла:

– Благодарю, северный воин. Афина свидетельница, я горжусь тем, что ты посчитал меня достойной искусства служителей Одина. Меня зовут Элга, и, надеюсь, что когда-нибудь я смогу отплатить тебе за оказанную честь.

Девушка грустно усмехнулась, отводя глаза.

– Но моя дорога скоро уйдёт за пределы Государства амазонок. Совет жриц не позволит, чтобы драгоценное знание ушло вместе со мной.

Свавильд задумался. Что значит «моя дорога уйдёт»? На умирающую девушка не похожа, на изгоняемую из племени – тоже. Может быть у них приняты человеческие жертвы, как у восточных народов? Сероглазая между тем продолжала.

– Если хочешь, я могу просить Илгмар, подобрать тебе учениц по твоему разумению. Тангл считает, что тебе нет равных в искусстве сражения, и потому выбор царицы пал на тебя.

Свавильд почувствовал, что не зря его вчера томили нехорошие предчувствия. Тангл! Так вот откуда знание их языка и обычаев. Вот откуда умение вести себя, как подобает воину. Свавильд прикусил светлый кончик уса. Но для чего Тангл ей всё это рассказал? Околдовали? Сошёл с ума? Влюбился? Северный гигант представил себе длиннокосую пышнотелую Тану, ожидающую товарища в родном поселении, и недоверчиво хмыкнул. Ну уж точно не влюбился! Сероглазая совсем не была красавицей. Средний рост, неплохая фигура, чистая гладкая кожа, но той обольстительной прелести, от которой теряют рассудок, здесь и в помине нет.

Пользуясь временной передышкой, пока «кожаная» и её начальницы решали неожиданную проблему, норвей беззастенчиво разглядывал стоящую перед ним девушку. Грудь красива, но невелика, плоский крепкий живот с легким намёком на нежную выпуклость, по которой так приятно пройтись руками. Крепкий зад, но круглится лишь от крепости мышц, а не от того соблазнительного жирка, который положено иметь каждой уважающей себя женщине. В девушке чувствовались здоровье и сила, но напрочь отсутствовало то, что делает женщину соблазнительной. Свавильд пожевал нижнюю губу. Значит, Тангла всё-таки околдовали. Иначе, зачем бы ему рассказывать незнакомой девчонке воинские сокровенные тайны норвеев? Или все-таки влюбился? Свавильд снова взглянул в лицо амазонке в голубом одеянии. Ясные серые глаза, не замутнённые кокетством. Похоже, этого взгляда любовь еще не касалась. Зато в них горело желание познавать. Ни с чем несравнимое стремление юности, напомнившее Свавильду его самого лет десять назад.

И, ухмыльнувшись в пушистую бородку, великан произнёс:

– Хорошо, научу одну из тех двоих. – Норвей нарочито зевнул, обнажая ровные белые зубы. – А может и обоих. Надо и в самом деле хоть чем-то заняться, пока я ещё не понадобился вашим колдуньям.

Бирюзовые глаза цепко уставились на посветлевшее личико сероглазой. – Но и ты приходи, чужеземка, говорящая на языке норвеев. Пригодится, глядишь, моё умение, если надумают жизни лишить.

Не успел великан договорить, как возвратилась первая «кожаная», передав приказ, согласно которому Элге самой надлежало справиться с возникшей проблемой.

– Я уже справилась, – коротко кивнула сероглазая.

На следующее утро уже Свавильд рано поднял своих учениц, чтобы начать обучение воинскому искусству в предрассветной прохладе. Три девушки, стояли перед ним, нетерпеливо подавшись вперед. Внимательные глаза напряженно ловили каждое движение наставника, пытаясь запомнить, осмыслить и повторить. Великан усмехнулся. По его мнению, вся эта мышиная возня была пустой тратой времени. Как можно даже помыслить о том, чтобы научить женщину тем приемам, что созданы мужами и для мужчин? Да любая из них после первого же хорошего удара упадет, чтобы вовек не подняться. Даже жалко смотреть, как эти пигалицы торопятся получить парочку оплеух, от которых у них мигом отобьет охоту ввязываться не в свое дело. Ну да, ладно. Слово дадено, и отказываться от него не след. Пусть потешатся пару минут. Не скрывая насмешки, мелькнувшей в кольцах густой бороды, Свавильд ехидно поинтересовался:

– 

Ну, кому красота надоела? Кому зубки из рядка в кучку положим?

Иноплеменницы вряд ли могли оценить его «тонкий» юмор, но великана-норвея это не тревожило. Он не привык обращать внимания на такие мелочи, как женские уши.

