Душою наизнанку

      Сон не шёл от сло­ва сов­сем, по­это­му я ре­шила не то­мить­ся, а пой­ти и по­дышать све­жим воз­ду­хом. Прав­да, всё за­кон­чи­лось нам­но­го рань­ше, чем пред­по­лага­ла, на­чиная с при­кос­но­вения к не той све­че. Я чёт­ко пом­ню, как мне рас­ска­зыва­ли о пе­рехо­де меж­ду ком­на­тами, но, су­дя по все­му, пред­став­ле­ния об этом са­мом «пе­рехо­де» у нас в кор­не раз­нятся.

      Ког­да вы­лете­ла с по­тол­ка, мой нос лег­ко про­ехал­ся по глад­кой по­вер­хнос­ти хо­лод­но­го мра­мора. Чуть пе­редох­нув лё­жа на по­лу, вста­ла и, по­шаты­ва­ясь, пок­ру­тилась вок­руг собс­твен­ной оси. Ког­да зре­ние нас­тро­ило рез­кость, пе­редо мной от­кры­лись ши­рокие прос­то­ры кух­ни, пок­ры­той тол­щей кру­жев­ной па­ути­ны. Сто­лы, шка­фы, вит­ри­ны, пли­ты и умы­валь­ни­ки, что сто­яли вдоль стен, — всё сли­валось в од­но сплош­ное пок­ры­вало, по­верх ко­торо­го опас­но пля­сали те­ни пла­мени све­чей. Где-то на по­лу дав­но по­рос­ли гриб­ком ос­татки бро­шен­ной пи­щи. В уг­лу, ря­дом с трес­ну­тым стек­лом вит­ри­ны, оди­ноко ле­жал ос­ко­лок гли­няно­го ков­ша… От­че­го-то не по­кида­ло ощу­щение, что муж­чи­на пи­тал­ся свя­тым ду­хом ли­бо пред­по­читал до­рогие рес­то­раны, удач­но за­пус­кая мес­то при­готов­ле­ния тра­пезы в клад­би­ще неп­ро­ходи­мой свал­ки.

      — Фр, при та­ком до­ме мог бы и рас­ко­шелить­ся. Ну, точ­но жмот заж­равший­ся!

      Ви­димо, у стен бы­ли уши, по­тому что в сле­ду­ющее мгно­вение за­шеве­лилась па­ути­на, а пос­ле и вов­се взмы­ла вверх на ма­нер приз­ра­ка в прос­ты­не. Я сна­чала взи­рала на но­вого со­жите­ля оша­лелым взгля­дом, ре­шитель­но не по­нимая, че­го от ме­ня хо­тят. А ког­да па­ути­нис­тое об­ла­ко мед­ленно поп­лы­ло ко мне навс­тре­чу, тут же бро­силась ис­кать вы­ход. Как наз­ло, на кух­не ока­зались бра­кован­ные све­чи: сколь­ко не дёр­га­ла за фи­тиль, за­совы­вала ру­ки в огонь, ду­ла на не­го — ин­терь­ер ос­та­вал­ся преж­ним. Мать его! Чёр­тов ищей­ка! Он что, от­би­ра­ет ду­ши не­кото­рых для кол­лекции?

      Обер­ну­лась, что­бы оце­нить рас­сто­яние меж­ду на­ми, и…

      — Бу, — древ­няя па­ути­на флег­ма­тич­но вы­дох­ну­ла пыль мне в ли­цо.

      Ка­жет­ся, я на мгно­вение вы­пала из ре­аль­нос­ти, по­теряв пос­леднюю нить по­нима­ния ми­роз­да­ния, что так не­ожи­дан­но от­кры­лось. Приз­рак! Ещё один! Ка­кое счастье — быть вто­рой! Или…

      Чуть отод­ви­нула пыль­ное соз­да­ние и ак­ку­рат­но выг­ля­нула из-за не­го, ос­матри­ва­ясь на пред­мет пер­спек­ти­вы в но­вых зна­комс­твах. Фух! Зна­чит, я-та­ки вто­рая!

      — И что нам с этим де­лать? — об­ра­тилась к приз­рачно­му дру­гу, так и про­дол­жая смот­реть то­му за спи­ну. 

      Од­на­ко в от­вет мне мно­го­обе­ща­юще дых­ну­ли в ли­цо. От чу­жого воз­ду­ха фиб­ры трус­ли­во заш­лись дрожью, а гла­за, ка­залось, так и но­рови­ли вы­катить­ся на­ружу. От на­катив­ше­го стра­ха ду­шу знат­но встрях­ну­ло, пос­ле че­го я зас­ты­ла пос­мер­тным па­мят­ни­ком, бо­ясь лиш­ний раз ше­лох­нуть­ся. Кто зна­ет, с кем мне пос­час­тли­вилось встре­тить­ся? А вдруг я его не ус­тра­иваю или оно вов­се не лю­бит вто­рых? Но од­но я зна­ла на­вер­ня­ка: ес­ли тро­нут ме­ня, то пос­ле от­ветно тро­нет Крис­ти­ан. К этой не­руши­мой ве­ре на­тол­кну­ли сло­ва о «двух жиз­нях», ко­торые те­перь пол­ностью за­висят от ме­ня. Вер­нее — от коль­ца на мо­ём паль­це, с ве­ликой цен­ностью ко­торо­го я так и не ус­пе­ла ра­зоб­рать­ся. Что ж, нас­та­ло вре­мя про­верить!

      Нес­ме­ло пе­реве­ла взгляд на го­рящую крас­но-зе­лёным па­ру бу­синок сквозь тол­щу хму­рой па­ути­ны. Тя­жело сглот­ну­ла по при­выч­ке и вы­дала слег­ка осип­шим, но впол­не оду­хот­во­рён­ным то­ном:

      — Вы, дол­жно быть, прок­ля­ты и заб­лу­дились! Но не пе­режи­вай­те — вы приш­ли пря­мо по ад­ре­су! Не по­думай­те пло­хо, я та­кая же как вы и вре­мен­но за­висаю ду­хом, но я го­това вам по­мочь! Ис­крен­не! От всей… ду­ши! Как вам та­кое пред­ло­жение?

      Мо­гу приз­нать, что я с ус­пе­хом дос­ту­чалась до ра­зума па­ряще­го пе­редо мной об­ла­ка. Мо­им сло­вам вня­ли со всей серь­ёз­ностью, что пос­пе­шили воп­ло­тить один из упо­мяну­тых пун­ктов… На шее вмиг сом­кну­лись яв­но разъ­ярён­ные во­дяные щу­паль­ца, в проз­рачной пло­ти ко­торых бу­шева­ла са­ма сти­хия. Ме­ня лег­ко под­ня­ли и при­жали к по­тол­ку. Поз­драв­ляю… се­бя, те­перь я в бук­валь­ном смыс­ле «за­висаю» ду­хом!

      — Кхе-кхе… — заш­лась в уду­ша­ющем прис­ту­пе каш­ля, тря­сущей­ся ру­кой хва­та­ясь за коль­цо. — С.сей­час! Мин-нут­ку! — ти­хо про­сипе­ла, вер­тя спа­ситель­ным пе­ром во все сто­роны.

      И то ли у ме­ня ру­ки из не­ис­пра­вимо­го мес­та, то ли се­год­ня день кли­ничес­ко­го бра­ка и пол­ной от­ключ­ки, но оно не ра­бота­ло! Чёр­то­во коль­цо… Ну же! Да­ва-ай… И что толь­ко Крис­ти­ан ему шеп­тал тог­да? Чтоб его за…

      Вто­рое щу­паль­це сколь­зко кра­лось по ого­лён­ным но­гам, вер­но под­би­ра­ясь к та­лии. Ка­кое-то вре­мя я тре­пыха­лась, на­мере­ва­ясь от­бить­ся хоть от од­но­го «шлан­га» с лип­ки­ми при­сос­ка­ми, од­на­ко, ког­да в ход пош­ли ещё три, я без­воль­но по­вис­ла. Жи­вот сда­вили, точ­но опус­тевший тю­бик с пас­той. Неп­ро­из­воль­но выр­вался скре­жет стис­ну­тых зу­бов. Пе­ред гла­зами сгу­щал­ся неп­рогляд­ный ту­ман. Ка­залось, го­лова сей­час взле­тит, как проб­ка от шам­пан­ско­го, но вдруг шею от­пуска­ют, а ме­ня пе­рево­рачи­ва­ют вверх тор­машка­ми. По­дол ру­баш­ки неп­ри­лич­но зад­рался, а ме­ня те­перь во­роти­ло пу­ще преж­не­го. Ра­зум окон­ча­тель­но от­клю­чил­ся, по­ка ин­ту­иция уси­лен­но ду­ла в рог о неп­ра­виль­нос­ти про­ис­хо­дяще­го. Од­на­ко я бы­ла уже да­леко от них обо­их…

      — Нар. Не­мед­ленно от­пусти Прок­ля­тую. Это при­каз.

      И ме­ня от­пусти­ли. В пря­мом смыс­ле. Скрю­чен­ное те­ло гул­ко шмяк­ну­лось на пол. Ко мне по­дошёл Крис­ти­ан, при­дер­жи­ва­ющий се­бя за го­лову, в рай­оне вис­ков.

      — Нак­рой стол, по обы­чаю. Ни­чего лиш­не­го, — ко­рот­ко бро­сил муж­чи­на в сто­рону во­дянис­тых щу­палец. — Ес­ли па­мять мне не из­ме­ня­ет, кое-ко­му бы­ло ве­лено уби­рать­ся в свою ком­на­ту. Да­же тём­ной но­чи по­желал. И ка­кую кар­ти­ну я те­перь наб­лю­даю?

      Я отор­ва­ла от со­зер­ца­ния по­ла из­не­можён­ный взгляд и пе­реве­ла его на муж­чи­ну. Пе­ред гла­зами мно­жилось блед­ное пят­но зна­комо­го ли­ца. Я не сом­не­валась, что оно име­ло хо­лод­ное и отс­тра­нён­ное вы­раже­ние, но что-то внут­ри ме­ня роб­ко скреб­ло и рас­ка­ива­лось за про­изо­шед­шее. Что-то из­ви­нялось за при­чинён­ную боль, гам­му ко­торой пе­ренес­ла не толь­ко я…

      Тем не ме­нее, слов про­щения я так и не про­из­несла. Вер­нувшим­ся умом я не ви­дела в них смыс­ла, ведь «неп­ри­ят­ности» бы­ли при­чине­ны не­пос­редс­твен­но мне и без ка­кой-ли­бо на то при­чины. Хо­тя… По­жалуй, зря я ре­шилась тог­да выс­ка­зать­ся. Это не моя обы­ден­ная жизнь, где рис­ку­ешь по ме­лочам, не по­думав, вы­вора­чива­ешь­ся на все ла­ды и вы­ходишь по­том час­тично су­хим из во­ды. Здесь всё раз­нится в кор­не: один не­вер­ный шаг или об­ро­нен­ное сло­во — по­щады не жди. В но­вом ми­роз­да­нии нет мес­та прос­тым лю­дям. А ес­ли и по­пада­лись та­ковые, то те бы­ли дав­но не­жиль­ца­ми.

      Крис­ти­ан уже скрыл­ся за ар­кой, что ук­ра­шала чёр­ная леп­ни­на в ви­де чет­вёрки ди­ких де­монов. Спра­ва изоб­ра­жён про­иг­рыш в кар­ты, где один тём­ный гор­до воз­вы­ша­ет­ся над дру­гим с его же отор­ванны­ми ро­гами. Сле­ва — про­дол­же­ние, где без­ро­гий ва­рит в кот­ле сво­его то­вари­ща, с обе­зумев­шим взгля­дом зап­равляя свой обед чу­жими крыль­ями. И всё это бы­ло об­рамле­но ажур­ны­ми узо­рами. Не ус­пе­ла оп­ра­вить­ся от од­но­го про­ис­шес­твия, как от­крыв­ша­яся гла­зам кар­ти­на до­бави­ла сом­не­ний на счёт но­вого «до­ма». Всей ду­шой не хо­тела ид­ти вслед за муж­чи­ной, но ос­та­вать­ся ле­жащей куч­кой на по­лу ещё боль­ше уг­не­тало. Я ни­кому не нуж­на, а ес­ли и по­надоб­люсь, то лишь как пред­мет осу­щест­вле­ния сво­их це­лей. Прос­то инс­тру­мент и ни­чего бо­лее.

      В гру­ди горь­ко щи­пало, но на сей раз без на­тис­ков пле­ти. Я мед­ленно под­ня­лась и ус­та­ло поб­ре­ла в сто­рону пу­га­ющей ар­ки. Воз­дух бе­реж­но при­нимал мои ша­ги, соз­да­вая нез­ри­мую до­рож­ку. И хоть он не де­лал это без­возмез­дно, я бы­ла ему ис­крен­не бла­годар­на. Воз­дух был единс­твен­ной под­дер­жкой сре­ди взва­лив­ше­гося на ме­ня гру­за, и это по­нима­ние та­ило ма­лей­шую на­деж­ду на сня­тие оков бре­мени.

