Страница 65 из 185
— Пожалуйста, больше так не пугай меня, — почти умоляющим шепотом попросила кошка. — А то я здесь натерпелась. Мне очень страшно.
— Почему, подруга?
— Неужели ты не видишь? Здесь повсюду кровь!
— Это? — выдра глянул на свои испачканные протезы. — Ах да… Здесь произошла какая-то катастрофа, из-за которой Гигглс, Сниффлс и еще парочка жителей погибли. Тебе повезло, что ты в живых осталась.
— А как ты понял, что я жива? — с легким подозрением спросила пациентка, глядя прямо в целый глаз Рассела цвета морской волны. — И почему ты пришел сюда? Если знал, что здесь небезопасно?
— Когда спасатели ушли и сказали, что никого в живых не осталось, я не поверил им и сам пошел внутрь. Я надеялся хоть кого-нибудь увидеть в живых. Но когда я увидел кровь по всему полу и стенам, то моя надежда начала потихоньку угасать. Однако как только я увидел тебя через окно операционной палаты, я очень обрадовался.
— Почему же ты меня не окликнул тогда? Не сказал сразу, что это ты пришел? Зачем меня нужно было так пугать? — Кэтти-Блэк засыпала пирата вопросами. — Так ведь не делают. Я чувствую, ты мне что-то недоговариваешь. Что именно произошло? Почему я одна осталась здесь живой и даже невредимой? И на каком основании тебя так легко пропустили сюда, не попытавшись даже задержать тебя как безумца?
— Столько вопросов, подруга, у меня даже голова закружилась, — шутливо ответил Рассел. — Пойдем лучше наружу. Как раз свежим воздухом подышим…
— Я никуда не пойду, — резко ответила кошка.
— Я не понял, — выдра удивленно посмотрел на пациентку. — Это ты что? Это было, между прочим, не приглашение. Пойдем, я говорю, — с этими словами он довольно грубо взял девушку за ее недвигающуюся руку и потащил за собой.
— Я же сказала, я никуда не пойду с тобой! — чуть громче и чуть резче произнесла Кэтти, вырывая руку сильным движением плеча. — Я останусь здесь до тех пор, пока ты мне не выложишь все начистоту.
— А я тебе ничего и не скажу, — все так же спокойно говорил пират. — Ты пойдешь со мной, и точка. Это, повторяюсь, не обсуждается. В конце концов, я — капитан, и я здесь решаю, куда ты пойдешь, и что ты будешь делать — тоже решаю я!
Выдра снова попытался увести кошку, но та изловчилась и встала с другой стороны операционного стола. Она смотрела на Рассела. Ей он определенно не нравился. Это был не тот добродушный и веселый отшельник, которого она знала накануне. Это был совсем другой Рассел. Холодный взгляд (что странно, целый глаз-то остался прежним, а не стал драконьим, как кошка сначала предполагала), дерзкая уверенность, осознание своей силы перед ней, стремление завладеть ею… Кровожадность. Та самая, которую носят на своих физиономиях настоящие пираты. Невольно вспомнив диалог Тузи и Рассела, который Кэтти-Блэк слышала когда-то, она вдруг поняла, кого она перед собой видит. И ей это еще сильнее не понравилось. В голове вдруг возникла странная мысль о проклятии божка, который минуту назад пялился на нее. Она посмотрела в ту сторону, где стояла статуэтка. Но ее уже там не было. «Куда она исчезла? — испуганно подумала она. — Где она? Что вообще здесь происходит?».
Между тем пират, воспользовавшись минутной задумчивостью кошки, обошел стол, крепко схватил ее за руку в районе плеча и с силой потащил за собой к двери. Девушка стала упираться, но вырваться она уже не могла. К тому же Рассел пригрозил ей расправой своим крюком, если она будет и дальше сопротивляться. Поняв, что высвободиться ей не удастся, а если бы и удалось, то сбежать все равно было бы некуда, кошка покорно поплелась с выдрой. Плохое предчувствие смерти вновь овладело ею. Хотя нет, скорее это было не предчувствием смерти, поскольку кошка ее не боялась. Она скорее очень боялась мучений и пыток, которым ее могут подвергнуть. Она боялась боли. Она очень не хотела быть измученной и избитой. Но ничего пациентка не могла поделать.
