Страница 47 из 67
Из двери, за которой виднелся стол и большое зарешеченное окно, вышел Георгис.
– Добрый день, – поздоровался он, – идите сюда. Как вы себя чувствуете?
Я села за кухонный стол, огляделась.
– Где мы?
– У меня дома.
Помолчав, спросила, точно это было самое важное сейчас:
– А что пикап?
– В ремонте. Вчера я забрал «вранглер» из Спили. Нет, – ответил он на мой безмолвный вопрос, – маячка на нем уже нет. Но его все равно проверили в участке.
С этими словами Георгис поставил на стол чашку с дымящимся кофе, тушеное мясо и салат.
Я покачала головой:
– Нет, спасибо, только кофе.
– Есть все равно придется. Вы четвертые сутки без еды.
– Ну и что...
– Скоро придет полицейский. Расскажите ему, что помните о нападении. Потом съездим к нотариусу... – Он закусил губу.
– Зачем?
– Иван упомянул вас в завещании.
Георгис пристально смотрел на меня. Опасался, что я снова начну кричать или падать в обморок.
– Когда, – протолкнув воздух через грудь, спросила я, – он успел его составить?
– В день, когда мы встретились у меня в отеле. Очевидно, тогда же, когда достал пистолет, – невесело усмехнулся он.
– Не хочу к нотариусу. И вообще никуда выходить и ни с кем говорить.
Он едва заметно кивнул:
– Это ненадолго… И, Вера, если вы не будете есть, я сдам вас в больницу. Там вам поставят капельницу.
Пришлось проглотить кусок мяса и оливку из салата. На этом желудок сжался, отказываясь принимать что-либо еще.
Однако сознание стало немного проясняться.
– А что это было – вчера… или позавчера? На нас напали?
– Позавчера. Нас пытались убить.
– Как вы и говорили!
Прозвучала эта фраза с каким-то слабоумным энтузиазмом. Судя по задумчивому взгляду Георгиса, действие скормленных мне лекарств оказалось сильнее, чем он предполагал.
– Хм… Мы опасались стрельбы скорее на похоронах, там есть где укрыться и потом исчезнуть. Но полиции было слишком много, они не стали рисковать. Во время похорон их нигде не обнаружили, и мы уж было решили, что они залегли на дно… Нам с вами совсем немного оставалось до отеля, где я думал остановиться, пока мы со Ставросом и его ребятами не поймаем эту парочку.
– Они следили за приехавшими на кладбище?
– Да… И машину сменили.
В дверь позвонили. Пришел полицейский. Устроившись здесь же, на кухне, он записал все, что я смогла вспомнить.
Когда он ушел, Георгис заставил меня доесть салат, и мы отправились к нотариусу.
На оглашении завещания не было Розы Михайловны. Она лежала под наблюдением мужа (отчима Ивана) и докторов. Приехала Ванина сестра. Ей и матери Иван оставлял дом и таверну. Свою долю в автопрокате – Михалису. Отель «У самого моря» – мне. Остальное я не запомнила.
В конце нотариус передал записку. Сразу читать ее я не смогла.
В холле ко мне подошел Михалис, одетый в темный костюм, сидевший на нем мешковато. Видно было, что носить такое он не привык.
– Не могу поверить, что его нет, – монотонно повторял он, глядя в пространство, – не могу. Заранее знал, что так может случиться, и все нам расписал...
Быстро взглянув на мое лицо, Георгис мягко отстранил Михалиса, оперевшись меж нами рукой на оконную раму, а другую опустив ему на плечо:
– Соболезную вам...
Я развернула записку:
«Вера!
Прости меня. Думаю, ты поймешь, что по-другому я не мог. Он был мне как отец.
Зато ты теперь – женщина с отелем. И видом на жительство[48]. Все налоги за этот год уплачены. Также я оставил немного денег для зарплаты персоналу на первое время.
Удачи тебе, и пусть будет все, как мы хотели.
Обнимаю тебя, ты мой самый близкий друг.
Любящий тебя Иван».
Плечи свело, и опять стало не хватать воздуха. Вынув из моих пальцев записку, Георгис приблизился почти вплотную и тихо сказал:
– Все-все... Едем домой. Да?
Я кивнула. С такого расстояния я чувствовала тепло его тела.
Сбоку от нас вежливо кашлянули. Не отходя от Георгиса, я повернула голову.
Рядом стоял джентльмен в отлично сидящем сером костюме.
– Здравствуйте, – сказал он, – прошу извинить за беспокойство в такой момент. Примите мои соболезнования. Меня зовут Никос Метаксас. Я был консультантом Ивана по недвижимости. В частности, по отелю. Остались кое-какие вопросы – несложные, но хорошо бы решить их в течение двух недель. Вот моя визитка, позвоните мне, когда сможете, пожалуйста.
Взяв визитку, я кивнула, и он, снова выразив соболезнования, растворился. После него подошел Манолис и еще какой-то человек, как выяснилось, владелец здания, в котором у Ивана была таверна. Отец Маркоса, вспомнила я. А потом наконец Георгис и я уехали.
Вечером мы сидели на диване. Горел светильник. Плеснув в бокалы «Хеннеси», Георгис протянул один мне.
«Вот как изменить градиент, – думала я, – чтобы это янтарное озерцо стало шафрановым, точно одежда у буддистских монахов, что на Ивановых фотках из Тайланда? Или добавить мадженты?»
Я долго перебирала в уме варианты. С противоположного конца дивана донесся негромкий совет: