Страница 173 из 185
Я дебил. Моя муза уже который час плачет и ноет в углу, поджав коленки. Кажись, я ей нанесла психическую травму…
====== Глава 43. Снова вместе ======
Кэтти-Блэк довольно скоро вернулась обратно в Хэппи-Форест после того трагического случая в больнице. Сниффлс выписал ее, едва та смогла вновь вставать и ходить. При этом он, правда, не упомянул, почему кошка погибла, и где сейчас Шифти. Ученый тогда посчитал, что лучше будет промолчать, чтобы не травмировать и без того, как ему казалось, сломанную и разрушенную психику черношерстной, чтобы и ее в психбольницу не направить в тот же отдел, что и Шифти — ибо такое известие девушка могла воспринять слишком болезненно. Тем более, что он был тогда бессилен что-либо сделать с нынешним положением старшего близнеца, да и не он решал сейчас его судьбу…
Поэтому Кэтти, едва выйдя из стен больницы и ни о чем не подозревая, направилась прямо к дому близнецов, чтобы повидаться со своим любимым и немного поведать о том, что она пережила во время своей очередной смерти, получить поддержку и ласку от возлюбленного. Она уже представляла себе, как они буду сидеть на диване перед окном, глядеть на звезды, считать их, загадывать желания при падающем небесном светиле… Разговаривать ни о чем, о пустяках. Может быть, они будут молчать и мысленно только соглашаться или не соглашаться друг с другом, но не суть. Главное, что они снова будут вместе. Но когда она переступила порог дома близнецов, она обнаружила только Лифти, и то в странном положении…
Вокруг него находилась добрая куча бутылок всякой выпивки, от текилы до коньяка, который, кстати, сейчас и глушил младший близнец. Сам он сидел за столом, подперев голову одной рукой, а другой вцепившись в рюмку, словно за кусочек чистого золота. Похоже, он спал, так как он не отреагировал на появление неожиданной гостьи с утра пораньше, глаза его были закрыты, на стол из его приоткрытого рта тонкой ниткой стекала слюна, а по всей комнате разносился его храп.
— Боже мой… — прошептала Кэтти-Блэк, подходя к еноту и тихонько тряся его за плечо. — Лифти… Вставай. Уже утро. Просыпайся…
Никакой реакции не последовало, только Хитрюга еще больше склонился набок, грозясь всем телом мешком упасть на пол и там продолжить свое путешествие по стране Морфея. Поняв, что так просто она не добьется от него ровным счетом ничего, кошка вздохнула, набрала из крана в стакан холодной воды и плеснула прямо в лицо спящему вору.
— Во-о-о-о-о-о-о-о-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — от неожиданного похолодания и такого варварского пробуждения Хитрюга завопил и все-таки упал на пол, роняя рюмку и едва не ломая стул. — Кто, где, когда, какого хрена?! — дальше примерно минуту близнец матерился, и только после этого он увидел перед собой Кэтти-Блэк. — Тьфу ты… Ты, что ли? Выписали, все-таки…
Он встал и, недовольно бурча себе что-то под нос, стал собирать бутылки, закрывать их, а пустые — выкидывать на помойку. При этом он выглядел весьма мрачно и угрюмо. То ли он еще не протрезвился после устроенной им ночной одиночной пьянки, то ли его раздражало столь резкое появление гостьи в доме — в любом случае, за все это время он не произнес ни слова, только послал кошку присесть на диван в гостиной. Та послушно выполнила просьбу вора, устроилась на диване с краешку и стала терпеливо ждать, одновременно оглядывая дом новым взглядом. Раньше она не особо обращала внимания именно на гостиную, когда Шифти ее «похищал», она смогла рассмотреть внимательно только спальню, где они тогда и ночевали. Теперь же, когда она сама пришла, у нее было в распоряжении все время.
