Легохонькое тепло

               Маргарита, широко шагая, беззвучно вошла. Мужчина лежал на левой стороне кровати с вытянутой в другую сторону левой рукой. Одеяло было откинуто с пустующей стороны, место как будто заготовлено для неё. Может, он и ждал её прихода, он же всё видит и считывает девочку без слов. Он мог догадаться, что однажды она сорвётся и сама примчится к нему. Но девочка не разгадывала его планов, она, не останавливаясь, заползла на кровать и прижалась к нему калачиком. Голова её легла на плечо, а нос нырнул в его шею. Девочка зажмурила глаза и втянулась в мерно дышащего мужчину. Он плавно погрузил вторую руку с одеялом на девочку, заключив её в объятия. Мокрые волосы от ночной изморози пустили ряд мурашек по его руке, но он даже не шелохнулся.

               В таком положении они остались лежать, казалось, с вечность. Маленькая девочка, втирающаяся в защиту и спасение, и мужчина, успокоившийся в необходимости чьего-то спасения. Он был именно таким, каким Марго себе и представляла: мягкая, широкая, тёплая грудь, запах какой-то булочной или молока, бессознательно погружающий в воспоминания о детстве, которого девочке так не хватало. Она спряталась точно так же, как и всегда, но теперь не в тёмную пещеру, подальше от всех, а в единственно близкого человека, поближе к нему. Он защитит, спасёт, некогда не оставит, не предаст, не изменит, не бросит и всегда поймёт. Хотя внутренне душа всё ещё выжималась в ней из-за вечерней сцены у соседки, но впервые зародилось и успокоение. Он всё решит и во всём поможет. КазалосьВечность закончилась через двенадцать секунд после того, как Марго легла.

               - Это чё за пизда!? – Низким грудным басом выговорила неизвестная женщина у кровати.

               Далее у нас происходит весьма неприятная сцена, которую мне бы не хотелось рассказывать. Я не хотел бы описывать, как данная женщина, влетев на кровать, вцепилась в волосы Маргариты. Как девочка, вырванная из своего уютного забвения, начала махать в ответ ногами и кричать. Как мужчина, разнежившийся в сладком сне, ещё долго улыбался, летая в своём воображении верхом на слонах. Мне была неприятна вся выплёскивающаяся брань, извергающаяся на стены и пол. Не понравилось, как Маргариту потянули вниз с кровати, отчего она ногой задела Артёма. Потом он вскочил и влетел сонный в потасовку. Далее он растаскивал атакующую женщину и отчаянно защищавшуюся Маргариту. Следующие удары и оскорбления пошли в его адрес. Девочка забилась в угол, а двое взрослых кричали друг на друга.

               Артём хотел всё объяснить, но женщина ничего не слушала. Она уже напридумывала себе все отвратные сценарии и просто выбрасывала оскорбления. Артём ещё раз предельно громко и чётко предложил ей разобраться во всём в спокойном состоянии. На что получил весьма логичный и осознанный удар в лицо. Мужчине было совершенно неважно, если ему достанется, но женщина вновь замахнулась ногой на сидячую девочку, тогда Артём не выдержал. Он толкнул женщину от себя, и её удар прошёл мимо. Резко шагнув к упавшей женщине, он сжал её обе руки и в одно движение выволок из комнаты.

               Маргарита держалась за затылок, прижимая оттянутые волосы к голове. Казалось, что вся эта сцена длилась ужасно долго, но теперь всё было позади. Она так и сидела, прижавшись к стене, и слушая, как мужчина спустил женщину вниз, вытолкал на улицу и запер дверь. Осень, ночные заморозки. Женщина была в шёлковой комбинации, едва прикрывавшей ягодицы, а сейчас на промокшем асфальте. Артём неспешно поднялся, растирая разодранные царапины на плече, и вошёл обратно в комнату. Подойдя к кровати, собрал он одежду и повернулся на девочку.

               - Я сейчас. – Показал он на сгусток тканей и пошёл опять вниз.

               Женщина кричала и долбилась в дверь. Он бросил ей одежду, сумку, полотенце и сказал, что вызовет такси на угол улицы. Женщина сначала отказалась одеваться. Она не могла поверить в случившееся. Просто не понимала, что произошло и почему она сейчас стоит в луже. На миг в голове её появилась реальная мысль: остаться стоять. Раз он вытолкал, то пускай она промокнет и заболеет. Будет знать! Но через пару секунд эта мысль забылась под покровом собственной гордости, она ещё несколько раз побилась в крепкие стёкла разгорячёнными пятками с кулаками и начала одеваться. Она не заболеет, тело её хорошо разогрелось, так что такой перепад температур, может, даже оказался ей на пользу.

               Но всё же неприятно, согласитесь, из тёплой кроватки, поздно ночью, оказаться на мокрой улице. Артёму также было неприятно, что человек, обещавший ему во всём разбираться и не делать поспешных выводов, мог так вспылить. Да ладно вспылить, но не слушать и не верить его словам. Маргарита же, осознав, к чему привели её такие первые шаги, вновь захотела исчезнуть от всей тошной неприязни. В общем, в целом сцена, как я и говорил, оказалась неприятной. Неприятной для её участников, а мне она пришлась очень по нраву. Поэтому как я не хотел её описывать, так же и хотел, что, собственно, и сделал.