Кровавое небо Шерлока Холмса

***

Дождь, рух­нув на го­род проз­рачной мас­сой, вско­ре от­сту­пил вмес­те с тя­жёлы­ми ту­чами, рас­таскан­ны­ми по­тока­ми вет­ра, ус­тре­мил­ся к югу, ос­тавляя от­ме­тины рва­ных луж и всю­ду про­никав­ший за­пах сы­рос­ти. Низ­кое не­бо с ис­тле­ва­ющи­ми се­рыми об­ла­ками об­ре­тало блед­но-го­лубой от­те­нок, по гро­мади­нам зда­ний и пе­реп­ле­тени­ям люд­ных улиц рас­плес­ка­лось вы­соко заб­равше­еся сол­нце. Ка­кое воз­му­титель­ное не­со­от­ветс­твие нап­ря­жен­но­го и уг­не­тён­но­го сос­то­яния с пос­те­пен­ным рас­цве­том ок­ру­жа­юще­го ми­ра, тре­щав­ше­го от зву­ков, что рож­да­лись в раз­ных точ­ках, уда­рялись о сте­ны вы­шед­ше­го из те­ни го­рода и рас­па­дались эхом, на­тяну­тым меж­ду до­мами на­дор­ванной стру­ной. 

Что бы ни вы­вора­чива­ло нас на­из­нанку, ни тес­ни­лось в гру­ди, ще­мя сер­дце, мы вер­ну­лись на Бей­кер-стрит, пог­ло­щён­ные сво­ими мыс­ля­ми, ско­ван­ные горь­ким пос­левку­си­ем раз­го­вора, что преж­де зве­нел толь­ко внут­ри нас, не­наро­ком уга­дывал­ся в мол­ча­нии, ти­хом ша­ге по опус­тевшей гос­ти­ной. Всё это мы уже дав­но по­веда­ли друг дру­гу про­низы­ва­ющи­ми взгля­дами, по­воро­том го­ловы в сто­рону заш­то­рен­но­го ок­на, а те­перь и об­лекли в сло­вес­ную фор­му, что не яв­ля­лось обя­затель­ной ме­рой, но речь ис­тор­глась на­ружу. И мы си­дели в так­си, как ог­лу­шён­ные рас­ка­том гро­ма, и я сам не знаю, за­чем вдруг, раз­гля­дывая бе­зо вся­кого ин­те­реса про­нося­щу­юся за стек­лом пёс­трую ули­цу, ощу­пывал паль­ца­ми жёс­ткое си­дение, под­би­ра­ясь к ла­дони Ад­ри­аны. На вы­чищен­ных две­рях ма­гази­нов мер­ца­ли пе­ревёр­ну­тые таб­лички, зав­ле­кая по­купа­телей сиг­на­лом «от­кры­то», ста­кан­чи­ки в спеш­ке за­лито­го в гор­ло ко­фе па­дали на дно му­сор­ных ба­ков, а я дер­жал Ад­ри­ану за ру­ку, слов­но в этом при­кос­но­вении про­живая и от­ме­рен­ные две не­дели, и це­лый от­ре­зок неп­ред­ска­зу­емой жиз­ни, в ко­тором её ни­ког­да не бу­дет ря­дом. Ки­пящий вихрь уте­ка­ющих зав­тра, обес­цве­чива­ющих Ад­ри­ану. 

Ког­да вос­пря­нув­шее сол­нце за­си­яло яр­че, при­зывая спря­тать зонт пог­лубже в сум­ку и наг­лу­хо зас­тегнуть, Ад­ри­ана поп­ро­сила так­систа ос­та­новить­ся за два квар­та­ла до Бей­кер-стрит. За­хоте­ла прой­тись пеш­ком, и я не воз­ра­зил и сло­вом. Пред­ло­жи она ку­пить би­лет на пер­вый по­пав­ший­ся по­езд в лю­бом нап­равле­нии или ог­ра­бить банк – я бы ус­ту­пил её при­хоти. Ока­зав­шись на тро­ту­аре, вы­ложен­ном квад­ратной плит­кой раз­ных раз­ме­ров, Ад­ри­ана креп­ко схва­тилась за мою ру­ку, как ес­ли бы бо­ялась упасть, по­терять­ся в по­токе сме­ня­ющих друг дру­га лиц, но взгляд нас­той­чи­во от­во­дила в сто­рону. И я уже не стис­ки­вал её дро­жащие паль­цы в прис­ту­пе не­изъ­яс­ни­мой па­ники и со­жале­ния, а от­ве­тил тем, что впол­не спра­вед­ли­во мож­но бы­ло обоз­на­чить сло­вом неж­ность.