      Я выш­ла в тус­клый обе­ден­ный зал, в цен­тре ко­торо­го си­рот­ли­во при­бил­ся вы­тяну­тый стол с бе­лос­нежной ска­тертью не его раз­ме­ров. Бе­лая ткань еле прик­ры­вала се­реди­ну ла­киро­ван­но­го мас­си­ва, где хо­лод­но го­рели све­чи, но за­то она бы­ла ак­ку­рат­но зас­тавле­на раз­но­об­ра­зи­ем неп­ри­выч­ных блюд и че­тырь­мя бо­кала­ми, гра­диру­ющи­ми в алом от­тенке. Од­на­ко ме­ня сму­щало лишь нак­ры­тое на од­ну пер­со­ну мес­то, ко­торое уже бы­ло за­нято: муж­чи­на скуч­но об­ло­котил­ся на край сто­ла, под­пе­рев под­бо­родок ку­лаком, и от­ре­шён­но смот­рел в го­лубой фи­тиль с пля­шущим огонь­ком.

      — Кхм, — я по­пыта­лась об­ра­тить на се­бя вни­мание.

      Крис­ти­ан ещё не­кото­рое вре­мя про­сидел в зас­тывшем по­ложе­нии, пос­ле че­го схва­тил­ся за тон­кую нож­ку хрус­таль­но­го бо­кала с са­мым гус­тым от­тенком. Осу­шил его и толь­ко по­том обер­нулся ко мне, не­доволь­но вски­нув зо­лотис­тую бровь.

      — А прок­ля­тым не по­лага­ет­ся под­креп­ле­ние сил? — Мне от­ча­ян­но хо­телось съ­ез­дить ку­лаком по это­му неп­ро­ница­емо­му ли­цу, но, бо­юсь, не в мо­ём по­ложе­нии «ра­зук­ра­шивать» хо­лёное ры­ло собс­твен­но­го па­лача.

      — Нет, — и толь­ко хо­тела об­легчён­но вы­дох­нуть, как ус­лы­шала ла­конич­ное про­дол­же­ние: — не по­лага­ет­ся.

      Я мол­ча сжа­ла ру­ки и оп­ро­кину­ла го­лову на­зад, взгля­дом нап­равляя на­кипев­шую зло­бу в свод­ча­тый по­толок цве­та но­чи. Го­лос внут­ри орал бла­гим ма­том, с ос­терве­нени­ем раз­ди­рая блед­ную фи­зи­оно­мию ищей­ки, по­ка фиб­ры не­году­юще тре­пета­ли. Глав­ное, не взор­вать­ся. Спо­кой­но. Мне, ско­рее, пос­лы­шалось.

      — Нет, — проз­ву­чал хлёс­ткий от­вет.

      Он что, мыс­ли чи­та­ет!

      — Да.

      Внут­ри ог­лу­шитель­но лоп­ну­ла на­тяну­тая стру­на.

      — Зна­чит, тран­сли­рую пря­мой эфир вслух! Спе­ши­ал фор ю! Я не пред­мет ме­бели, и не сто­ит ко мне так пре­неб­ре­житель­но от­но­сить­ся! По­чему ка­кой-то ось­ми­ног дос­то­ин бо­лее уч­ти­вого вни­мания? Я что, про­кажён­ная?! Да, прок­ля­тая! Да, без по­нятия, за что! Но то бы­ло в прош­лой жиз­ни! По­чему мне про­дол­жа­ют всы­пать и в этой? И раз ты — хо­зя­ин, будь так добр, приг­ла­си ме­ня за стол! Я не про­шу на­тяну­той улыб­ки мни­мой веж­ли­вос­ти или нак­ры­тую для се­бя по­суду! Прос­то. Про­яви. Хо­тя бы. То­лику. Вни­мания. Сво­ему. Гос­тю!

      Моя грудь тя­жело взды­малась пос­ле про­из­не­сён­ной ти­рады, а взгляд разъ­ярён­но впе­рил­ся в по­доз­ри­тель­ный при­щур без­донных глаз. Крис­ти­ан, на­конец, про­явил уч­ти­вость и дал мне нем­но­го ос­тыть. А ког­да уви­дел мою по­ник­шую осан­ку, по­дал по­нижен­ный до мяг­ко­го ба­са го­лос:

      — А те­перь ве­щаю я. Хо­чешь по­доб­но­го об­ра­щения, как у «ось­ми­нога» — ус­трою! Толь­ко тог­да на тво­ей ду­ше бу­дет ле­жать убор­ка тер­ри­тории всей кре­пос­ти, вклю­чая ска­лис­тую го­ру, раз­мер ко­торой ты ра­нее име­ла шанс оце­нить. Раз. Я не имею вред­ной при­выч­ки об­за­водить­ся лиш­ни­ми пред­ме­тами ме­бели, но, смею на­пом­нить, что имен­но по тво­ей ду­ри мы оба ока­зались в од­ном по­ложе­нии. Два. Ни прош­лая, ни по­зап­рошлая жиз­ни не ме­ня­ют нут­ра ду­ши. Ты — Прок­ля­тая и дол­жна бы­ла по­нес­ти своё на­каза­ние, од­на­ко, те­бе вре­мен­но от­сро­чили казнь по лич­ной прось­бе од­ной ми­лой да­мы. На­де­юсь, имя са­ма вспом­нишь. Три. Ду­хам не по­ложе­на жи­вая пи­ща: всё, чем ты мо­жешь под­креп­лять­ся, — энер­гия. Чис­тая, что вне дос­ту­па прок­ля­тым. Че­тыре. Ещё воп­ро­сы? Нет? Тог­да, — он щёл­кнул паль­ца­ми и ря­дом вы­рос­ла во­дяная фи­гура. — Нар, при­неси платье.

      Па­ути­нис­тое об­ла­ко от­да­ло пок­лон и тот­час рас­тво­рилось в воз­ду­хе. Крис­ти­ан под­нялся с мес­та и вы­тянул ру­ку в сто­рону, на ко­торую плав­но опус­ти­лась бес­те­лес­ная ткань со мно­жес­твом чёр­ных лент на кро­ваво-виш­нё­вом фо­не. Пыш­ные в пол юб­ки из тон­ко­го кроя шёл­ка не­воль­но на­пом­ни­ли о Мол­ли.

      — Ду­маю, оно бу­дет смот­реть­ся прис­той­ней тво­его гар­де­роба, — муж­чи­на лу­каво улыб­нулся, пос­ле че­го лов­ко обог­нул ме­ня, ста­новясь по­зади. — Оно за­гово­рен­ное, по­тому мо­жешь не тер­зать­ся нас­чёт его не­умес­тнос­ти.

