Страница 19 из 62
После того как хозяин дома пообедал, и все обменялись последними сплетнями и новостями из Глазго, Нью-Йорка и Лондона, не забыв про Кэмерона Прайса (о котором у дяди пока был секрет от племянника) мужчины удалились в кабинет, а женщины уехали забирать из садика Додо и погулять с ним в Булонском парке, расположенном неподалёку.
Деодор оказался мальчиком довольно живым и резвым, действительно очень похожим на Тильду (только подбородок и губы были точь-в-точь как у Кирка), поэтому обещал вырасти в привлекательного молодого красавца, повторив «подвиг» своего двоюродного брата Алекса. К тому же ещё и ростом он оказался уже заметно выше Дэлли, хоть и родился на полгода позже.
При первой же встрече на свою двоюродную племянницу парень только лишь рассеяно взглянул и принялся рассказывать маме о том, как сегодня кто-то из девочек поливал цветы и разбил кашпо, а он не подпускал детей к осколкам, чтобы никто не порезался, а потом помогал уборщице всё это собирать.
В столице Франции стояла прекрасная летняя погода. Что-то около двадцати пять градусов. День угасал, и солнце уже приготовилось вот-вот скатиться за горизонт. Дневной ветерок ещё не перестал перемешивать между собой запахи парижских улиц, поэтому в воздухе витали и ароматы хлеба, и жаркого, и горячего камня, и кофе, и ещё много чего непонятного и неуловимого. На то он и Париж. Шлейф от выхлопной трубы какого-то не до конца, сжигающего топливо, мотора тут же уносило неизвестно куда, а на его место спешил дух прохлады и сырости из метро. Звуки мегаполиса тоже старались не отставать и предлагали прохожим всю палитру больших городов: от шума автомобилей до стука каблуков и несильных шипящих звуков из наушников встречных меломанов всех возрастов и цветов кожи.
Но на улицах всего этого замечать не принято. Там следует спешить по своим делам.
В парке Булонь на детской площадке было довольно многолюдно, но это абсолютно никого не смущало - здесь собирались в основном парижане, а их толпой не впечатлишь и не спугнёшь.
Жаклин очень обрадовалась их совместному походу в парк. Во-первых, ей нравилась Тильда, и проведённое с ней время обещало много приятностей и удовольствия, а во-вторых, у девушки появилась хоть какая-то возможность удовлетворить своё любопытство.
Естественно, разговор всё время вертелся вокруг детей, но всё-таки доктор Фортескью расспросила Матильду и о том, что с ней конкретно случилось в ту аварию и о самочувствии сейчас.
- Вегетативная система сильно нарушилась, … начались проблемы со сном, - стараясь не жаловаться, равнодушным спокойным тоном рассказывала Тильда. - И вот всё никак не восстановится, - пояснила она, погладывая, как Додо тянет верёвочные качели, пытаясь их запутать.
Жаклин всё это отлично понимала и, разговаривая, старалась, так сказать, рассуждать и давать советы изнутри проблемы, то есть так, как если бы подобное случилось с ней самой. Но ещё ей очень не терпелось поговорить о Нью-Йорке.
- А вы с Александр очень сильно меня удивили, - вдруг неожиданно сама затронула эту тему миссис Бикстер.
Жаклин ответила не сразу.
- Да, вот так всё получилось, - развела она руками.
- И что вы планируете делать дальше?
- Алекс хочет, чтобы мы поехали с ним в Нью-Йорк, - не очень уверенно поделилась девушка.
- А с Джесс он хочет развестись.
- Да. Ты её встречала?
- Конечно. Мы же останавливались у Александра на Манхеттене. Но она была только ещё на восьмом месяце, поэтому их сына я не видела.
- И как она тебе?
Тильда немного замялась, а потом заулыбалась.
- Посплетничаем? - лукаво зыркнула она на Жаклин.
Матильде нравилась эта молчаливая, серьёзная, милая девушка, и ей очень захотелось сделать для неё что-нибудь приятное. К тому же, женщина считала, что Жаклин должна быть сполна вознаграждена за то, что родила своему мужчине такую прелестную дочь и воспитывала её долго одна и многое простила этому красивому молодому засранцу.
- А как мне, взрослой женщине, европейке до корней волос, может быть молоденькая американка. Никак, - пожала плечами мадам Бикстер. Она молила Бога, чтобы Жаклин ей поверила, потому как на самом деле, не очень приветствовала европейский снобизм и пренебрежение по отношению к Новому свету. Считала это глупым, близоруким и недальновидным. - Она почти ничего не говорила, и я с ней почти не общалась. Кирк всё время был занят на фирме, а я с Додо ездила по подругам. У меня в Нью-Йорке живут две мои хорошие приятельницы. Я показывала им сына.
- А как она общалась с Алексом?
Тильда состроила скептическую гримаску.
- Да ты знаешь, … такого уж их общения я не заметила, - взгляд женщины сделался слепым от воспоминаний и всплывших картинок перед глазами. - Не помню. При мне они разговаривали между собой мало. Я, наверное, должна попросить прощения у Алекса, если скажу, что мне тогда всё показалось странным, - Жак посмотрела на свои руки. - Я имею в виду эту беременность. Этот парень не похож на идиота, который будет делать детей направо и налево.
- Но ведь Дэлли же родилась, - улыбнулась Жаклин и кивнула на дочь, которая в это время как заведённая влезала на горку и скатывалась с неё.
- Я именно об этом. Не делай вид, что не видишь разницы между собой и молоденькой американочкой, - Тильда хитро прищурилась и улыбнулась.
«Кажется, получилось», - подумала она, пристально разглядывая лицо своей неуверенной в себе, но очень заинтересованной в разговоре собеседницы.