– Ты го­лоден?

Обе­зору­жива­ющий воп­рос из вне­зап­но прос­коль­знув­шей ми­мо нез­на­комой па­рал­лель­ной Все­лен­ной, и спус­тя нес­коль­ко мгно­вений я убе­дил­ся, что рас­слы­шал вер­но.

– Нет, ка­жет­ся, вче­ра я уже обе­дал.

– А я бы съ­ела что-ни­будь. Заг­ля­нем сю­да?

И я не воз­ра­зил и сло­вом.

Мы скры­лись от сол­нца и шу­ма за круг­лым сто­ликом ка­кого-то рес­то­рана, чей об­лик со­вер­шенно вы­вет­рился из па­мяти: ни зву­ков, ни све­та, ни за­паха блюд, ни за­вит­ков па­ра и блес­ка сто­ловых при­боров не за­печат­ле­лось и ед­ва уло­вимым от­тенком. Толь­ко де­ревян­ный сто­лик с тон­кой алой ска­тертью, смя­тая сал­фетка с се­реб­ристым ри­сун­ком, два бо­кала бе­лого ви­на, от­вра­титель­но­го, сто­ит ска­зать, но уди­витель­но со­четав­ше­гося с рит­мом и вку­сом нас­ту­пив­шей эпо­хи. 

Я впер­вые пил ви­но с жен­щи­ной. 

– Хо­чешь о чём-то спро­сить? – Ад­ри­ана под­несла бо­кал к но­су, вдох­ну­ла, что-то с до­садой у­яс­ни­ла кон­крет­но для се­бя и ос­то­рож­но сде­лала гло­ток.

– Ты сно­ва ро­ешь­ся в мо­их мыс­лях?

– Я все­го лишь смот­рю на те­бя, Шер­лок.

– Тог­да смот­ри вни­матель­ней и при­дёшь к пра­виль­но­му вы­воду: мне спра­шивать не о чем.

– Бо­ишь­ся, что от­вет не бу­дет сто­ить уси­лий, зат­ра­чен­ных на шаг че­рез се­бя?

– Это пос­леднее, че­го есть смысл бо­ять­ся.

– И что же, в та­ком слу­чае, пер­вое?

Я опус­тил взгляд, прит­во­рив­шись, буд­то глу­боко за­думал­ся и в не­реши­тель­нос­ти ис­кал нуж­ные сло­ва, за­тем осу­шил бо­кал до дна и ска­зал:

– Еще раз до­верить те­бе пра­во вы­бирать ви­но – вот, что дей­стви­тель­но страш­но.

Ад­ри­ана не сдер­жи­вала смех, он зву­чал ис­крен­не, не слиш­ком гром­ко, но над­рывно, точ­но за ним за­та­илось не­вып­лесну­тое ры­дание, рас­ка­лыва­ющая над­вое не­выс­ка­зан­ная мысль, ка­кую я дол­жен был про­честь сам, соб­рать, как ра­зор­ванные в клочья стра­ницы, ес­ли на­мере­вал­ся нат­кнуть­ся на ос­триё прав­ды. 

Но я не выс­матри­вал с жад­ностью и не­тер­пе­ни­ем прос­каль­зы­ва­ющие на­мёки и под­сказ­ки, я, пе­рела­мывая се­бя, то­же пы­тал­ся прос­то смот­реть на Ад­ри­ану, а не наб­лю­дать раз­ру­шитель­ные пе­реме­ны, что­бы во мне хоть что-ни­будь уце­лело.

Ка­залось, я вновь рас­се­кал воз­дух, па­дая с кры­ши Бар­тса, бес­по­мощ­но пе­реби­рая ру­ками, по­лага­ясь на ве­зение и до ме­лочей про­рабо­тан­ный план. Од­на­ко те­перь, осоз­нав, что в дей­стви­тель­нос­ти я был бес­си­лен, по­вер­жен, от­бро­шен прочь на бе­зопас­ное рас­сто­яние от оча­га взры­ва, я про­чувс­тво­вал каж­дым нер­вом, до оце­пене­ния и раз­ры­ва, что та­кое рас­сы­пать­ся на ос­колки жиз­ни об ас­фальт. 

Ме­ня па­рали­зова­ла не­ведо­мая преж­де сла­бость, и ес­ли бы Ад­ри­ана вдруг вста­ла из-за сто­ла и выс­ко­чила на ули­цу, про­пала в за­литом сол­нцем рус­ле бе­шеной ре­ки вре­мени, я бы не смог по­шеве­лить и угол­ком рта.