Эгрегор

Воздействовать на Марту, было легко и приятно. Моя сенту разгорелась золотистым светом, заполняя комнату в Завесе ярким сиянием.

Контроль над девушкой был практически полным и безоговорочным. Если в моей практике встречались люди, манипуляции над которыми могли встретить небольшую защиту и сопротивление, будто оболочка чувствовал попытки взять под контроль свой разум, то с Мартой такого не было практически с первых моих попыток управления.

Так было и сейчас.

Волна алкогольного плена, приятной волной растеклась по сознанию, возвращаю утерянное настроение. Анима девушки, излучающая горечь и боль, вдруг стала испытывать наслаждение и спокойствие.

Оставив девушку в комнате, я прошёл в спальню. Вернуть Марте настроение и дать новый заряд хороших эмоций, это, конечно, правильно. Но цель моего визита к ней состояла не в только в этом.

Мне нужно защитить Марту. Ей мало что угрожает в Проявленном мире, но вот Завеса грозит её жизни. Минги просто так не отпустит её. Наверняка в этот самый момент он строит планы, как отомстить мне, и скоро сможет выйти на неё. А сам я не смогу быть постоянно рядом.

К тому же у меня теперь есть Карвилий. Чудесный дух моего брата, Семя Чумы. Его следовало спрятать, пока я не решу что с ним делать. Быть может, если я не передам его Справедливости, то и пророчество не сбудется?

Догадка была сырая и требующая дальнейших раздумий, но как раз времени у меня теперь не было. Предстоящий поход в Эреб меня жутко пугал, а идти с другим Семенем Разрушения и рисковать ещё и им я не хотел.

Вслед за мной в комнату зашёл мой новый слуга. Тапир что-то держал в хоботе, и выкинул прямо мне под ноги. Будто предлагая мне отведать свою добычу.

Разглядев находку, я пришёл к выводу, что он принёс мне самого обычного мышевика. Духа, внешне схожего со своим родственником из Проявленного мира – полевой мыши. Существо, в общем-то, безобидное и особенным ничем не примечательное. Лишь по крохам питается хизией, которую выделяла анима оболочки. Преимущественно такие малыши селились в Завесе в жилищах людей. Если, конечно, их не выгоняли более сильные духи. Хотя, если долгое время не выгонять такого духа, то он сможет стать причиной частых головных болей для оболочки.

– Спасибо, Гает. Пожалуй, это твоя добыча. Ты её заслужил.

Мышевик так и не двигался, будто подражая своему собрату, который инсценировал таким образом смерть. Напрасно, ведь потайная челюсть тапира в одно мгновение поглотила его.

Ну что же. Слуга накормлен, теперь можно перейти и к сути дела.

– Гает, я хочу чтобы ты остался здесь, в Завесе. Это ненадолго, я заберу тебя, когда решу другие проблемы, но до этого ты должен защищать оболочку, хозяйку этого жилища. От любых духов и дурных снов. А если сюда придёт эгрегор, ты должен будешь сообщить мне.

Мой баку сначала по-собачьи наклонил голову, смотря мне прямо в глаза, но едва я закончил, он отвернулся и совсем по-собачьи принялся искать удобное место, где можно прилечь. При этом он словно обнюхивал спальню, каждый уголок и предмет мебели. Конечно, духу нужно было запомнить запах анимы человека, составить впечатление, есть ли на этой территории другие духи и несут ли они опасность. Закончив своё исследование, Баку запрыгнул на кровать, которая даже не примялась от его веса. Предметы в Завесе повторяли границы себя в Проявленном мире. Но духи могли проходить сквозь них, ведь являлись бесплотными. Так и сейчас, мой слуга просто завалился на кровать. Во-видимому, это было хорошее место.

– Ладно, мой друг. Мне пора. Но сперва я хочу, чтобы ты не только её защитил, но и передавал мне всё, что здесь происходит.

Подобное я смогу решить аналогичным способом, как и нашёл подмир своего брата Минги. Отличная идея! Мне очень понравилась, по крайней мере.

Но моё вдохновение, вдруг разбилось о суровую реальность. Пока я достал из рюкзака свою волшебную нить, тапир был спокоен, хоть и следил недоверчивым взглядом. Но едва я собрался повязать её на правую лапу, как существо вскочило, и медленно попятилось от меня к выходу, опустив голову к полу, будто забитый пёс.

– Гает, это нужно, чтобы я мог в любой момент прийти к тебе на помощь. Я не причиню тебе зла, – говорил я, продевая перстень в нить и закрепив его узелком – чтобы не потерялся.

Пожиратель Снов подчинился, хотя я чувствовал маленькую толику его недоверия. Закончив, другой конец я привязал к своей правой руке.

– Видишь, ничего опасного. Так ты сможешь передать мне свои эмоции, если что-то случится.

Баку не ответил. Он вообще любил молчать. А я был рад, что решил вопрос с охраной Марты и нашёл куда припрятать перстень.

Далее я призвал свои силы, чтобы спрятать нить, которая сразу растаяла, хотя и соединяла теперь меня и Пожирателя Снов надёжней самого крепкого каната.

Увидев, что мои дела в жилище Марты окончены, я вновь зашёл в комнату, чтобы её проведать. Девушка мирно спала на диване, под звуки работающего телевизора. На экране мужчина-оболочка рассказывал про атаку террористов и последствия для города. Тут же его лицо сменяли картины с уличных камер ночного боя. Под такое нельзя спать, а то приснятся кошмары. Конечно, их потом съест баку, но Марте нужно максимально хорошо отдохнуть. Я вскинул руку и короткий всплеск электричества заставил электронику умного телевизора его отключить.

– Ну вот и славно, – проговорил я, искренне довольный собой. – Прощай, милая. Вернусь сразу, как только смогу.

Марта, конечно, промолчала. Спустя мгновения раздался её пьяный храп.

Конечно, это забавное явление, могло означать некоторые проблемы со здоровьем. Я немного постоял, решая нужно ли внушить девушке мысль сходить к врачу, но пришёл к выводу, что это пока преждевременно. Сначала нужно получить ту вожделенную должность. Все другие проблемы, будем решать потом.

Моё настроение немного улучшилось, и покидал я жилище своей оболочки в бодром расположении духа. Даже скорое нисхождение в Эреб и предполагаемая битва с Губителем, отошли на задний план. Именно поэтому, насыщался я хизией, преимущественно из положительных эмоций оболочек. Влюблённая парочка, мило воркующая на скамейке в парке. Стайка детишек, весело играющих во дворе. Мне даже не хотелось внушать им какие-нибудь мысли или заставлять что-то делать. Лишь утолить свой голод.