Легохонькое тепло

               Теперь от всего того гаснувшего в её груди прошлого остался серый альбом с отцветшими фотографиями. Разнообразностью служит телевизор, уже несколько десятилетий стоящий на повторе программ. Ну, и, конечно, праздником является выход на улицу. Когда с полчаса она по ступеньке спускает ноги по очереди, боясь, что поручень погнётся. Когда погода с давлением не заставляют стонать больше суставы, и когда на скамьях у дома сидят такие же обречённые старушки. Причём ни у одной в глазах никогда не увидишь тоску по упущенному. Все при встрече друг с дружкой безумно рады. Так же они радуются, когда кто-либо их навещает или просто обращается. Посторонний в такой момент думает, что мешает своим присутствием, но пожилой человек обращает на него всё своё внимание. Он безумно рад разговору, даже если тот не задаётся. Рад порассказывать заезженные истории, порасспрашивать о чём угодно (ему всё интересно), даже просто помолчать рядом. Зная, что он не один. Что кто-то дышит, и что он сам ещё дышит.

               От этого никто и никогда не замечал тоски в глазах таких старушек. Они всегда при встречах расцветали. Они знают, что разговор с ними прекратится, и, может, это их последний разговор, поэтому впитывают от него всё возможное и невозможное. Пытаются нелепо держать нить общения, наводить на новости, размышления и улыбки. Всё же вскоре они воспринимают себя обузой и хотят избавить человека от ноши себя.

               Маргарита не выдержала и зажалась в свой уголок. Обхватив голову руками, в позе эмбриона она напрягала все мышцы, которые могли как можно сильнее сдавить её вовнутрь. Девочка знала, что не может помочь этой бабушке из-за простой просьбы с её стороны. Причём зная, что помощь необходима, что без неё никак и нельзя медлить, но всё же не могла ничего сделать. У неё нет сил перечить. Она не способна идти против воли другого человека. Это её выбор. Да, старушке может быть лучше, да, она может похудеть и выздороветь, но Маргарита ничего не сделает.

               Так и что же это? Слабость в том, что бы переступить через себя? Или сила в том, что бы остаться собой? Да и что же её сейчас больше волнует: судьба человека за стенкой или своё состояние?

               Маргарита растянулась на всей кровати. Тело ломало, шёл третий час ночи. Она то впадала в сон, то выскакивала. Мутная дремота окружала мысли, стирался барьер между сновидениями и размышлениями. Девочку просто взбесил тот факт, что сейчас одинокая немощная женщина, возможно, отсидела себе ноги, что она и встать за стаканом воды не в состоянии, а Маргарита в это время крючится тут от неприятного внутреннего чувства. Причем будучи в полнейшем здравии, с работой, крышей над головой, едой и теплом. Но как избавиться от этого? Кто знает как? Кто хочет помочь и поможет, даже если бы ты считала себя обузой и противилась помощи?

               Девочка встала лениво с кровати и, сдерживая внутреннюю дрожь, оделась. Выписав такое в блокнот, не избавишься, а опять же закроешься и отстранишься. Нужно выговориться и решить проблему, а не прятаться. Маргарита пошла к Артёму.

               Мрак поглотил город, однако человеки отчаянно пытались выбраться из тьмы. Они навтыкали фонарей, ожидая, что те им заменят солнце. Но чудо не произошло. Тогда люды засели в своих коробках, прижавшись к батареям, которые также не справлялись с поставленной задачей. Наконец существа поглотились в спячку с полной (неизвестно откуда взявшейся) уверенностью, что завтра планета повернётся, и свет вновь озарит каждого.

               Маргарита шла в болезненном состоянии, не замечая жжения сонливых глаз. Мимо проносились пустые улицы в отражающем мокром асфальте. Ни один человек не встретится ей до самого конца пути. Мало того, их вообще в этот момент не будет на улице. Семимиллионный город только увеличился, из-за того, что все в этот момент чудным образом скрылись в домах. Можно было пойти куда угодно, делать что угодно, не остерегаясь окружающих. Столь долго воображаемый идеальный мир Маргариты сложился прямо тут, у самых ног, но она его не заметила и дошла до работы.

               Запасной ключ спрятан в щитке. Запасной ключ от верхней квартиры – под кассой. Девочка скинула перед лестницей мокрую верхнюю одежду и поднялась по деревянным ступеням. Права на проживание в этом месте ни у кого не было, но парень уже не первый год тут ютился. Канализация проведена, как холодная и горячая вода. Ширмами он сам разделил спальню, кухню и туалет. Девочка открыла незапертую дверь и прошла прямиком в комнату. Поднималась она ранее сюда только однажды, за зарплатой, и то ужасно стеснялась. Тогда казалось, что она врывается в чью-то жизнь без спроса, по причине осмотра способа его жизни. Может, Артём для того её в тот раз и пригласил.

               Сейчас девочка оставила какие-либо приличия и шла на заявленных правах. Она забыла про вторжение в чужую жизнь и про то, что она раскрывалась, показывая свои желания. Ей были не важны последствия и нарушаемые принципы. Её несли ноги, сами шагали туда на сорвавшейся злобе отчаянья. Она знала, что тот человек поможет ей и спасёт. Он может, он должен. Она перестанет быть одинокой. Он окажется мостом между девочкой и миром. Он будет принимать решения, учить, как надо поступать. Чего стоит стыдиться, а чем нужно наслаждаться.