– 

Кому ребер нисколько не жалко?

Вперед шагнула сероглазая. Великан успел уже кое-что разузнать о ней. Охранницы, не оставшиеся равнодушными к бирюзовым очам и богатырским статям северянина, охотно поведали ему о том, что его новая ученица сохранила жизнь Тангла. Что заставило гиганта проникнуться к сероглазой уважением. Врачевательница, значит. Ну что ж, посмотрим, как твои лекарские способности в настоящей драке помогут.

– Нападай! – зычно скомандовал Свавильд.

Амазонка напружинилась, словно кошка, изготавливаясь к прыжку. Рядом с крупным широким норвеем девушка казалась маленькой норкой, нападавшей на матерого волка. Мореход отшвырнул в сторону свой тяжелый меч, чтобы не прибить ненароком отчаянную пигалицу. Быстрый выпад, удар, поворот. Свавильд ускользнул в сторону, оставив амазонку кувыркаться в песке. Решив, что для первой вояки урок закончился, великан развернулся к двум оставшимся. И тут же согнулся от неожиданно резкой боли в боку. Выпрямившаяся, словно пружина, девчонка достала его крепким ударом ноги. Тренированное тело отреагировало быстрее рассудка. Великан развернулся, нанося короткий удар, отбросивший Элгу на несколько шагов. Свавильд запоздало подумал, что можно было припечатать и послабее, не мужик всё-таки. Но потом сам на себя разозлился. Тоже мне додумался, рассуждать «мужик-не-мужик». Раз в воинское дело лезет, значит пусть и учится, как положено воину. Норвей поморщился, глядя на поднимающуюся с земли амазонку. Вот к чему ведет блажь, глупыми бабами в голову вбитая. И повернулся к двум «кожаным» воительницам, терпеливо дожидавшимся своей очереди.

– Ну что, закончим с уроком? Или тоже по шишке заработаете? Только предупреждаю, в следующий раз бить буду по-настоящему, без игрушек.

– Погоди отпевать меня, чужеземец! – Голос за его спиной прозвучал слабо, но гордо. – Я еще не сдавалась.

Великан обернулся. Элга, покачиваясь, возвращалась на площадку. Было видно, что каждое движение причиняет ей боль, по плечу расплывался огромный кровоподтек, но подрагивающие губы силились сложиться в подобие улыбки. Усмехнувшись, норвей отступил, пропуская девушку. Смотри-ка, огрызается! Выходит, учить этаких желтопузиков ещё не самое безнадёжное дело.

С тех пор каждое утро норвей гонял по песчаному пятачку тройку воительниц. Амазонки осваивали приёмы, которыми счёл нужным поделиться могучий пленник.

Время выбирать

Короткая приморская зима промелькнула, как сон, до предела заполненная ежедневными хлопотами и делами. Отзвенели весенние ливни, стыло-серая степь вновь покрылась изумрудным пухом травы. В темных рощах дриад сказочные дубы пустили в рост свои сочные крепкие побеги. А в Государстве Афины заканчивались приготовления к весеннему празднику. Юные амазонки, достигнувшие возраста Девы, готовились встретить свое первое воинское испытание. Служительницы храмов во главе с Астартой, отбирали новых участниц Ночи Продолжения Рода. С помощью трав, колдовства и скрупулезных расчетов на протяжении многих поколений жрицы ухитрялись добиться того, чтобы из десятка детей на свет появлялись восемь-девять девочек. Вот и этой весной двенадцать юных воительниц ели то, что дадут, пили то, что велят, и под руководством Посвященных осваивали тонкости обращения с мужчинами. Норвеи, сразу после праздника, собиравшиеся в дальнюю дорогу, старательно подновляли крутые борта драккара. Обитатели и гости побережья с нетерпением ожидали заветного дня. И только Элга думала о нем с тоскливым ужасом. Ведь ее брачный обряд должен был стать частью весенней Ночи Продолжения Рода. После чего амазонке предстояло навсегда покинуть Государство Девы, чтобы стать жалкой игрушкой в руках иноплеменника. Не раз и не два закрадывалась в девичью голову сумасбродная мысль: удрать вместе с мореходами в дальние северные края, оставив с носом нелюбимого жениха. Появлению этих мыслей немало способствовала привязанность северянина, крепнувшая с каждым днем. Мудрая Астарта, с тревогой наблюдавшая за ее терзаниями, решила, что пришла пора поговорить по душам с растревоженной девушкой. Они встретились в подземном святилище Девы, где хранилось главное сокровище амазонок – зеркало Афины. Огромный голубоватый кристалл, в мерцающих глубинах которого Посвященные читали волю богини.