Страница 120 из 137
Паника – теперь она поглощает его с головой, а волнение выплескивается через края по сотни раз за день. Без видимых причин, но с чувством, будто они есть на самом деле. И это на фоне успокоительных препаратов.
Как неожиданно резко все меняется. И это не осмыслить, не понять даже за время. Единственное, что наверняка осознает Маркус, так это необходимость в Рейне. После того, как появляются эмоции, она становится не просто ему интересна – он не может без нее существовать. Привыкший к одиночеству, теперь он элементарно не в состоянии уснуть, если ее нет в его постели. А просыпаясь среди ночи от агонии странных снов, успокаивается от того, что видит ее рядом.
Только Рейна помогает ему с тем, что с ним происходит, когда даже его медики с большим опытом теряются в догадках. Помогает привыкнуть, научиться справляться, вернуть хоть какой-то контроль. Хотя при этом именно Рейна в один миг может расшатать весь этот контроль, взвинтить эмоции и ощущения до пиковой точки. Она становится центром его бытия: ее губы – источником, глаза – пристанищем, кожа – пищей, а тело – единственной обителью. Причем это пугает и раздражает, но ровно до того момента, пока он не оказывается «дома» – в ней.
– Что с тобой не так? – спрашивает как-то Рейну, когда они сытые лежат в кровати. – Почему вся моя жизнь в последнее время сосредоточена на тебе?
– А ты как сам думаешь?
– Наваждение.
– Возможно.
– Я лишился рассудка? Похож я на сумасшедшего?
– Очень, – отвечает она с лукавой улыбкой.
Но ему не до смеха.
– Я серьезно.
– Тебе не нравится быть таким, как сейчас?
– Нет, – отвечает честно.
– Тогда просто смирись.
Звучит как приговор, но он готов принять что угодно, когда она рядом. Лишь бы Рейна продолжала его целовать, дарить свои ласки и нежную улыбку. Лишь бы только продолжала... жить.
***
За последние дни жизнь круто меняется. Маркус забирает меня в свою комнату. Здесь почти все время мы проводим в его кровати. Попутно любимый пытается свыкнуться со всем новым и обуздать свои эмоции. Получается не всегда удачно. То и дело он на что-то срывается, хоть укол успокоительного уже становится привычным началом дня. А по ночам его мучают кошмары, из-за чего просыпается в лихорадке. И лишь в моих объятьях находит хоть какой-то покой.
Особенно его злит необходимость моего участия в играх, ведь новость о воскрешении появляется в тот же день после мнимой смерти. Теперь Сенат снова хочет видеть меня в играх. Сам же Маркус, изначально организовавший новый этап с моим участием и даже пригласивший к себе всю верхушку на просмотр, уже не рад собственным идеям. Теперь после каждого разговора с членами Сената он выходит из себя, потому что ему каждый раз ставят условие – или я участвую, или «Игры богов» уходят к Трою, и я вместе с ними. Всегда исполнительный и дипломатичный, Маркус не в состоянии трезво вести переговоры на эту тему.
Все это время я разрываюсь между любимым и дочерью. Я нужна обоим, но пока все еще каждому в отдельности. Мне бы взять Лою к нам, но Маркус все еще слишком непредсказуем. Он может ее напугать или сделать что-нибудь лишнее. Но я все равно нахожу возможность навещать нашего ребенка. Кажется, что она растет быстрее, чем успеваю замечать. Уже не я, а она читает мне сказки, не по буквам – по памяти. Все чаще задает серьезные вопросы.
– Мам, а мы велнемся к папе? – спрашивает меня как-то, говоря о Трое.
– Ты хочешь к нему вернуться? Скучаешь по нему?
– Нет.
– Тогда не вернемся. Никогда.
– А когда мы уйдем из этого места?
– Скоро, моя радость, потерпи еще немножко, – говорю ей, обнимая и целуя в макушку.
Лгунья. Обещаю дочь потерпеть немножко, когда не имею понятия, сколько это все еще продлится. Я перестаю следовать за нитями Маркуса. Арес словно поджидает, а Афродита – выжидает чего-то. Боги подозрительно замолчали, заставляя нервничать, когда время работает не на нас. Неумолимо приближается очередной этап игр, отчего Маркус все сильнее злится. И почему-то находит не очень удачный выход.
– Сейчас сюда придет Инга, – говорит он вдруг мне за пару дней до этапа.
– Зачем?
– Я обещал ей свидание с Маком, помнишь? В ответ надеюсь на ее содействие в Сенате. Что она поможет мне вывести тебя из игры.
Мысли о Маке почему-то рождают во мне целый букет эмоций. И уж точно не ожидаю увидеть в комнате его самого, когда мужчину доставляет охрана. Он выглядит не особо довольным. Останавливает на мне долгий взгляд.