Страница 108 из 137
– Это личное. Может позже я попробую тебе это объяснить. А ты почему не улетел раньше?
– Я не мог улететь без своего победителя. Как раз шел за тобой.
– Но ведь...
– Я сразу понял, что это не ты.
– Девушка оказалась недостаточно похожа?
– Похожа. Очень. Но не ты. Кто помогал Трою? Про Умину я уже понял. Кто-то еще из моих?
Кажется, что я вечность жду от него подобного вопроса. Ведь наконец-то спокойно могу указать на тех, кто представляет угрозу, и для нашей дочери в первую очередь.
– Близняшки. Девушки очень сильно ревнуют меня к тебе и готовы на все, чтобы я исчезла из вашей жизни.
– Хорошо, – сухо отвечает любимый, не сводя с нас глаз.
Жаль только, что в этих темных, но любимых глазах плещется одна пустота. Но вдруг он произносит:
– Скажи, мы с тобой никогда не встречались до того момента, как тебя привезли ко мне в Райкер?
– Почему спрашиваешь?
– Ответь.
– Вроде бы нет.
– Ты не уверена?
– Ответь на мой вопрос, и возможно тогда я сумею найти ответы на твой.
Какое-то время он молчит, но все же произносит:
– Я не помню большую часть своей жизни. Но сегодня будто кое-что вспомнил. И в этих воспоминаниях... образах... была ты.
Его слова вызывают во мне сильное волнение. С Маркусом опять что-то произошло, и это хороший признак – уж точно хочется думать именно так. Но что же ему теперь на это ответить? Ведь для правды он еще не готов.
– Возможно мой образ наложился на часть твоих воспоминаний. Вот и все.
Похоже, мой ответ его устраивает, потому что продолжать разговор он уже не стремится.
– Как Мак? – спрашиваю, чтобы разбавить молчание.
– В порядке. Ты спасла ему жизнь.
И снова молчание, в котором я прислушиваюсь к мерному посапыванию дочери и в котором пытаюсь себя убедить – все будет хорошо.
***
Трой ранен от руки любимой женщины – до чего же гадкое зрелище. Арес скривился, глядя, как врачи хлопочут над телом своего подопечного. Он выживет – нет сомнений. Не та рана, способная убить хранителя. Да и сам Арес еще не собирался отдавать Троя Аиду. Обойдется.
– Как она посмела... – бормотал мужчина в бреду.
– А ты ждал чего-то другого? – спросил Арес, зная, что только тот его услышит. – Предательство у женщин в крови.
– Это ты во всем виноват...
– Смеешь в чем-то обвинять своего бога? Побереги свои обвинения для Афродиты. Это все ее козни, не мои.
– Тогда сделай что-нибудь!
Арес снова скривился, наблюдая подобную слабость. И тут услышал женский голосок:
– Бедняжка... Но как сладки его муки.
Повернув голову, Арес увидел высокую черноволосую и черноглазую богиню. Черны были ее ноготки и длинное платье, висящее на худощавом теле. Мания – богиня безумия и одержимости, его давняя подруга.
– Ты рано, – сказал он ей. – У меня еще не пропало желание свернуть твою шейку.
– Я же говорила, что все вышло совершенно случайно. И кстати, не я была первой.
– Мания... – произнес он, вкладывая в свой голос нотки угрозы тысячи мужчин.
– Знаю, что обещала не трогать твоих хранителей. Но Зависть начала первой. Я видела, как она целовала твоего хранителя. И поверь, я сразу же хотела сказать тебе об этом. Но потом...
Подняв руку, Арес жестом приказал ей замолчать. Как же порой он ненавидел всех женщин Олимпа.
– Иди, куда шла, Мания. И запомни – еще раз прикоснешься хоть пальцем к кому-то из моих хранителей – это будет война.
Фыркнув, богиня с гордостью исчезла. Скорее всего, он теперь долго ее не увидит, в отличие от той богини, которую собрался посетить сию же минуту. Оставив Троя наедине с его безумием, Арес отправился к Мнемозине. Высокая богиня с копной светлых кудрей встретила его в зале своих покоев с опаской и сразу сказала:
– Я ждала тебя, Арес. Но вынуждена извиниться и сказать, что у меня больше нет памяти твоей Рейны.
– Как интересно. Я доверил тебе всего одну память под особую опеку. И что же с ней случилось?