      Раз­дался оче­ред­ной щел­чок — та­лию стис­нул жёс­ткий, ко­жаный кор­сет. Очень на­де­юсь, что это не ко­жа то­го маль­чиш­ки, ко­торо­го он звер­ски убил на мо­их гла­зах…

      — Я — не убий­ца. — Ме­ня гру­бо раз­верну­ли к се­бе ли­цом. — И не зверь, — а у са­мого в гла­зах уг­ро­жа­юще за­ис­кри­лись язы­ки сап­фи­рово­го пла­мени. — Ни­кого из прок­ля­тых не ка­сал­ся мой кли­нок. Они са­ми об­на­жали мне свои ду­ши… сок­ро­вен­ные же­лания… ду­шев­ные ме­тания…

      В го­лове за­шур­ша­ли за­бытые шес­те­рён­ки. Я ещё не впол­не осоз­на­ла при­шед­шую до­гад­ку о не­обыч­ном под­хо­де муж­чи­ны к ра­боте, но…

      — Ты вти­ра­ешь­ся в до­верие и вну­ша­ешь прок­ля­тым, кто они на са­мом де­ле, — вслух раз­мышле­ния ка­зались ещё бо­лее ус­тра­ша­ющи­ми. Ведь нет ни­чего глу­пее смер­ти от собс­твен­ных до­мыс­лов и пос­то­ян­но­го уг­ры­зения со­вес­ти при неп­ре­рыв­ном са­мов­ну­шении.

      — Поч­ти, но ты не­дале­ка от ис­ти­ны, — взгляд чуть смяг­чился, об­ре­тая хо­лод­ный блеск.

      Крис­ти­ан от­дал сня­тую ру­баш­ку слу­ге и вновь вер­нулся к сто­лу. Он так и не при­кос­нулся к нак­ры­тым блю­дам — лишь за­дум­чи­во наб­лю­дал за рас­ка­чива­емым ви­ном в бо­кале, а пос­ле не­хотя от­пи­вал гло­ток за глот­ком.

      Я так и не сдви­нулась с мес­та, неп­ри­выч­но ими­тируя глу­бокие вдо­хи в тес­ном кор­се­те и не сво­дя взгля­да с бесс­трас­тно­го ли­ца муж­чи­ны: в нём бы­ло что-то до бо­ли зна­комое, что при­ковы­вало к се­бе вни­мание и ти­хо на­шёп­ты­вало не­раз­борчи­вые сло­ва. Они вер­те­лись на са­мом кон­чи­ке язы­ка, но ему то ли не хва­тало сме­лос­ти их оз­ву­чить, то ли он так и не ра­зоб­рал до кон­ца их ис­ка­жён­ной ре­чи. Я хо­тела по­кинуть обе­ден­ный зал. Хо­тела по­чувс­тво­вать све­жий воз­дух, прик­рыть гла­за от теп­ло све­тяще­го сол­нышка, сту­пить на чуть влаж­ную, ще­кочу­щую ступ­ни, тра­ву. Хо­тела…

      — Край­няя сле­ва, — алый на­питок плес­нулся в тон­кую сте­ну хрус­та­ля, ука­зывая на ста­рин­ный кан­де­лябр в цен­тре сто­ла.

      Мыс­ленно поб­ла­года­рив Крис­ти­ана, уже по­дош­ла и по­тяну­лась бы­ло к го­ряще­му фи­тилю, как в спи­ну мне нас­то­ятель­но до­лете­ло:

      — Толь­ко без глу­пос­тей.

      Те­перь ме­ня вып­лю­нуло из по­ла пря­миком в тус­клый ко­ридор. Вста­ла и рас­пра­вила юб­ки от скла­док, пос­ле че­го ос­мотре­лась. На го­лубых, кир­пичных сте­нах тос­кли­во го­рели све­чи. Их от­бро­шен­ные те­ни поч­ти не дро­жали на глад­ком мра­море под но­гами. Мне бы­ло хо­лод­но, но не те­лом, а в глу­бине ду­ши. Ещё раз бро­сила взгляд на мес­то, где не­дав­но рас­тво­рилась во­рон­ка пе­рехо­да, и не­уве­рен­но пос­мотре­ла в ухо­дящую даль уз­ко­го про­хода. В кон­це бы­ло тем­но и, ка­жет­ся, не го­рели све­чи. Воз­можно, имен­но там вы­ход к па­рад­но­му хол­лу? Мне так хо­телось ока­зать­ся сей­час в том мес­те, при­сев на выс­туп од­но­го из пон­ра­вив­шихся окон…

      Встре­пенув­ши­еся чувс­тва не да­вали по­коя. Они тя­жёлым гру­зом да­вили на пле­чи, за­мед­ляя ход. С каж­дым ша­гом мыс­ли сгу­щались в стаи мрач­ных во­рон, а где-то внут­ри глу­хо пос­та­ныва­ло приз­рачное сер­дце… Я вспом­ни­ла о до­ме. О сво­ём нас­то­ящем, род­ном и лю­бимом до­ме… О жиз­ни, что ока­залась про­жита по­нап­расну…

      Я не сра­зу за­мети­ла, как пе­ред ли­цом вы­рос­ла об­лу­пив­ша­яся сте­на. Ос­мотре­лась на пред­мет пла­мени, но взгляд нат­кнул­ся лишь на ти­хо при­кован­ные к сте­не пус­тые кан­де­ляб­ры. Что-то внут­ри под­ска­зыва­ло, что это вер­ное нап­равле­ние, тог­да по­чему здесь нет «ры­чагов» пе­рехо­да? Рас­ша­тан­ные нер­вы ре­шитель­но го­тови­лись уда­рить­ся в не­объ­яс­ни­мую ис­те­рику, по­ка я с каж­дой мыслью наг­не­тала са­му се­бя. По­забыв о лиш­нем, со злостью уда­рила ку­лаком по кир­пи­чу. Ру­ка не прош­ла нас­квозь, а на­обо­рот — от соп­ри­кос­но­вения сте­на пош­ла рябью. Я шаг­ну­ла во внутрь, не до­пус­кая и мыс­ли, как вер­нусь об­ратно.

