Страница 29 из 185
Когда Кэтти-Блэк увидела этот самый дом, она остановилась как вкопанная. Ее очень удивило почти точное сходство жилища бывшего пирата с кораблем. Вместо окон были иллюминаторы, хотя они имели ручки и петли. Верхняя палуба была оборудована под крышу-веранду, там можно было разглядеть пару зонтиков и растительные посады. Нос корабля выглядел более чем нелепо: вместо носовой скульптуры там висела бечевка, на которой сушилась одежда, в основном синие штаны и матроски. Корма была оборудована под балкон, где также был виден ряд посадов, на которых росли нарциссы и другие какие-то декоративные цветы. На грот-мачте красовался флаг Веселого Роджера. Похоже, Рассел иногда любил вспоминать свое пиратское прошлое. Впрочем, как знать.
Однако вскоре кошка увидела еще одну деталь дома, которая ей жутко не понравилась: сам дом был расположен в кроне дерева. То есть, чтобы войти туда, нужно было подниматься наверх. Кэтти-Блэк остановилась, высвободив свою руку из ладони Тузи. Тот обернулся и с удивлением посмотрел на новую знакомую.
— Ты чего? — спросил он.
— Тут… — замялась кошка. — Тут высоко.
— И что с того? — все еще не понимал Зубастик.
— А я побаиваюсь высоты. Точнее говоря, боюсь ее совсем. Не так сильно как… Ну ты знаешь.
— Вот те на! — присвистнул бобренок. — Значит, ты еще и высоты боишься?
— Да.
— А чего ты еще боишься? — честно говоря, Тузи был немного раздражен тем, что его новая знакомая была такая же пугливая, как и Флейки.
— Только высоты и во… Во… Воды, — с трудом ответила кошка.
— Ну ладно, тут все равно не настолько высоко, чтобы заработать себе рвотный приступ, — с уверенностью заверил бобренок. — К тому же внутри дома ты даже не заметишь высоты.
Тузи опять взял руку Кэтти-Блэк, подвел к входной двери и постучал. Ему никто не ответил. Должно быть, выдра был чем-то сильно занят. Зубастик снова постучал, на этот раз громче и отчетливей. Наконец внутри послышался стук дерева об пол, и дверь распахнулась. На пороге стоял пират. Он был одет более просто, чем кошка его обычно видела: вместо полосатой красно-белой матроски на нем была майка такой же расцветки, а вместо пиратской шляпы с пером — черная бандана с черепами. На деревяшках-протезах выдры Кэтти-Блэк увидела розовые тапочки. Это выглядело со стороны очень забавно, однако сама гостья даже не улыбнулась, лишь подумала: «Как комично — тапочки на протезах».
— Привет, Рассел, — сказал Тузи, пожимая целую руку выдры.
— И тебе не хворать, приятель, — улыбнулся пират. — А кого это ты с собой привел?
— Ну, я думаю, вас не нужно представлять, — ответил Зубастик. — Я полагаю, вы друг с другом уже встречались, да?
— Верно, — подметил выдра. — Еще вчера я ее видел в порту. Ну что ж, рад встрече, незнакомка. Прости, я вчера не узнал твое имя.
— Я — Кэтти-Блэк, — тихо проговорила кошка.
— Какое красивое имечко, — хозяин дома снова улыбнулся. — Что ж, а меня Расселом зовут. Будем знакомы, подруга. Да вы проходите, что мы тут стоим на пороге. Я сейчас разогрею чаю.
— Подожди, так куда надо грот-мачту клеить: в десятую выемку или в двенадцатую? — переспросил Тузи у выдры, когда они доделывали модели корабля.
— Еще раз: грот-мачта должна находиться в центре верхней палубы, — пояснил Рассел. — Так что, приятель, надо вставлять в двенадцатую выемку.
Друзья провозились за подобной работой практически три часа. За все это время Кэтти-Блэк не сказала ни слова. Просто сидела в сторонке, наблюдала за действиями своих новых друзей и потихоньку отхлебывала морской чай. Он показался ей не очень вкусным, но она из вежливости не стала отказываться и выражать свою точку зрения. Сами же бобренок и выдра как-то напрочь позабыли о гостье, увлекшись постройкой моделей. Лишь изредка пират спрашивал кошку об ее жизни до приезда в Хэппи-Долл, об ее работе, об ее личной жизни, ее интересах и о прочих простых вещах. Гостья отвечала на них кратко и всегда все самое главное.
