Страница 82 из 92
Сильный ветер поднялся из ниоткуда и вытолкнул их обратно. Приземление выдалось не совсем удачным. Дверь закрылась. Столб света погас. Клейтон в один рывок поднялся с пола и подбежал к Фриде.
– Ты в порядке? ― спросил он, поднимая ее под руки и пачкая собственной кровью.
Фрида встала на ноги и повернулась к нему лицом. Ее взгляд скользнул по окровавленным пальцам и царапинам черной ветви, которая цвела. Белые лепестки скрылись под алыми пятнами.
– Святые круассаны! Что с вами произошло?
Оливер стоял в тени коридора и не мог поверить своим глазам.
– Давно ты здесь? ― спросил Клейтон.
– Пару минут.
Оливер не хотел разглагольствовать, как испугался, когда затряслись стены. Не за себя, а за Фриду. Она убежала и не забрала мишку. Карта внутри рюкзака помогла найти нужный коридор и вывела прямо к дереву. Ника не отступала ни на шаг. Когда поднялся ветер, Оливер не сразу услышал телефон. Столб света отвлек его внимание. Дерево менялось прямо на глазах. Черный столб стал шире и превратился в дверь, из которой торчали в разные стороны ветки. Ника нажала кнопку сброса и выдернула карту из его рук. Мишка полетел под скамейку, когда Оливер помчался за ней вдогонку. Просьба остановиться не дала должного результата или ее попросту заглушал ветер. Ника потерялась из виду и пришлось возвращаться назад. Благо удалось найти верный путь. Тут он их и встретил.
– Где Ника? ― вмешалась Фрида.
– Убежала с картой. Кажется, ей кто-то звонил.
Клейтон и Фрида переглянулись.
– Картина, ― сказали они в один голос.
Надо было спешить. Клейтон чертыхнулся и сорвался с места первым. Он не забыл слова Терезы. Времени ― всего ночь.
– Куда вы? ― крикнул Оливер, но никто не ответил. ― Надоели уже бегать по дому.
Он тяжело вздохнул и последовал за ними.
***
– Как же она прекрасна.
Дерек не сразу решился прикоснуться к картине, но, когда взял ее в руки, затряслись колени. Он впервые чувствовал такую связь. Искусство было всей его жизнью. Но не то, что приносит просто радость или украшает уютные стены кухни. Дерек всегда считал, что творчество само по себе ничто, но за него можно получить хорошие деньги. Никому не интересна картина, которую не хотят украсть. Поэтому «Прекрасная незнакомка» и стоила десять миллионов. Весомая сума для произведения-фантома. О нем многие знали, но мало кто видел в живых.
«Черный аукцион взорвется от количества ставок»
Дерек предвкушал хруст денег в руках. Оставалось только надеется, что Ника не соврала, и картину действительно можно будет вынести, так как ветвь зацвела.
– Ты уверена, что Фрида справилась?
– Абсолютно, ― ответила Ника, пытаясь унять дрожь в руках.
Она догадалась, что картина будет за дверью еще в ту ночь, когда Фрида к ней привела. Сомнений быть не могло, ведь яблоня превратилась в дверь. Но Нику волновало не это. Она прижала руки к груди, делая поистине жалобное лицо.
– Наш уговор в силе?
– Не боись. Не трону я твоего Оливера, если, конечно, не будет мешаться под ногами.
– Ты обещал!
– … не значит женился.
Смешок Дерека рассек воздух. Вор подошел ближе. Ника отступила на шаг.
– В твоих интересах помалкивать, что видела меня. Я действительно не собираюсь трогать Оливера, но легко могу рассказать о твоих маленьких секретах и причинах знакомства со мной. А мы ведь были хорошей парой.
– Напарниками.
– Как грубо. И ты со всеми напарниками спишь? Или если точнее, то со всеми, кроме Оливера?
– Козел.
– Что ты, дорогуша. Я тебя никогда не принуждал ложиться под клиентов, но не могу не согласиться, что ты была хороша. Никто не мог устоять. Это не абы как помогало в краже картин. Только с Клейтоном бы вряд ли что-то получилось. У него ведь Фрида, ― Дерек запнулся всего на секунду, после чего усмехнулся и добавил: ― Как и у Оливера, ведь так?
Ника замахнулась. Пощечина не состоялась. Он успел перехватить ее руку, не упуская из другой картину. Дерек толкнул Нику на стену. В коридоре послышались шаги.
– Ни звука.
Дерек приложил палец к губам. Нике не надо было объяснять почему стоит послушаться. Она молчаливо наблюдала, как он схватил картину и скрылся за грудой картин. Его спина вовремя исчезла за пыльными узорными рамами. Шаги становились громче. Были слышны знакомые голоса, и на свет вышел Клейтон, а за ним Фрида. Оливер завершал процессию, упираясь руками в колени. Он согнулся пополам, пытаясь восстановить дыхание.
– Где картина? ― первым нарушил тишину владелец дома.
– Не знаю, ― соврала Ника.
– Говори правду.
Клейтон схватил ее за плечи и начал трясти, будто молоденькое деревце, с которого вот-вот посыплются яблоки.