Чего боятся кальмары

— Это известный парадокс, — ответила Капитан. — Его изучают в школе. Алголь А и Б образуют двойную систему, вращаясь вокруг общего центра масс, что означает их приблизительно одинаковый возраст. Массивные звёзды стареют быстрее, а это значит, что субгигант должен быть намного массивнее карлика. Но эти звёзды вращаются друг вокруг друга настолько давно, что их взаимодействие изменилось. Изначально Алголь Б был намного массивнее своего компаньона, но когда стал субгигантом, приблизился к нему настолько, что начал отдавать ему своё вещество. На данный момент жёлтому карлику досталось уже почти четыре пятых его массы.

— Выходит, сперва субгигант притянул к себе своего компаньона, чтобы поделиться с ним своей массой, — меланхолично сказал Кок, — а теперь обречён отдавать ему всего себя, пока не истратит всю свою массу и не сожмётся до белого карлика. А в конце их обоих поглотит взрыв сверхновой. Какая жестокая судьба…

— Всего лишь стандартный этап эволюции звёзд.

В слабом свете, льющемся в иллюминатор, Кок выглядел изнурённым, будто бы постаревшим на десяток-другой лет. Улыбка сошла с его лица, стал темнее и тяжелее взгляд, и каждая чёрточка заострилась. Он, должно быть, не замечал, что Капитан наблюдает за ним, прислонился плечом к стене у иллюминатора, сгорбив спину, и двумя руками обхватил кружку.

— А третий, Алголь С, только круги наворачивает вокруг этой парочки, — проговорил он невесело. — Отцепиться он от них не может, потому что центр масс общий. Интересно, о чём он думает? Может, хочет себе тоже кого-нибудь завести?

— У звёзд нет сознания, — с осторожностью заметила Капитан. — Они не могут ни о чём думать.

— А если бы могли? — поймав её взгляд, Кок тут же преобразился, натянул улыбку и встал ровнее. — Эти звёзды такие одинокие, даром что их тут сразу три. Ни планет вокруг них, ни станций. Представляю, как им грустно без друзей!

— Кажется, тебе тоже нужно хорошенько отдохнуть, — Капитан коснулась его локтя. — Давай после рейса останемся в системе Веги? Закажу детали, обновим жестянку. Она тоже устала.

Он сощурился, поднял бровь.

— Ты что это, Кэп, предлагаешь вместе провести отпуск?

— Да, вместе. Всей командой, — подтвердила она.

— А, ну да, я это и имел в виду, — с деланным воодушевлением закивал Кок и тут же продолжил с уже искренним энтузиазмом: — Может, на Альфонсо спустимся? На южном континенте в это время года отличная рыбалка. Мы бы с братом научили щуплоногого рыбачить. Вдруг начнёт сам себе пропитание добывать? И поплавать сможет в чём-то побольше душевой.

— Он тебе, кажется, нравится, — заметила Капитан, допивая чай.

Кок явно хотел возразить, но только пожал плечами.

— Сперва я думал, что просто его жалею — ну до того он иногда убогий. Потом боялся, что приманка эта его действовать начинает, я же ему сейчас единственный ужин, а недавно понял, что уж я-то смогу различить гипноз и настоящие чувства — мне они прекрасно известны… Наверное, дело в том, что он просто хороший. Даром что щуплоногий. И всё-таки, ты уж прости, но я рад, что из икры никого не вывелось.

— Наш бюджет не пережил бы кучу маленьких теутидов, — кивнула Капитан. — И места бы не хватило. Тесно у нас…

— Зато уютно! — заспорил Кок.

Она встала ближе и прислонилась виском к его плечу, глядя на то, как вращаются один вокруг другого шерстяные шарики-звёзды.

***

За шесть дней пути в открытом космосе Капитан окончательно уверилась в том, что слухи не врут, и луми действительно приносят несчастья: Кок прищемил себе руку дверцей холодильника и вывихнул три пальца, турбина второго двигателя забилась космической пылью и едва не вышла из строя, а у Дока обрушилась система в персональном компьютере и разом пропали все сохранённые данные.

Когда «Напёрсток» покинул систему Алголи, терпение у Капитана иссякло, и она отправилась в грузовой отсек. Луми сидели в гамаке из термоткани, уткнувшись в голо-экран коммуникатора, и подняли на неё удивлённый взгляд.

— Мы можем быть чем-то полезны? — выражение лица у них быстро сменилось на нейтральное.