      Прос­торный холл встре­тил неп­ри­выч­ной яр­костью — под по­тол­ком ярос­тно ис­кри­лись фа­кела си­него пла­мени. Сту­пив на жи­вой мра­мор под но­гами, я выш­ла к лес­тнич­но­му про­лёту, где огонь на­ходил­ся в опас­ной бли­зос­ти. Сто­ило взгля­нуть на про­летев­шую ис­кру пе­ред са­мым но­сом, как внут­ри что-то ух­ну­ло от стра­ха, а я мол­ни­енос­но по­лете­ла вниз. Ос­та­новив­шись в цен­тре, не­дале­ко от ухо­дящих в по­толок ко­лонн, под­ня­ла го­лову и пос­мотре­ла на те­перь уже от­но­ситель­но спо­кой­ное си­нее пла­мя. Ви­димо, не толь­ко хо­зя­ину пре­тил факт мо­его на­хож­де­ния здесь…

      Для пол­но­ты уве­рен­ности в от­сутс­твии поб­ли­зос­ти ка­ких-ли­бо по­доз­ри­тель­ных «слуг» Крис­ти­ана, не­реши­тель­но на­чала ози­рать­ся по сто­ронам.

      — А-ау-у! — эхом раз­ле­тел­ся приз­рачный го­лосок. — Ес­ли есть же­лание поз­на­комить­ся, да­вай­те сра­зу до­гово­рим­ся — без пря­ток и вне­зап­ных «сюр­при­зов»! — про­дол­жа­ла об­ра­щать­ся к пус­то­те.

      К счастью, ник­то так и не отоз­вался, за­то, ког­да я обер­ну­лась к мно­жес­тву раз­но­харак­терных окон, од­но из них ос­ве­тилось рез­кой вспыш­кой. Оно буд­то от­клик­ну­лось на мой го­лос и те­перь за­ман­чи­во приг­ла­шало к се­бе. Я тут же под­бе­жала к сте­не, и зап­рыгну­ла, приль­нув к не­му. Од­на­ко за­ин­де­вев­шим стек­лом бы­ло не­воз­можно раз­ли­чить ни од­но­го си­лу­эта. При­села на ос­трый выс­туп по­докон­ни­ка и при­ложи­ла ру­ку к ле­дяной по­вер­хнос­ти. Вне­зап­но раз­дался ед­ва слыш­ный треск, а от при­жатой ла­дони по­тяну­лись тон­кие ни­точ­ки кри­вых узо­ров. От­ня­ла ру­ку и бе­реж­но про­вела паль­цем, еле ка­са­ясь тре­щин. Мыс­ли ох­ва­тила грусть и нос­таль­гия, ко­торые зас­тавля­ли фиб­ры бить­ся мел­кой дрожью.

      — По­дой­ди… — про­шелес­те­ли у са­мого уха.

      Я вздрог­ну­ла и ог­ля­нулась, но ря­дом ни­кого. Я сов­сем од­на в за­ле.

      — От­во­ри… — и од­на из ство­рок со скри­пом при­от­кры­лась мне навс­тре­чу. — Поз­воль заг­ля­нуть в ме­ня… — про­дол­жа­ло хрип­ло на­шёп­ты­вать ок­но.

      Я си­дела и за­воро­жен­но смот­ре­ла, как че­рез щель про­ника­ет хо­лод­ный ве­тер, а вслед за ним — хруп­кие бе­лые крош­ки. Я под­ста­вила им ла­донь, ку­да они плав­но опус­ти­лись, про­ходя нас­квозь и уле­тая к са­мому ни­зу.

      — Выг­ля­ни, по­чувс­твуй! — про­дол­жа­ло скло­нять ме­ня ок­но сво­им скри­пучим шё­потом, по­доб­но соб­лазни­тель­ным де­мони­чес­ким ре­чам.

      Го­ловой я по­нима­ла, что лю­бое на­руше­ние зап­ре­тов Крис­ти­ана влек­ло свои об­жи­га­ющие пос­ледс­твия, но ду­шу так и ма­нило не­насыт­ным лю­бопытс­твом. Не­кото­рое вре­мя я так и си­дела, не смея ше­лох­нуть­ся и взве­шивая обе сто­роны сво­его вы­бора. Под­дамся и пе­рес­туплю гра­ницу доз­во­лен­но­го — бу­ду су­рово на­каза­на од­ним лишь взгля­дом ищей­ки. С дру­гой сто­роны, ос­та­нусь, по­кор­но вер­нувшись в свою ком­на­ту, — сго­рю от не­уто­лён­но­го лю­бопытс­тва и уг­ры­зений со­вес­ти об упу­щен­ном шан­се. Как ни кру­ти, а из двух зол пе­реве­шива­ют пе­режи­вания, на­несён­ные собс­твен­ны­ми мыс­ля­ми, чем чу­жими ин­те­реса­ми.

      — Впе­рёд, — под­бодри­ла са­му се­бя вслух и пе­рес­ту­пила че­рез окон­ную ра­му, тот­час кам­нем па­дая вниз.

      Не прош­ло и ми­нуты, как те­ло лов­ко оку­нулось в го­ру пыш­но­го суг­ро­ба. Пред­при­няла по­пыт­ку под­нять­ся, но лишь ещё глуб­же за­рылась в зем­лю. За­маха­ла ру­ками, в на­деж­де най­ти эфир­ную опо­ру — дол­жна же быть хоть од­на за­цеп­ка! Од­на­ко бес­те­лес­ные паль­цы про­ходи­ли уже сквозь поч­ву, так и не доб­равшись к воз­ду­ху. Да что ж та­кое! Я на­чала уси­лен­но под­ни­мать но­ги и спус­тя не­кото­рое вре­мя та­ки выб­ра­лась на­ружу.

      — Фу-ух! — об­легчён­но вы­дох­ну­ла, ощу­тив опо­ру под но­гами. — Чтоб я без те­бя де­лала!

      Пе­ред гла­зами про­мель­кну­ли зна­комые сте­ны, ис­пи­сан­ные граф­фи­ти глу­боко­го со­дер­жа­ния. Не­дале­ко от них по­косил­ся улич­ный фо­нарь, свет ко­торо­го не­ров­но вздра­гивал в по­добии по­тус­то­рон­не­го при­ветс­твия про­хожим. Пус­той двор. Усы­пан­ные пес­ком уха­бины раз­би­той до­роги. С де­сяток час­тных до­мов по обе сто­роны ули­цы, в са­мом кон­це ко­торой на­ходил­ся мой дом…

      Ми­мо про­ходи­ли не­доволь­ные ли­ца, что, нах­му­рив­шись, усер­дно всмат­ри­вались се­бе под но­ги. Кто-то па­ру раз удач­но прос­коль­зил на пят­ках, ко­му-то пред­ста­вилась воз­можность про­ехать­ся на по­пе, а не­кото­рые и вов­се цо­кали каб­лу­ками, лов­ко пе­реп­ры­гивая, сто­ило толь­ко опус­тить од­ну но­гу. Вы­валив­ша­яся из бли­жай­ше­го ма­гази­на дет­во­рачуть не с пе­ной у рта о чем-то спо­рила. А ког­да сло­вес­ные ар­гу­мен­ты по­теря­ли вся­кий смысл, в ход пош­ло шу­точ­ное ру­коп­рикладс­тво: са­мый вы­сокий по­тянул мел­ко­го за во­рот­ник крас­ной кур­тки, по­ка в это вре­мя тре­тий хо­хоча всы­пал за ши­ворот охап­ку мок­ро­го сне­га. Я хо­тела уже бы­ло вме­шать­ся и раз­нять их, но «крас­нень­кий», сто­ило его от­пустить, вдруг за­вере­щал, нас­ко­ро со­ору­див па­ру бе­лых ша­риков, и рез­во по­нёс­ся в сто­рону сво­их дру­зей, по­валив обо­их. Те­перь пе­реб­ранка про­дол­жа­лась в по­мятых суг­ро­бах, от­ку­да бы­ло ма­ло что раз­ли­чить, кро­ме озор­но­го, дет­ско­го сме­ха.

      В ду­ше что-то ёк­ну­ло и грудь при­выч­но обож­гло оче­ред­ным хлёс­тким уда­ром, ко­торый был ни­чем иным, как на­поми­нание об ушед­шем нав­сегда прош­лом. Но сколь­ко бы не на­копи­лось во мне грус­ти, боль­ше все­го я меч­та­ла уви­деть са­мых до­рогих лю­дей на све­те. И толь­ко я раз­верну­лась в нап­равле­нии «быв­ше­го» до­ма, как зас­ты­ла приз­рачным из­ва­яни­ем. Мне оп­ре­делён­но не чу­дилось то, что уви­дели гла­за.

      — Па­па, — еле вы­дох­ну­ла дро­жащи­ми гу­бами.

      Ког­да-то вы­сокий и строй­ный муж­чи­на шёл, ссу­тулив­шись, с тя­жёлы­ми сум­ка­ми. Его ли­цо силь­но ис­сохло и пок­ры­лось дю­жиной глу­боких мор­щин, а ка­рие гла­за ут­ра­тили жи­вой блеск, что от­ра­жал ин­те­рес к жиз­ни. Он шёл без шап­ки в длин­ном паль­то. Каш­та­новые во­лосы с ме­тал­ли­чес­кой про­седью тре­пал хо­лод­ный ве­тер. Шаг его стал мень­ше и ещё бо­лее груз­ным, буд­то за спи­ной ему вод­ру­зили при­цеп по­воз­ки с ог­ромны­ми кам­ня­ми.  

      Не вы­дер­жав стра­даний со сто­роны, я ки­нулась ро­дите­лю на по­мощь. Од­на­ко, сто­ило мне кос­нуть­ся од­ной из су­мок, как в ру­ке ос­та­лась та же пус­то­та. Мне хо­телось выть от бе­зыс­ходнос­ти и собс­твен­но­го бес­си­лия. Пе­ред гла­зами уже клу­бил­ся алый дым, но я не чувс­тво­вала бо­ли в об­ласти гру­ди, взгля­дом про­вожая спи­ну до­рого­го мне че­лове­ка.

      Снег про­дол­жал кру­жить вок­руг. Лю­ди про­ходи­ли ми­мо и сквозь ме­ня, по­ка я сто­яла на мес­те, не ре­ша­ясь бро­сить­ся вслед сво­ему прош­ло­му, ко­торое обе­щала сте­реть и за­быть нав­сегда. Но как воз­можно за­быть тех, кто по­дарил те­бе это са­мое прош­лое и вер­но соп­ро­вож­дал на про­тяже­нии жиз­ни вне за­виси­мос­ти, ка­ким ста­новил­ся ты или ок­ру­жа­ющий мир с его ус­то­ями? Да, по­рой я ве­ла се­бя аг­рессив­но, дер­зко и неб­ла­годар­но, од­на­ко, сто­ило ос­тать­ся од­ной, как осоз­на­вала свои ис­тинные чувс­тва. У ме­ня не бы­ло, нет и не бу­дет ни­кого бли­же, кро­ме ро­дите­лей! И с чем я ос­та­вила их те­перь? Под ка­ким уг­лом без ме­ня они смот­рят на мир?

      Не зная, как пра­виль­ней сто­ило пос­ту­пить, но­ги са­ми сор­ва­лись на бег. Они ле­тели, еле ка­са­ясь эфир­ной опо­ры, по­ка пе­ред гла­зами ещё бы­ла вид­на уда­ля­юща­яся чёр­ная точ­ка. Ник­то не за­мечал бе­гуще­го и раз­би­того всем сер­дцем ре­бён­ка, ко­торым я ощу­щала се­бя. Пе­ред гла­зами на­чина­ла сте­лить­ся пе­лена, что сте­кала влаж­ны­ми до­рож­ка­ми. В тис­ках кор­се­та приз­рачные рёб­ра креп­ко сжи­мали умер­шее сер­дце, по­ка груд­ную клет­ку раз­ры­вало уда­рами рас­ка­лён­ной пле­ти. Но я не сбав­ля­ла тем­па, про­дол­жая нес­тись трус­ли­вой ланью за ус­коль­за­ющим шлей­фом бы­лой жиз­ни.

      Пе­рес­ту­пив по­рог дет­ской пло­щад­ки, до­рож­ка от ко­торой ве­ла пря­мо к нуж­но­му подъ­ез­ду, я ос­та­лась наб­лю­дать из­да­лека. Отец опус­тил сум­ки вниз, наб­рал па­роль в до­мофо­не, пос­ле че­го вновь взял­ся за цел­ло­фано­вые руч­ки и скрыл­ся за же­лез­ной дверью. Взгляд про­вожал каж­дый ход из окон па­рад­ной, по­ка тём­ная фи­гура сов­сем не ис­чезла из по­ля зре­ния. Тог­да я по­доб­ра­лась бли­же: отыс­ка­ла вет­хий клён, вет­ки ко­торо­го до­ходи­ли до окон квар­ти­ры, и взоб­ра­лась на од­ну из них. Сто­ило уви­деть род­ную мать, как нах­лы­нув­шие чувс­тва пе­рек­ры­ли дос­туп к кис­ло­роду. Я слы­шала, как по гру­ди зах­леста­ли с не­быва­лым ос­терве­нени­ем, и ви­дела пе­ред гла­зами зна­комые клу­бы кро­ви, но так и не смог­ла на них сос­ре­дото­чить свои мыс­ли, ко­торые кор­ня­ми тя­нулись к лю­бимо­му че­лове­ку.

