Страница 3 из 17
– Здравствуйте, Вячеслав Сергеевич, – поздоровался Драгомиров, протягивая руку вставшему с кровати пациенту. По сравнению с врачом, тот казался огромным, грозным вождем варваров, покрытым какими-то мистическими татуировками. – Можно с Вами побеседовать?
– Разумеется, Марк Анатольевич, – отозвался больной. Голос его был полон достоинства, некоего могущества. – Знаете, мне странно, что Вы меня по имени и отчеству зовете, учитывая то, что я говорил Вам, что они не настоящие.
– Я по паспорту Вас зову, – улыбнулся в ответ доктор. Манера его и голос были совсем иными, нежели при общении с санитарами. – Он-то у Вас настоящий.
– В этом мире, Марк Анатольевич, у человека может быть много паспортов, и все настоящие, – загадочно произнес Гудалов и посмотрел в окно.
– Ну и как же Вас звать?
– Настоящего имени я Вам не скажу, – покачал головой Гудалов. – Таковы правила. А имен у меня много было. В степях Монголии меня звали Черным Всадником, на Тибете – Рукой Судьбы, в Европе – Мертвой Ночью… Пожалуй, Берсерк, как нарекли меня в Канаде, наиболее подходит мне. И я хотел Вас попросить. Тут все почти называют меня Тамплиер, а ведь я никакого отношения к ордену Храма Соломона не имею и даже не похожу на его рыцарей. Попросите их, пожалуйста, меня так не называть.
– Хорошо, – кивнул Драгомиров, положив на стол диктофон. – Не возражаете, если я наш разговор запишу?
– Возражаю, конечно, – спокойно ответил Гудалов. – Но разве это имеет значение?
– Безусловно, – ответил доктор и отключил диктофон. – Вы о чем-то еще хотите попросить?
– Если честно, то да, – ответил Тамплиер. – Давайте на «ты» перейдем, так ведь удобнее гораздо.
– Отлично, – поддержал Драгомиров. – Ты общался с Веней из соседней палаты?
– Нет, разумеется. Ведь последние месяца три меня из камеры не выпускают.
– Ну, знаешь, – ответил доктор, покачав головой. – Если бы ты тогда столько санитаров не покалечил – в одиночке бы не сидел. Но у тебя же стабилизируется все, так что скоро, я считаю, на общий режим уже перейдешь.
– Скорее бы, Марк, скорее, – вздохнул Гудалов. – Так воздухом давно не дышал. Переведи ты меня в общую палату, там хоть гулять дают. А что с этим Веней-то?
– У него появились похожие на твои галлюцинации.
– А они разве только у нас с ним? – спросил Тамплиер как-то загадочно. – Знаешь, сколько людей видит и слышит то, что скрыто от большинства? И не все они ложатся в клинику. И уж точно не все больны шизофренией. Хотя, естественно, не все действительно видят демонов. Так о чем мы сегодня беседовать будем?
– Ты упоминал, что ты знаешь несколько языков, – сказал Драгомиров, погладив бороду.
– Да, знаю, – подтвердил больной. – Но вряд ли ты сможешь меня проверить, разве что найдешь языковеда.
– То есть, это редкие языки, – уловил доктор, что-то черкнув в блокноте. – Ну, может быть, я и знаю что-то? Я раньше увлекался этим, как и демонологией. Я читал на старофранцузском, старославянском, кроме известного мне английского, немецкого, французского, итальянского, испанского.
– Это впечатляет, – признался Гудалов. – Я из такового только английский знаю. А еще арамейский, шумерскую клинопись, тайный язык бокоров9 Вуду, иероглифы ацтеков и известный едва ли восьми сотням людей в мире древний запретный язык вавилонских магов; еще санскрит, енохиальные ключи.
– Ого, – вздохнул Марк Анатольевич. – А ты и практики Вуду знаешь?
– Разумеется. И не только Вуду. Я владею многими колдовскими практиками. Среди них Вуду, йога, некоторые шаманские ритуалы, некоторые медитации и концентрации Шао-линь, заклинания элементарных магий, каббалы*. Разумеется, всего по чуть-чуть. Я ведь не ведьмак*.
– И ты можешь продемонстрировать? – спросил доктор, заглянув прямо в глаза пациенту.