— Очень на это надеюсь. Я всё ещё не уверена в том, что это не суеверный бред, но, пожалуйста, объясните, почему на моём корабле творится чёрт-те что.

— Мы не виноваты в ваших бедах, — луми вылезли из гамака и отложили коммуникатор, — но, как и обещали, платим тройную цену за сложность рейса. Отвезите наш груз в систему Альфы Треугольника, и мы больше никогда не встретимся.

Капитан с трудом удержалась от желания хорошенько пнуть их ненаглядный груз и только с чувством выругалась.

— Если завтра вдруг откажет Сеть, мы слетим с нити, понимаете? — сквозь зубы спросила она. — Нас размажет по гиперу, мы застрянем в вечном нигде между двумя узлами. Я уже видела такое и знаю, о чём говорю. Я уже потеряла в бесконечности космоса один корабль. Расскажите мне, что за херня сейчас происходит, иначе я отдам приказ сунуть вас в мусоросжигатель, обмотав термотканью, и устрою вам космические похороны.

Луми встали у ящика — сомнений в том, что это чей-то гроб, у Капитана уже не было — и любовно провели рукой по крышке, будто стирали несуществующую пыль.

— Эта информация может быть для вас опасна, — сказали они после такой долгой паузы, что Капитан уже начала прикидывать, как поудачнее замотать их в гамак, и удастся ли сделать это без помощи остальных. — Наша раса многие годы хранила её в тайне, потому мы просим вас ни с кем не делиться тем, что вы услышите.

Они присели на крышку ящика и жестом пригласили сесть рядом с собой. Капитан отказалась, но подошла ближе, упёрлась руками в бока и сверху вниз посмотрела на луми. Те выглядели живее, чем раньше, поправили волосы, облизнули губы.

— Вы можете знать, что у нас есть большие проблемы с поиском партнёров для размножения, — взволнованно сказали они. — У нашего вида двенадцать половых хромосом, и у каждых луми имеется комбинация из шести — таким образом, получается девятьсот двадцать четыре пола. Сочетание изменяется под влиянием различных внешних условий. Наш вид довольно малочисленный и не обладает высокой продолжительностью жизни, потому, когда мы заселили свою систему, попались в изоляционную ловушку. Шанс найти партнёра с подходящим полом очень мал. Определять сочетание хромосом друг у друга мы можем по феромоновым маркерам, но выделяемые нами феромоны ядовиты для большинства гуманоидов, в чьих нервных клетках присутствуют ионные каналы, потому все луми, работающие с другими гуманоидными расами, блокируют у себя работу феромоновых желёз. Мы собственноручно оставили собственный вид без будущего.

— Как это связано с несчастьями, происходящими на моём корабле? — недовольно спросила Капитан.

— Наши учёные нашли способ вмешиваться в теорию вероятности, — ответили луми. — Шансы того, что с нами случится такое маловероятное событие, как встреча партнёра, были многократно повышены, но это повлекло за собой последствия. Вероятность всех прочих связанных с нами событий тоже изменилась. Мы не создаём неприятности, мы это уже говорили. Просто очень часто оказываемся там, где они произойдут. Уверены, ничего из случившегося за этот рейс не было невозможным.

— Охлаждающий контур главного двигателя давно требовал техосмотра, — задумавшись, согласилась Капитан. — Брачный период у Навигатора начался ещё до того, как вы попали на корабль… но это означает, что шанс чего-то удачного тоже повышается?

— Возможно, кому-то из вашей команды весь рейс сопутствовала невероятная удача, — предположили луми.

— Разве что Навигатору в картах, — Капитан откинула за спину косы и потёрла лоб. — Может быть, он действительно не жульничал… Выходит, всё, что произошло с нами в рейсе, случилось бы и без вашего участия, просто вы так удачно оказались в нужном месте в нужное время. А что же стало с кораблём Навигатора? Как, вы сказали, он назывался…

— «Прекрасная Гортензия». Орбитальная станция того же класса, что и «Одинокая Орхидея» вашей заказчицы. «Гортензия» была одной из баз контрабандистов, специализирующихся на редких и вымирающих расах. И нас, и вашего Навигатора содержали там в качестве объектов изучения. Те, кому известна особенность луми, согласны много заплатить за то, чтобы научиться ею управлять. Шанс того, что нас найдут и спасут, был очень мал, но вы должны понимать, в нашем случае это не играет роли. Чем больше луми находится в одном месте, тем сильнее изменяются вероятности. В ходе захвата «Гортензии» энергетическое ядро станции было уничтожено, и она взорвалась.