      Ма­ма сто­яла у пли­ты и, как обыч­но, го­тови­ла ужин. В боль­шой кас­трю­ле что-то не­тер­пе­ливо ки­пело, по­ка на ско­воро­де ло­патой пе­рево­рачи­вали под­го­рев­ший бе­кон. Она всег­да не­важ­но го­тови­ла на вид, но лю­бая её стряп­ня бы­ла впол­не вкус­на и съ­едоб­на. Ког­да один из ку­соч­ков за­цепил­ся за край, хруп­кая ру­ка по­тяну­лась по­мочь ему снять­ся, как вдруг из дна брыз­ну­ло го­рячим и жен­щи­на не­наро­ком при­кос­ну­лась к рас­ка­лён­но­му бо­ку ке­рами­ки. Ка­жет­ся, она гром­ко вскрик­ну­ла, от­пры­гивая на­зад и ро­няя де­ревян­ную ло­пату на пол. На кух­ню вле­тел рас­трё­пан­ный отец, вык­лю­чил пли­ту, пе­рес­та­вил плю­ющий­ся пред­мет на дру­гую кон­форку, а пос­ле за­бот­ли­во взял за ру­ку ма­му. Он уса­дил её за стол и, на­супив­шись, что-то воз­му­щен­но про­вор­чал. Спус­тя не­кото­рое вре­мя они друж­но си­дели и бе­седо­вали об оче­ред­ном ми­нув­шем дне, по­ка ужин ос­ты­вал. Вне­зап­но муж­чи­на о чём-то вспом­нил, пох­ло­пал по кар­ма­нам и, на­конец, вы­удил из од­но­го кон­верт с пись­мом. На мо­лоч­ной бу­маге, ис­пи­сан­ной мел­ким ак­ку­рат­ным по­чер­ком, у са­мого края, в ниж­нем уг­лу, при­та­ились две пе­реп­ле­тён­ные в сер­дце ве­точ­ки ла­ван­ды. С ми­нуту оба не бы­ли не­под­вижны, а сто­ило от­ло­жить пись­мо, как спи­на ма­тери вздрог­ну­ла раз, два…

      Гла­за плот­но зас­те­лило алой пе­леной, я я боль­ше не смог­ла ни­чего рас­смот­реть за ней. По­шаты­ва­ясь, с тру­дом спус­ти­лась на зем­лю. Ес­ли преж­де я не осоз­на­вала по­тери и всё ка­залось вре­мен­ным яв­ле­ни­ем нас­мешки судь­бы, то те­перь… Я поз­на­ла глу­бину сво­ей дур­ной ошиб­ки. Они лю­били ме­ня боль­ше все­го на све­те в то вре­мя, как я рас­пла­чива­лась ред­ки­ми «спа­сибо» на сло­вах, ха­мила и мел­ко па­кос­ти­ла им в си­лу по­нима­ния ис­клю­читель­но сво­ей дет­ской оби­ды. Я не це­нила их при­сутс­твия и за­боты, ко­торы­ми они бес­ко­рыс­тно де­лились со мной изо дня в день. Мои гла­за бы­ли сле­пы, уши — глу­хи, а язык — ос­трил, с каж­дым сло­вом боль­но вон­за­ясь в ро­дитель­ские спи­ны. Ка­кой же я бы­ла ду­рой! Толь­ко сей­час, ока­зав­шись так близ­ко к ним и без воз­можнос­ти при­кос­нуть­ся или ска­зать хоть сло­во, я ис­пы­тала суть прос­той ис­ти­ны: на­до быть чу­точ­ку доб­рее к сво­им ста­рикам, житфь с ни­ми здесь и сей­час, де­лить­ся пусть и не­боль­ши­ми ра­дос­тя­ми в жиз­ни, прис­матри­вать­ся к каж­дой ме­лочи в их дви­жении, ми­мике и сло­вах; лю­бить ис­крен­не, всей ду­шой и под­держи­вать да­же в са­мых нез­на­читель­ных ве­щах. Од­на­ко моё вре­мя ис­текло и те­перь я по­жинаю пло­ды сво­его оп­ро­мет­чи­вого юно­шес­ко­го мак­си­мализ­ма. Как же хо­лод­но и до омер­зе­ния обид­но. Ме­ня ко­роби­ло от са­мой се­бя…

      Вер­нувшись к до­му, из ок­на ко­торо­го ме­ня выб­ро­сило, я по­пыта­лась взоб­рать­ся об­ратно. Сна­чала нес­коль­ко раз прош­ла ту­да и об­ратно че­рез стек­ло, по­тер­пев про­вал в де­ле, пос­ле че­го прис­ту­пила пе­реби­рать ос­тавши­еся в зда­нии ок­на. Но сколь­ко бы я не пред­при­нима­ла по­пыток, а вер­нуть­ся об­ратно так и не смог­ла.

      — Да чтоб вам ика­лось! — ра­душ­но по­жела­ла хо­зя­евам и от­пра­вилась даль­ше бес­цель­но бро­дить по го­роду.

      На ули­це бы­ло мно­голюд­но и не­уют­но — я чувс­тво­вала се­бя чуж­дой сре­ди жи­вых. Мне бы­ло тош­но ви­деть ра­дос­тные улыб­ки, ко­торые встре­чались на пу­ти, и боль­но до дро­жи, ес­ли чьё-то ли­цо ис­ка­жалось пе­чалью. Так и шны­ряла, не об­хо­дя ни­кого, поз­во­ляя те­лу рит­мично рас­се­ивать­ся, а за­тем со­бирать вновь. По­ка не выш­ла к ста­рым зас­трой­кам, что туч­но на­виса­ли на­до мной.

      Кра­ем уха ус­лы­шала прон­зи­тель­ный крик, но всё же за­вер­ну­ла в злос­час­тный пе­ре­улок в те­ни двух вы­соток. Шес­тое чувс­тво внут­ри во­пило во всю глот­ку, что­бы я не­мед­ленно по­кину­ла это мес­то, по­ка ос­татки ра­зума твер­ди­ли об­ратное — кто-то про­сил о по­мощи, ко­торую я мог­ла бы по­пытать­ся дать. И сто­ило мне ока­зать­ся вбли­зи ту­пика, как я осоз­на­ла свою ошиб­ку, но уже не бы­ло пу­ти на­зад.

      — М-м, ещё од­на ду­ша, — про­тянул зыч­ный бас, за ко­торым пос­ле­довал пло­то­яд­ный ос­кал.