– Я делал это не раз, – отозвался Тамплиер, посмотрев на дверь. – Входил в глубокий транс, выключая почти полностью организм. Я не желаю стать овощем после дозы ваших лекарств.
– Лично я трактую это как атипичную каталепсию действительно уникального течения.
– Если назначишь мне еще уколы, у тебя будет возможность изучить подробнее эту теорию, – заверил Тамплиер, глубоко вздохнув.
– И где ты этому научился? – задал прямой вопрос Драгомиров, посмотрев в окно в самое бесконечное небо.
– Чему-то в Ордене, чему-то у друзей в других странах.
– Вячеслав, ты никогда не углублялся в подробности, что это за Орден. Какое-то мистическое общество, чьим клириком10 или адептом ты являешься?
– Я заметил, – усмехнулся Тамплиер, подняв палец. – Ты очень любишь называть все мистическим. Но в Ордене нет ни адептов, ни клириков, ни магистров. Там все по-другому. Пока, я считаю, нам рано об этом. Довольно обиден тот факт, что я доверяю тебе, все рассказываю, а ты держишь меня, как смертника, в одиночке, – Гудалов махнул рукой. – Хотя, я отчасти понимаю. Довольно страшно выпускать из кандалов человека, которого смогли усмирить только шокерами, тыча исподтишка впятером. Забудь.
– Не волнуйся, – заверил Драгомиров. – Скоро тебя переведут. Так чему же учат в твоем «Ордене»?
– Всему, – ответил Берсерк, покосившись на блокнот врача. – Теории, конечно, правде. И воспитывают физически.
– Так же строго, как в монастыре Шао-линь? – задал наводящий вопрос Драгомиров.
– Нет. Куда более жестче. Обучают всему – от стрельбы из гранатомета до сражения на мечах. Учат убивать одним ударом, спать на морозе, плавать подо льдом, жить в пустыне, неделями не есть, не чувствовать боль, слышать во сне, спать стоя… Не буду дальше перечислять. Я, на самом деле, не очень настроен говорить об этом. Хотя, возможно, скоро расскажу.
– Знаешь, Вячеслав, – резко сменил тему Драгомиров. – Меня вот что всегда интересовало. Татуировки на ладонях – для чего они нужны?
– В основном для экзорцизма11, – посмотрев на свою же ладонь, ответил Тамплиер. – Они очень помогают.
– Понятно, – кивнул Марк. – А эти символы на предплечье?
– Это сирийские охранительные печати, – поведал Берсерк и, встав, подошел к окну. – От демонов. Низких уровней, конечно.
– Не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем? – сказал Драгомиров и, нарисовав на листе круглый символ вроде колдовской пиктограммы, показал его пациенту. – Что это?
– Это печать Асмодея* из Лемегетона12 царя Соломона, – нехотя, но сразу ответил Берсерк. – Больше никогда меня не испытывай. И не рисуй их тоже, как бы уничтожен ты не был. Дьявол не может помочь. Не может никого вернуть.
Глаза Марка мелко забегали, и он моментально покрылся потом. Стараясь не выдавать волнения, он продолжил:
– В смысле? Я не очень понял.
– Давай без фальши. Я же не вру тебе. Но, если хочешь, скажу яснее. Тебе повезло тогда, что ты был слишком пьян, чтобы правильно совершить ритуал. Хотя, Астарот*, которого ты вызывал, вряд ли сам явился бы тебе.
Пауза повисла в воздухе, и Тамплиер увидел, как Драгомиров побелел и хотел что-то сказать.
– Не переживай, я никому не скажу, – перебил Берсерк. – И мне этого тоже никто не говорил. Да и сам подумай, разве кто-то знал, кроме тебя, что ты заклинал Астарота?
– Гкм… Откуда ты знаешь? – сухо выдавил Марк.
– Я не очень хорошо владею телепатией, но некоторые мысли людей всегда на виду.
– Телепатия? – уточнил Марк.
– Да. С психокинезом еще хуже. Кстати, ты очень плохо поддаешься внушению и гипнозу, к сожалению, для меня.
9
Бокор – колдун Вуду, религии, произошедшей из смеси католицизма и колдовских учений с острова Гаити.
10
Клирик – церковнослужитель.
11
Экзорцизм – изгнание демонов.
12
Лемегетон – восьмой «малый» ключ царя Соломона. Написанная Соломоном колдовская книга.