Эгрегор

Завеса будто была междумирьем. Уже не Пустота, но ещё не Проявленный мир..

Правда, подобное не оставалось для оболочек без последствий. Этот эффект в Книге Знаний назывался касанием духа. В разных ситуациях он мог проявить себя по-разному. К тому же, его эффект зависел от силы бестелесного существа.

В основном, люди позади меня спотыкались на ровном месте, кто-то даже упал. Кто-то непроизвольно ускорялся, будто стараясь побыстрее покинуть “плохое” место. В такие моменты на них накатывал страх.

Эгрегор же соприкасаясь с оболочкой видел, что творилось у неё в голове. Чужие страхи или надежды всплывали в моём разуме, будто мои собственные мысли. Я как замысловатый передатчик, ловил каскад их эмоций. Они врывались в меня, заставляя терять трезвость мысли и способность размышлять. В своём разуме я видел отдельные картины уже прошедших событий, радость, печаль или сухое безразличие.

Я не любил такие моменты и старался их избегать. Ведь что может быть лучше, чем концентрированная боль, разочарование или всепоглощающий страх? Сменяемые чувства лишь уводили меня прочь с чётко выверенного пути. Но чёртова червоточина выкинула меня посреди оживлённой улицы. А ещё до своего прихода к Марте, несмотря на то, что я спешил, мне хотелось узнать, что оболочки думают о нападении.

И к своему удивлению я понял, что ничего. Из всех людей, что прошли через меня, только последний знал о трагедии накануне.

Это обескураживало и радовало одновременно. План Справедливости работал. Всё больше оболочек интересовались лишь своим внутренним миром. Любые новости они пропускали мимо. Погибли десятки людей? Но это ведь было вчера, сегодня мне ничего не угрожает. Или можно было встретить даже такие мысли – со мной такого не случится.

Чаще всего людям было безразлично. Такое поведение давало эгрегорам контроль надёжнее, чем любимая музыка встреченного мною полицейского.

Хитросплетение городских улочек, увело меня с оживлённой площади. Теперь я шёл быстрым шагом по знакомым дворам, будто оболочка выбирая пешеходные дорожки, протянувшиеся вдоль растущих деревьев. Колдовские чувства были настроены на Марту и в глубине разума слышался ритмичный стук её сердца. Ощутив, что она жива, мне больше не хотелось бежать сломя голову. Я, в предвкушении скорой встречи, специально оттягивал её, наслаждаясь своей болью.

Духов практически не было видно. Их напугал не только день, многие выходили лишь по ночам, едва лунные лучи спускались на землю. Но и Пустотный дух, каким я являлся. Низшие существа чувствовали мою силу и я буквально вдыхал их страх, который не мог насытить меня как хизия людей, лишь тешил эго.

Кажется, единожды я увидел сверкающее на солнце брюхо болотника, который увидев меня скользнул внутрь стоящего во дворе мусорного бака. С тех пор как люди переселились в города, за ними последовали многие духи Завесы. Вот и это существо променяло любимое болото, на мусорные кучи и смрад разлагающихся продуктов. Раньше эти существа заманивали людей в болота, чтобы потом плавать в нём, наблюдая за тлеющими останками и питаясь их гниением. Теперь этих существ можно встретить возле жилищ людей, в мусорных баках и свалках. Туда их привлекала многочисленная органика, что была не востребована и выброшена оболочками.

А вот и её дом. Типичный серый прямоугольник, среди безликих подобных исполинов. Новые дома, заменили прошлые бараки. Старые жилища пахли отчаянием и болью. Старые призраки – застоявшиеся и сильные чувства, блуждали по их коридорам, насыщая стены жизнью. Жившие в них оболочки часто ссорились, дрались, испытывали чистый страх и отчаяние. Эти же дома были пустынны. Даже духи Завесы неохотно селились в них, заполняя их чрево годами.

Несмотря на ещё не старое жилище, Марта мечтала переехать в квартиру побольше и уже откладывала деньги. Ещё не больше года и она воплотит это желание в жизнь. Об этом она мечтала и этого достигнет. ПО-другому быть не должно.

Сегодня второй выходной и я чувствую, что она дома. Марта никуда не ходит в такие дни, только на работу, но воскресенье она старалась проводить дома. Это был день, когда была представлена себе и он был важнее всего.

Сейчас девушка, скорее всего, восстанавливает утраченные за рабочую неделю нервы. С бокалом любимого напитка, смотрит старые фильмы о любви, наивно мечтая о подобном сильном чувстве в своей жизни. Но это минуты слабости. Желание жить обычной жизнью. Но я-то знаю, что Марта значительно выше всех подобных вожделений.

Сквозь стены колдовским зрением, я вижу её тонкую фигуру, подсвеченную золотистым сиянием.

Она жива. Эта мысль радует меня, хотя я и так чувствовал это. При виде её оболочки – а саму Марту я так никогда не называл, – я ощутил приятное тепло, что будто заполняло каждую частичку меня. Мысли упорядочились и начали неспешный ход. Прямо настолько, что я едва уловил беспокойство, что овладело девушкой.

Я втягиваю свой разум внутрь квартиры девушки, с самой земли минуя многочисленные балки, стены, мебель и прочие препятствия. Ещё не достигнув её, читаю чувства, которые будто клокочат в её голове.

Марта пила свой алкоголь быстрыми, короткими глотками. Пятничное нападение, это ведь террористы! Совершили теракт в крупном городе! Теперь нигде нельзя чувствовать себя в безопасности! С такими темпами, они скоро в сам Кремль ворвутся! И о чём они там думают? Нужно ведь что-то делать! О Боже, сколько людей погибло! Самих обычных горожан, что в руках никогда оружия не держали… Говорят, даже трое детей погибли. Их убили вместе с родителями. Целая семья погибла. Но детей то за что?!

Сожаление, горечь, боль. Марта открыла дверь этим чувствам и они заполняли частички её нетрезвого разума, будто вода подтачивала камень. Недостойные чувства, совершенно бесполезные и гадкие.

Да, кажется, я поспешил, называя Марту своим сверхчеловеком. Каюсь, сам во многом не доглядел. Обычные чувства оболочек не могли уйти не заметно. Где-то внутри, они всё равно давали ростки, как поганые сорняки, мучащие поле прилежного фермера.