Ангелы не умирают

- Убивает маленьких эмоциональных девочек, которые режут вены в двенадцать лет, потому что их никто не любит, и не понимает. Убивает маленьких девочек, которым купили айфон серый, а они хотели белый. Да и к тому же, маленькие девочки такое не слушают. Они слушают Максим, Китай, Ранеток. Что-нибудь из модного репа. Они одевают высокие каблуки, а после плачут от того, что вывихнули свои прекрасные ножки. - Алекс презрительно усмехнулся. - Меня такая музыка не убьет. Моя психика сломана для этого. Я спокойно к этому отношусь. Единственное, что она может сделать, так это просто усыпить. - Он снова усмехнулся.

- Почему ты так думаешь?

- Я не думаю. Я знаю, - невозмутимо отозвался Алекс, накрывая шипящую курицу крышкой.

- Почему ты в этом уверен? - упрямо спросил Андрей.

- Потому что я себя знаю, - Алекс выпрямился. - Нет смысла кончать жизнь самоубийством из-за грустной песни. Вообще нет смысла кончать жизнь самоубийством… - При этих словах он горько усмехнулся. Да. Но тогда он думал иначе. Два года назад он был другим. Он был на грани, поэтому не видел выхода. А теперь он изменился. Повзрослел. И мир снова крутнулся, поменялся. И поменялось к нему отношение, - потому что человек должен жить и наслаждаться жизнью. А вот как – он выбирает сам. Кто-то садится на иглу. Кто-то путешествует по миру. А кто-то, как я. Живет и поступает так, как хочет сам, не взирая ни на чье мнение. И в этом его наслаждение.

Андрей замолчал, размышляя над словами, а Саша, взяв деревянную лопатку, стал мешать шипевшее на сковороде мясо. Вкусный запах усилился, и Андрей почувствовал, что очень голоден. Почистив лук, Алекс тыльной стороной ладони вытер заслезившиеся глаза, бросил в сковороду щепотку соли и тот же лук, нарезанный полукольцами, а после снова повернулся к пареньку.

- Что-то не так? – спросил он. – Ты чем-то расстроен? Недоволен?

- Нет, что ты, - тихо проговорил Андрей, невольно кусая губы. – То, что ты говоришь. Оно мне нравится в каком-то смысле, но с другой стороны я этого не понимаю. Это кажется мне ненормальным.

Саша дернул узким плечом.

- По идее оно и должно казаться ненормальным. Никак.

- А я… - тихо начал Андрей, заламывая пальцы от неуверености. – Я… могу стать одним из вас? Как это? Что для этого нужно сделать, нужен какой-то обряд, да?

- Да, ты должен съесть сырую курицу. Целую, - расширив глаза, проговорил Саша, наклоняясь к другу, и понижая голос до вкрадчивого загадочного шепота. – А так же все-все ее органы, включая печень, сердце, желудок и кишки.

Андрей невольно скривился и прижал руки к губам, почувствовав прилив дурноты. Алекс, выпрямившись, невольно рассмеялся.

- Да шучу я, не нужно ничего есть.

- Да чтоб тебя!!!

- Просто все вокруг говорят, что мы сектанты, и чтобы к нам попасть, надо убить кого-то и съесть его сырого. Кого я не помню уже как-то. Вранье все это. Мы никого не убиваем. Мы вообще мирные.

Я фыркнул.

- Сарказм так и прет.

- Вовсе нет.

- Ладно. Так что же нужно сделать? Научи меня…

- Но этому нельзя научить, - Саша вдруг стал серьезным. - Все идет изнутри и важно твое личное желание. Когда я был в твоем возрасте, я брал пример с тех, кого видел. Как они ведут себя, как они говорят, как они думают. На их основе, скажем так, выросла моя собственная личность. Но ты не поймешь того, о чем я тебе говорю, пока не увидишь. Пока не увидишь моих друзей, не побудешь немного в нашей компании.

- А ты мог бы взять меня с собой? – быстро спросил Андрей, подаваясь вперед. Саша чуть нахмурился.

- Я бы мог, но там все взрослые. И ты будешь самым младшим из всех собравшихся. Всего тринадцать, малыш. Ты не испугаешься?

- Я не малыш, и нет! Там все будут трезвые? – Андрей напрягся. После родителей он ненавидел пьяных людей, и его можно было понять.

- Ну, да трезвые. – Саша повернулся к плите. – Мы не пьем так, как алкаши. Понемножку, с закуской, и мы всегда более-менее адекватны. То есть, ты можешь быть уверен, что если кто-то напьется, то тебя не изнасилуют, не изобьют, не закопают. Если они и захотят это сделать, то вряд ли выбор падет на тебя, - Он усмехнулся. – Да и я буду рядом.