Страница 20 из 29
— Мне ничего не остается, — под серьезным взглядом его взрослых, усталых глаз, я нервно сглатываю, и по давнишней привычке цитирую Фигаро, — Я тороплюсь смеяться, потому что боюсь, как бы мне не пришлось заплакать.
Чего бы я хотела? Спать с ним еще одну ночь. Нет, не ломать друг друга на жарких, влажных от дыхания и наших тел, простынях. Не выкрикивать его имя в темноту и не ловить его ответный стон. Не сходить с ума от этой бешеной, отчаянной отдачи, когда и не ясно, где заканчиваются мои оголенные провода чувств и начинаются его. Нет! Не этого всего я хочу сейчас больше всего! Это я унесу с собой — на своей коже, губах, в своих снах! Я хочу иного. Обернуть себя его руками, спрятаться, хоть на время ото всех и всего в этом сумасшедшем мире, уткнуться в его грудь — и заснуть вот так, в его руках, как в самой нужной в мире колыбели.
***
И опять эта пытка расставанием! Мишка хмурится, непонимающе смотрит, цепляется ручонками. Все мое внимание сейчас отчаянно хочет перетянуть на себя, не оставляя времени нам с Дэниэлом от слова совсем. Мы сдаемся. Усаживаемся на диван в гостиной, обнимаемся втроем, переплетая пальцы. Руки Дэниэла обхватывают нас обоих — и мое сердце рвется в клочья, напрочь.
— Я вернусь, мальчишки, — шепчу, как можно увереннее. — Или вы прилетайте. На зимние каникулы, а?
— Я уже скучаю, — забавно шепелявя, тянет Мишка.
— Мы скучаем, — поправляет его Дэниэл, прижимая нас еще ближе.
Все-таки я не выдерживаю и даю волю слезам. Они катятся по щекам, по футболке Дэниэла, по моим губам — соленые и горькие.
— Не плачь, пожалуйста, — шепчет мне в макушку Дэниэл, — Я не выдержу…этого.всего.
— Хорошо, — хлюпаю носом, — Хорошо. Только пообещайте, что прилетите.
Повисает пауза. Отстраняюсь. Успеваю подумать о том, что сморозила какую-то явную глупость и что прошу слишком многого, что…
— Послушай меня, моя хорошая, — вся нежность, вся твердость и честность в его голосе, — Послушай. — Дэниэл поднимает мой подбородок, — Я не могу этого обещать.
Ну и вот оно! Ты взяла на себя слишком много, Наташа. Ты попросила невозможного. Ты вторглась на чужую территорию — огребай! С чего ты взяла, что этот мужчина что-то тебе обязан? С того, что вы сколько-то там раз офигенски трахнулись? Я вспыхиваю, буквально до корней волос. Эти ночи — в жизни их не забуду. Но с чего я взяла, что он мне хоть что-то должен?
— Ты слышишь меня, Наташа? — мягкий тон Дэниэла, а еще больше настойчивое касание ладони к щеке, уводит меня от этих умозаключений, — Я не могу тебе обещать, не хочу обманывать твои ожидания и тем более хоть как-то тебя привязывать к чему бы то ни было. Это я. И я очень-очень постараюсь. — Он снова притягивает меня к себе, я оказываюсь прижата к его теплому, твердому боку с другой стороны от притихшего Мишки, — Обещай, что будешь писать мне… и ему, нам.
— Хорошо, — я справлюсь, Дэниэл, я уже взрослая девочка. Ты дал мне столько силы, что я теперь все смогу. Улететь смогу и вернуться, и ждать тебя.
— И да, — он делает паузу и снова улыбается, пряча в этой улыбке тоску, что рвет взгляд, — я верю в любовь.