Страница 52 из 111
Том обошёл её и толкнул от себя небольшую дверь.
— Поднимайся, — спокойным голосом сказал он.
Гермиона тут же забралась наверх и огляделась. В комнате стояла полная тишина, и не было света. Выпрямившись во весь рост, она крепче сжала палочку в руке и отошла от прохода, чтобы Том смог подняться за ней следом. Когда тот оказался на ногах, он сразу же направился к двери, ведущей из комнаты, подготовил свою палочку, прижался к двери и затаился. Гермиона задержала дыхание, чтобы не мешать своими прерывистыми вздохами, но громкий стук сердца утихомирить не могла, отчего раздражалась.
В этой тишине она с облегчением понимала, что находится здесь не одна. Она безумно рада была, что Том нашёл её, вывел из школы и был сейчас с ней здесь, пытаясь спасти её шкуру. Зачем он это делал? Какой у него был интерес, помочь ей?
Но это всё было не так важно сейчас. От облегчения она готова была чуть ли не кинуться ему в объятия и залепетать слова благодарности, что в этом сумасшествии он не оставил её, давая слабый лучик надежды на спасение.
Том посмотрел на неё несколько раз, словно оценивая, готова ли она сейчас выйти в общую комнату, затем медленно опустил дверную ручку вниз и неторопливо вышел. Гермиона шумно выдохнула и проскочила вслед за ним. Она увидела пустой тёмный зал с витринами, наполненными сладостями, и посмотрела в окна, за которыми виднелась чёрная ночь, освещённая фонарями и выпадающими хлопьями снега. Чёрт, у неё даже не было тёплой одежды!
Том очень тихо и крадучись подошёл к входной двери, встал боком к окну и посмотрел на улицу. На несколько секунд он замер, внимательно разглядывая дорогу и соседние дома, в которых горели огни, затем махнул Гермионе головой, призывая последовать за ним. Он взломал заклинанием дверь, и оба вышли на улицу.
Там стояла холодная снежная ночь, слабо освещённая огоньками уличных фонарей. Хлопья снега медленно оседали на растрёпанных волосах Тома и Гермионы, а под ногами раздавался хруст. Это могло сильно привлечь чужое внимание. Гермиона с надеждой посмотрела в лицо Тому, желая убедиться, что у него есть хоть какой-то план. Куда им идти дальше? Хогсмид не был безопасным местом, и вообще возле школы нигде не было безопасного места.
— Там кто-то есть! — услышала вдалеке чей-то выкрик Гермиона.
Она издала тихий возглас испуга и готова была повалиться на снег от страха, но в то же мгновение её за руку взял Том, заставил бежать вдоль стены заведения и зайти за него. Они остановились там, он крепче сжал её руку, пытливо ожидая чего-то, но ничего не происходило.
— Чёрт! — выругался он и тут же повёл её за домами.
— Что… что не так?! — на бегу спросила у него Гермиона.
— В Хогсмиде заблокировали трансгрессию, — ответил Том и побежал ещё быстрее, заставляя её не отставать от него.
Они бежали очень долго за невысокими домами деревни, и через некоторое время Гермиона почувствовала, что у неё больше нет сил: ноги не слушались, заплетаясь в хрустящем снеге, а грудь болела от холодного воздуха, попадающего в лёгкие. Но Том её не отпускал, заставляя не сбавлять скорость. Эти минуты были самым настоящим мучением. Наверное, её подгоняла только мысль спасти себя и мужская рука, которая не выпускала ладонь, крепко сжимая пальцы.
Наконец, дома закончились, и они вышли к широкой дороге, ведущей куда-то в пустынное поле, за которым раскинулся лес. Том остановился, коротко взглянул на громко дышащую Гермиону, и в это же мгновение она ощутила, как всё вокруг исчезает, а вдохнуть не хватает воздуха.
Несколько секунд длилось это ужасное ощущение, и после этого она увидела мокрый асфальт и, падая на него коленками, жадно стала глотать воздух. Они только что трансгрессировали и оказались в безлюдном мрачном переулке, в арке из которого виднелись яркие неоновые огни города.
Они оказались в ночном Лондоне.
