Страница 131 из 184
Анастази ехала первой, Лео и остальные, соблюдая установленный порядок, держались позади. Барон Эрих фон Зюдов, стоявший посреди двора, улыбаясь, поклонился королеве, взял под уздцы ее белую лошадь.
Спешившись, Лео помог королеве сойти с седла – подставил сплетенные в замок ладони под алый башмачок, как то делали пажи.
Стоя рядом с отцом, кивая головой в ответ на поклоны, Анастази оглядывала собравшихся людей. Чуть поодаль, готовый исполнить любое указание, замер Флориан Греттер, юный оруженосец ее отца, сын одного из баронских ленников. Неподалеку – сам Греттер-старший, а рядом с ним Альдо Хилькен, распорядитель. А вот, возле распахнутых дубовых дверей – замковый капеллан, отец Кристиан из Мильдо, очень высокий, худой точно цапля; и уже совершенно седой – Боже, как быстро текут годы!
Капеллана Анастази помнила с тех пор, как помнила себя: он поселился в Золотом Рассвете задолго до ее рождения, еще когда был жив дед, Юрген фон Зюдов, – и улыбнулась ему, как могла бы улыбнуться брату отца.
Много было и незнакомых лиц – за те годы, что она прожила сначала в Вигентау, а потом в Вальденбурге, здесь выросли дети; а воины, которые тогда были молодыми мужчинами, постарели...
– Отчего ты сочла возможным предупредить о своем приезде, только прибыв в Хагельсдорф?.. Хорошо ли так таиться от своего старого отца?
В карих глазах барона Анастази видела радость – но и беспокойство. Эрих фон Зюдов пережил немало суровых зим и видел достаточно, чтобы понимать, что неожиданное появление в Золотом Рассвете вальденбургской королевы может обернуться чем угодно – уплатой выкупа, кровной местью, войной...
– Дорогой отец, я прибыла в Золотой Рассвет как твоя дочь, а не как вальденбургская королева, – улыбаясь в ответ, сказала она. – Некоторое время назад я отправилась в паломничество, и решила, что непременно навещу тебя. Умоляю, прости своей любящей дочери эту маленькую вольность…
С этими словами она порывисто обняла отца, расцеловала в обе щеки. За год, что они не виделись, он, кажется, совсем не изменился – такой же сухощавый, стройный, легкий, словно время совсем не имеет над ним власти. А ведь они с Торнхельмом ровесники…
Барон отвечал ей такими же нежными поцелуями, смеясь, что она того и гляди собьет его с ног – Анастази и вправду была выше него ростом; потом, отстранясь, привычным движением пригладил волосы на тронутом паутиной седины виске.
– Отложим разговоры на вечер, милая дочь. Сейчас тебе необходимо отдохнуть после долгой дороги.
В замковой купальне уже все было готово для омовения, и королева позволила себе отдых; долго нежилась в теплой воде, благоухавшей чабрецом. Закат багрово отблескивал в стеклах маленького оконца высоко над головой. Анастази собирала воду в пригоршни и смотрела, как та утекает сквозь пальцы.
Альма, также успевшая умыться и переодеться, принесла чистую нижнюю рубашку и чулки. Довольная тем, что они с госпожой наконец-то под защитой надежных замковых стен, она восхищалась устройством и изящным убранством замка, в то время как другая служанка, совсем молоденькая, по имени Венке, которую Анастази прежде не видела, расчесывала королеве волосы, аккуратно вплетала в них серебряные и золотые нити.
Анастази слушала с легкой улыбкой, ибо такая пустая болтовня успокаивала ее. К тому же чем еще развлечь себя, пока служанки подшивают подол и затягивают шнуровку платья, по очереди вынимают из ларца и подают драгоценности?..
Тем временем за окном совсем стемнело; явился Флориан со светильником в руках, готовый проводить королеву в трапезный зал.
– Что ж, пора, – Анастази поднялась с кресла, еще раз мельком глянула на себя в поднесенное служанкой бронзовое зеркало. – Зачем отец прислал тебя, милый юноша? Я не забыла ни одного поворота, ни одной комнаты в этом замке…
В камине трапезного зала пылал огонь, горели свечи в высоких кованых подсвечниках. Слуги ловко управлялись с посудой, приносили воду и полотенца; подавали салат и зелень, капусту и яблоки, рыбный пирог и маленькие пироги с айвой, красный бульон, а затем на большом блюде внесли разрезанное на крупные куски мясо вепря, убитого бароном нынче утром на охоте, и теперь приготовленного с орехами и пряностями. В кубках багряно поблескивало пряное, тягучее рейнское. Возле стола сновали собаки, протискивались мимо ног, высматривая съедобные куски на полу.
– Так что же все-таки заставило тебя, любезная дочь, пуститься в путь без приличествующей свиты, пажей и фрейлин? Разве такая скудость к лицу вальденбургской королеве?..
Эрих фон Зюдов говорил с улыбкой, словно шутя. Лео Вагнеру как раз понадобилось отлучиться, и барон счел это удобным поводом для начала разговора.