Гостиная была просторной и довольно уютной. Диван стоял прямо посередине комнаты, словно обозначая, что в этой комнате он — хозяин. На противоположной стене располагался огромный плазменный телевизор со стерео-колонками и прочими аксессуарами, типа DVD-проигрывателя, караоке, игровой приставки и интернет-модема — видимо, телевизор можно было подключить к Сети и смотреть именно то, что на данный момент хотелось именно близнецам-енотам. На одной стене, где был выход на кухню, висела коллекция старинных монет, окруженная не менее старинными, раритетными картинами, наверняка украденными из каких-либо музеев. На другой стене, у проема в спальню, висели пистолеты, ружья, винтовки и прочее огнестрельное оружие. У выхода на улицу Кэтти увидела множество расписных фарфоровых ваз, кажется, тех, которые считались вазами династии Мин. В углу рядом с одной такой вазой на постаменте, как в музее, стояла открытая шкатулка, инкрустированная рубинами и алмазами, внутри которой лежал довольно странный камень, похожий чем-то на орех. Этот «желудь» показался кошке до боли знакомым, так что она подошла чуть поближе, чтобы рассмотреть…
— Крипторех, — сказал Лифти, который подошел к гостье со спины. — Да-да, именно этот орешек и есть единственная слабость Сплендида-Сэверза. Мы с Шифти его очень часто использовали против супергероя, когда грабили в очередной раз магазин, музей, банк или кого-либо. Мда… Было славное время, было время красивых грабежей и крутых погонь…
— А где сейчас Шифти? Почему он не дома? С ним что-то случилось? — спросила Кэтти, но тут поняла, что задала вопрос очень некстати.
Хитрюга посмотрел прямо в глаза девушке. Долго он так смотрел своими голубовато-зелеными радужками, изучая и «ощупывая» душу черношерстной, и это на долю секунды напомнило ярко-красные драконьи глаза демона в Тартаре. Енот не говорил ни слова, было слышно только его тяжеловатое, слегка прерывающееся словно от всхлипов дыхание. Кэтти-Блэк это не понравилось, она сглотнула и напряглась изо всех сил. Она нутром чувствовала, что сейчас будет что-то, отчего она вновь почувствует себя одинокой и никому не нужной. Ну или просто одинокой.
— Где Шифти, спрашиваешь… — наконец произнес тихо младший близнец. — Он еще очень долго в доме не появится. Его считают невменяемым, сумасшедший, сбрендившим. И хотя у нас в городке уже все знают, что мы после смерти каким-то немыслимым образом возрождаемся, Шифти все равно не дали амнистию… Даже разбираться не стали.
— Лифти, ты о чем? Что ты такое говоришь? — девушка заволновалась, схватила вора за плечи и начала трясти. — Не говори загадками, умоляю! Скажи все прямо!
— Да в дурке он, в дурке! — рявкнул тот, отцепляя черные лапки от своих плеч. — Когда обнаружили, что он тебя окончательно прикончил в больнице, когда его поймали с поличным на «месте преступления», его без разговоров повязали, бросили в самый охраняемый отсек дурдома и теперь за ним пристально следят!
Кошка, едва услышав это, оцепенела. Она с минуту простояла, не шевелясь и переваривая в голове всю информацию, поступившую ей в голову так внезапно. Сначала она просто не могла принять все то, что сказал Лифти. Потом в мозгу постепенно восстанавливались причинно-следственные связи, и только тогда Кэтти осознала, какое ужасное положение сложилось из-за ее, кажется, восьмой смерти.
Это Шифти ее убил, чтобы спасти от смерти в Тартаре, и из-за этого его без разбирательств положили в психбольницу.
— О нет… — прошептала она, отшатываясь назад и едва не сбивая одну из ваз династии Мин. — Что же… Как же так? Почему?
— Думаешь, я знаю? — фыркнул младший близнец, пожимая плечами. — Меня вообще к брату не допустили. Мол, вдруг он решит и меня убить заодно? Вдруг у него от всей этой кутерьмы крыша поехала?
— Но почему никто не выяснил причину? — черношерстная уже взахлеб допытывалась до Хитрюги. — Ведь можно было просто спросить, почему Шифти так сделал, потом у меня все спросить… Неужели никто-никто не пытался во всем разобраться?! Никто?!
— Сниффлс пытался. Говорил, что вообще в психбольницы не сажают кого попало, впрочем, как и в тюрьму, нужно установить связь между убийством и твоей болезнью, выяснить мотивы и причины такого необычного поступка… Но Лампи, как мне потом рассказывал наш муравьед, только презрительно заявил, что «у меня диплом, а не у вас, так что это у меня образование, и я решаю, что надо делать, а что не надо», — последнее Лифти произнес спародированным голосом лося.