Как только Рассел открыл дверь палаты, в нос Кэтти-Блэк внезапно ударил запах моря, а до ее ушей донесся тихий рокочущий и успокаивающий звук. Почти сразу же, как только пират и пленница вышли из операционной, девушка почувствовала качку. Дверь закрылась, и стало полутемно. Не было даже ламп на потолке, только факелы на почему-то деревянных стенах. «Мы на корабле? — удивилась кошка. — Но как? Каким образом?».
— Где мы? — спросила она у Рассела. — Как мы оказались на корабле? И куда ты меня ведешь?
— Замолчи, — грубо ответил выдра. — Вопросы здесь задаю я. А твоя задача сейчас помалкивать и не дергаться в попытке сбежать. Да я думаю, что ты и не сможешь уйти отсюда. В конце концов, ты же у нас, насколько я помню, боишься воды.
Уже при одном только слове «вода» у кошки парализовались мышцы, и она запнулась. Пират, увидев ее замешательство, кровожадно улыбнулся. Похоже, ему нравилось наблюдать за тем, как его будущая жертва постепенно немеет от страха, как ее кошачьи зрачки превращаются в узкую щелку, дыхание учащается, а сердце уже на полпути к тому, чтобы выскочить из груди прямо в руки. Рассел сжал свою руку на плече пленницы так, что его коготки впились в ее шерстку. От боли бывшая пациентка застонала и пошла дальше, подгоняемая выдрой. Наконец они пришли в какую-то каюту, очевидно, каюту капитана, то бишь Рассела.
Она была не такой богато обставленной, как у каких-либо книжных пиратских капитанов. Да, тут стоял большой стол, на котором лежали несколько карт, торчали из чернильницы перья и еще что-то. Да, тут был шкаф с одеждой, тут была койка, выглядящая пусть и не первой свежести, но, по крайней мере, мягкой. Но больше тут ничего не было. Ни сундука с сокровищами, ни каких-либо драгоценных ваз, безделушек, ни даже астролябия, так необходимого для морского плавания и ориентирования по ночному небу.
Недолго думая Рассел бросил пленницу на свою кровать, и кошка поняла, что ошибалась насчет мягкости койки. Матрас был неимоверно жестким, словно это был и не матрас вовсе, а какой-то очередной операционный стол. Пират поднял ее руки, и тут кошка услышала позвякивание цепей, а в районе локтей она почувствовала холодный металл. Ноги ее в районе щиколоток, а также туловище, за пояс выдра довольно сильно стянул кожаным ремнем. Закончив привязывать пленницу, Рассел отошел, скрестил руки на груди и посмотрел на дверь. Он кого-то ждал. А Кэтти-Блэк, поняв, насколько сейчас все плохо, стала биться в путах, но тщетно. Ремень больно впивался в щиколотки и в тело, а цепи на предплечьях не давали ее рукам делать широкие амплитудные движения, тем более руки все равно не слушались ее. От безысходности кошка всхлипнула и с какой-то ненавистью посмотрела на своего мучителя. Ей до сих пор не верилось, что этот отшельник, такой ранее с ней вежливый, добродушный и дружелюбный, вдруг стал жестоким пиратом, и теперь он будет ее пытать весьма жестокими и экзотическими способами.
Прошла минута, две, а Рассел так и не начинал свое грязное дело. Его правая нога с протезом стала отбивать нетерпеливую дробь. За это время кошка уже успела натерпеться такого страху, что если бы рядом с ней стоял какой-нибудь Альфред Хичкок, то из этих мыслей можно было бы снять новый фильм ужасов. Наконец дверь в каюту открылась, и внутрь зашла… Гигглс. Живая и невредимая. В докторском халатике, с шапочкой и марлевой повязкой на лице.
— Гигглс? — удивленно проговорила пленница, но потом тут же закричала: — Беги отсюда! Уходи! Рассел — вовсе не добряк, уходи!
— Да, Гигглс, — сказал внезапно пират голосом Сниффлса. — Я в тебе очень разочарован. Мы же договаривались все вместе — никакой анестезии! А ты что наделала?
— Прости, — виновато ответила Смешинка. — Но… Но я не могла больше смотреть на ее страдания.
— Знаешь, твоими стараниями стало только хуже. Не видишь разве? У нее начались галлюцинации, она бредит. Она принимает меня за Рассела, отвечает невпопад, у нее началась паранойя. Даже эту безобидную койку, это обыкновенное помещение она принимает за пиратский корабль! У нее нарушилась координация движений, она, пока мы с ней шли в лабораторию, все время качалась из стороны в сторону, словно только что сошла с плавающего судна.