========== Глава 9. Между жестокостью и послушанием ==========
Гермиона почувствовала, как рука Тома схватила её за локоть, заставляя подняться с мокрого асфальта. Она выпрямилась, всё ещё сжимая палочку в окоченевших пальцах, и посмотрела на него. В глазах всё ещё стояли ужасы совершённых деяний, и ей просто не верилось, что она сбежала и оказалась далеко от замка, где её явно усиленно искали.
Она сбежала благодаря Тому. Она была в Лондоне.
Оказавшись в безопасном месте, Гермиона до сих пор не чувствовала себя в безопасности. Казалось, что здесь в любую секунду могут появиться её преследователи, но такого быть не могло. Невозможно отследить трансгрессию, к тому же она была парной, и выбирал место появления Том, а не она.
— Убери палочку, — приказал Том.
Гермиона послушно сложила оружие в карман штанов и встретилась взглядом с тёмными глазами. Том дышал ровно, словно не бегал с ней несколько минут назад за домами по снегам длительное время. Он был спокоен, и ни одна чёрточка на лице не выражала паники, ужаса или страха. Он снова замер перед ней, создавая ощущение какой-то статуи, которая оставалась неподвижной многие века. Гермионе показалось, что он не оживёт никогда, но через секунду-другую тот медленно повернулся в сторону и взглянул на тёмный переулок, посреди которого они стояли под аркой мрачных, серых, невысоких зданий. Под её пристальным взглядом он неторопливо распахнул свою мантию, снял её и, не глядя на Гермиону, протянул ей.
Она ощутила, как всё её тело ужасно трясло то ли от холода, то ли от страха, то ли ещё от чего. Дрожащей рукой она неуверенно сжала тёплую ткань в своих ладонях, и Том тут же отпустил мантию, делая шаг по направлению к виднеющимся ярким огням ночного города.
Гермиона накинула на себя вещь, которая хранила чужое тепло, и попыталась раствориться в приятном ощущении чего-то согревающего. Она до сих пор не верила, что ей удалось сбежать, и, как во сне, медленно пошла за Томом, который уже вышел на освещённую улицу навстречу яркому городу. Он остановился и, не оборачиваясь, дождался, когда она нагонит его. Поравнявшись с ним, Гермиона снова подняла голову, но не уловила его взгляда потому, как Том внимательно смотрел вдаль. Пока что её волновал только один вопрос.
— Куда мы пойдём? — тихо спросила она.
Том коротко посмотрел на неё и ничего не ответил.
Они пошли по мокрому переулку, на обочинах которого сверкал тонкий слой снега, а с деревьев часто падали капли, напоминая какую-то странную мелодию. Гермионе ещё не доводилось видеть оживлённые улицы Лондона в ночное время, поэтому взгляд заскользил по случайным прохожим, невысоким старинным домам со своей живописной архитектурой и далеко стоящим высоткам, которые ярко сверкали в темноте, освещая светом тёмно-синее небо, прояснившееся после снегопада. Засматриваясь на окружающий мир, Гермиона не различала дороги, по которой они шли вдвоём. Шаги Тома были неторопливыми и размеренными, из-за чего создавалось впечатление, что они совершали прогулку, а не только что скрывались от погони. Это создавало иллюзию спокойствия и умиротворения. Стук сердца почти перешёл в привычный темп, а дрожь стала отступать.
Они шли в тишине не меньше десяти минут, и неожиданно Том свернул с главной дороги в узкий переулок, который был в кромешной темноте. Проходя по нему, Гермиона не могла удержаться не посмотреть несколько раз назад, снова предчувствуя опасность и крадущийся по пятам страх. Иллюзорное чувство спокойствия пропало, и её снова стало наполнять мучительное отчаяние, которое усиливалось с каждым пройденным шагом в темноте. Она ускорилась, чтобы оказаться ближе к Тому, инстинктивно надеясь ощутить какую-то защищённость, но так и не смогла уловить это чувство. Всё внутри начинало трепетать и сжиматься от беспокойства перед тем, что ждёт её дальше.
Через некоторое время Том свернул к небольшому крыльцу и первым поднялся по мокрой лестнице, ведущей к совсем неприметной двери. Он дёрнул ручку и зашёл вовнутрь. Гермиона последовала за ним.
Они оказались в просторном вестибюле с высокими потолками, на которых висели канделябры со множеством толстых восковых свечей. Помещение было тёмным, стены в бордовых тонах, а на полу стелились толстые ковры, подобные цвету стен. Том быстро оглядел обстановку и направился к стойке, за которой находился человек.