Когда часы-попугай прокричали пять часов вечера, Кэтти-Блэк решила немного подышать свежим воздухом. Она незаметно вышла из кабинета Рассела, поставила пустую кружку на кухне и пошла по лестнице, которая вела из прихожей на верхнюю палубу. Как только она открыла дверь, ей в нос ударил свежий запах хвои. Видимо, хозяин дома разводил здесь хвойные деревья или что-то около того. Кошка глубоко вздохнула и вышла наружу.
Ей открылся удивительный вид на городок. Солнце заходило и своим красным светом окрашивало небо в соответствующие оттенки. Кэтти-Блэк тут вспомнила свою работу. Такое вот разнообразие красного цвета она видела каждый день, вскрывая и исследуя трупы, а также забирая себе в коллекцию образцы крови погибших. Сразу же она почувствовала какую-то приятную тоску. Словно и больно было вспоминать потерянную работу, и в то же время это вызывало приятные ощущения. Вместе со своей работой в голове вновь всплыл образ Билли-Дога. «Ах, Билли, — подумала она. — Если бы ты был здесь сейчас, рядом со мной… Ты бы был поражен всей этой красотой!». Она приблизилась к краю борта, посмотрела вниз. И остолбенела. От земли ее разделяла высота в семь-десять метров. Дыхание у кошки перехватило, голова закружилась, и она неловко попятилась назад.
— Осторожно! — услышала она за спиной чей-то голос, и кто-то подхватил ее под руки.
Сразу же правую подмышку вспороло что-то острое, и это привело Кэтти в чувство. Она вскрикнула от боли, схватилась за рану и встала на колени. Рассел тут понял, какую ошибку он совершил. Спохватился и побежал к себе вниз за аптечкой. Между тем гостья, держась за ранение, вдруг почувствовала что-то маленькое, твердое, с острыми гранями, как будто вшитое в мышечную ткань. Как только к ней вернулся пират с чемоданчиком, она, не говоря ни слова, раскрыла саквояж, достала оттуда шприцы, растворы обезболивающего, медицинские нити, скальпель и другие приборы. Похоже, она собиралась провести операцию, причем серьезную.
— Что случилось, Рассел? — Тузи выбежал на верхнюю палубу. — Я слышал крик… Кэтти-Блэк, что ты делаешь?!
Было ему отчего пугаться. Кошка села на лежак, вколола себе в вену запястья шприц и с минуту лежала неподвижно. Дожидалась момента, когда обезболивающее вступит в полную силу. Затем, проверив себя на болевой рефлекс, она надела перчатки, что были в ее рюкзачке, а потом она медленно и осторожно стала надрезать скальпелем мышцы подмышки. Она едва не зацепила какой-то нерв, из-за чего ей пришлось воспользоваться медицинской нитью, чтобы отвести серенькую веревочку от оперируемой зоны, саму нитку она зажала в зубах. Выдра и бобренок смотрели на все это с квадратными глазами. Еще ни разу они не видели сам процесс операции. Тем более, когда эту самую операцию проводит девушка сама на себе, без наркоза и с серьезным лицом. Зубастик, конечно, помнил про профессию своей знакомой, однако он и в мыслях не мог себе представить, что Кэтти-Блэк на такое способна. Зрелище было не из приятных, Тузи даже глаза закрыл.
Между тем кошка закончила свою операцию. Вытащив пинцетом какой-то мелкий предмет из мышечных волокон и положив его временно на металлический подносик, она аккуратно вернула все мышцы и нервы на прежнее место и зашила порез. Правда, из-за неудобного своего положения и из-за того, что ей все время приходилось работать одной левой рукой, стежок получился не очень ровным, а в подмышке вновь образовалось вздутие, которое, однако, довольно быстро уложилось. Перчатки Кэтти были полностью в крови, да и сама она неестественно побледнела от потери большого количества крови. К тому же обезболивающее прекратило действовать, и теперь девушка тихо стонала от боли и покачивалась из стороны в сторону. Она попыталась встать, но тут же без сил бухнулась на лежак.
Рассел и Тузи, опомнившись, бросились к кошке. Зубастик вытер с ее лба пот и стал приводить в чувства, легонько похлопывая ее по щекам. Выдра же, достав бинты и йод, обильно протер зашитое место и довольно туго затянул марлевой повязкой. Сразу же в бинтах, в области правой подмышки выступило большое кроваво-красное пятно.