      Пе­редо мной сто­ял вы­сокий муж­чи­на сред­них лет, уку­тан­ный в длин­ный ко­жаный плащ, из-за спи­ны ко­торо­го взды­мались клу­бы чёр­но­го ту­мана. Длин­ные во­лосы, ак­ку­рат­но за­лизан­ные на бок, бы­ли при­коло­ты к гру­ди свер­ка­ющей рдя­ным кам­нем брошью. Над его го­ловой сгу­щалась мгла, а под но­гами ле­жало в лу­же кро­ви из­ре­зан­ное в клочья те­ло, по ко­торо­му уже бы­ло не по­нять, к ка­кому по­лу оно при­над­ле­жало. В ко­жаной ру­ке блес­ну­ло вспыш­кой, пос­ле че­го по­верх пер­ча­ток зме­ёй зам­кнул­ся брас­лет. Нез­на­комец ус­тре­мил­ся в мою сто­рону, по­ка я с ужа­сом взи­рала на раз­вернув­шу­юся кар­ти­ну. С каж­дым сту­ком каб­лу­ков ла­киро­ван­ных ту­фель воз­дух вок­руг сот­ря­сал­ся, от че­го опо­ра под но­гами не­надол­го про­пада­ла, то про­вали­вая ме­ня в зем­лю, то воз­вра­щая об­ратно. Приз­рачное те­ло из­рядно встря­хива­ло, а мыс­ли о чу­дес­ном спа­сении пла­номер­но разъ­еда­ло над­ви­га­ющей­ся на ме­ня па­рой тиг­ро­вых глаз.

      — А-ах, ка­кой изыс­канный вкус! — Хищ­ный взгляд про­низы­вал и зас­тавлял чувс­тво­вать се­бя все­го лишь кус­ком мя­са за обе­ден­ным сто­лом. — Дав­нень­ко не встре­чал та­кого де­лика­теса…

      От ди­кого ужа­са я ос­ту­пилась на­зад, что выз­ва­ло у муж­чи­ны лишь ещё боль­шее ощу­щение собс­твен­но­го пре­вос­ходс­тва. Мне не­куда бы­ло спря­тать­ся: ок­но, ко­торое слу­жило пор­та­лом, ис­чезло, а сто­ит сбе­жать, как ме­ня тут же пой­ма­ют. От­че­го-то во вто­ром ис­хо­де я бы­ла уве­рена, как ни­ког­да преж­де.

      Ко мне про­тяну­ли ру­ку в ко­жаной пер­чатке и это да­ло спуск на­тянув­шимся нер­вам — я сор­ва­лась с мес­та. Тря­сущи­еся но­ги не­ук­лю­же пе­реби­рали по шат­ко­му воз­ду­ху, что те­перь поч­ти не дер­жал для них опо­ры. я ле­тела, мо­ля бо­га о по­мощи. Од­на­ко был ли он для ме­ня из­на­чаль­ной ве­рой? Нет. Ес­ли бы я дей­стви­тель­но бы­ла ус­лы­шана, хоть кем-ни­будь, ока­залась бы в та­кой си­ту­ации? Нет! Од­на я во всём ви­нова­та… Крис­ти­ан пре­дуп­реждал и, как ока­залось на горь­ком опы­те, не зря.

      — Да­леко спе­шим, сла­день­кая? — ухо об­да­ло ле­дяным ды­хани­ем. Ищей­ка?

      Ме­ня да­же не ка­сались: лишь ве­село цок­ну­ли язы­ком и те­ло про­тив во­ли раз­верну­лось ли­цом к муж­чи­не.

      — К че­му та­кая спеш­ка, — на­иг­ранно удив­лялся он. — Алек­сан­дра, — и до­воль­ная улыб­ка рас­пол­злась по его фи­зи­оно­мии.

      — От… от­ку­да… — я не ве­рила в ус­лы­шан­ное. Крис­ти­ан го­ворил, что у ме­ня боль­ше нет име­ни! Ведь он отоб­рал его без­воз­врат­но!

      Нез­на­комец оза­дачен­но хмык­нул, а пос­ле вни­матель­но ос­мотрел по­вис­шую в воз­ду­хе ме­ня. Его взгляд хищ­но со­щурил­ся на се­реб­ря­ном коль­це — он вмиг ока­зал­ся пе­редо мной, вых­ва­тывая мою ру­ку. Ми­нута изу­чения пред­ме­та и он за­лих­ват­ски прис­вис­тнул, за чем пос­ле­довал зло­рад­ный смех. От его низ­ко­го ба­са фиб­ры ду­ши про­бира­ло нер­вной дрожью.

      — Как за­нят­но, од­на­ко! — В чёр­ных гла­зах зап­ля­сало ян­тарное пла­мя. — А он мо­лод­чи­на!

      — От­пусти­те, — нев­нятно про­шеп­та­ла, ощу­щая се­бя са­мым худ­шим нич­то­жес­твом на све­те. Я пре­дала Крис­ти­ана. Под­ста­вила… Ведь пе­редо мной дру­гой ищей­ка, ко­торо­му те­перь из­вес­тно обо всём.

      — Не­сом­ненно, — отоз­вался муж­чи­на буд­то на мои мыс­ли. Не­уже­ли? — Хм, а те­бе раз­ве не­из­вес­тна эта ис­ти­на? Прис­кор­бно, но увы, сла­день­кая, — он раз­вёл ру­ками в сто­роны. — Ты са­ма вы­дала Имя то­го, кто ре­шил рис­кнуть и сох­ра­нить те­бе жизнь. Ес­ли бы не твоё по­ложе­ние… Тем не ме­нее, те­перь нас всех ждёт ещё то ве­селье! А так­же…

      — Что? — слом­ленная ве­ра под­да­лась чу­жим ре­чам.

      — Тсс, — он при­ложил па­лец к сво­ей кри­вой улыб­ке, пос­ле че­го нез­ри­мые пу­ты сле­тели с те­ла, а сам муж­чи­на рас­тво­рил­ся, точ­но мо­роком.

      Я рез­ко упа­ла в ас­фальт, всё глуб­же пог­ру­жа­ясь в не­го. Хо­тела по при­выч­ке зат­ре­пыхать­ся и слу­чай­но за­цепить­ся за эфир­ную опо­ру, но со слом­ленным ду­хом это ока­залось вы­ше собс­твен­ных сил, по­тому я прос­то под­чи­нилась, вер­но ре­шив па­дать в са­мые нед­ра зем­ли. Од­на­ко зна­комая ру­ка не­ожи­дан­но сом­кну­лась на приз­рачной ло­дыж­ке, лов­ко вы­тяги­вая на­ружу те­ло. Ме­ня бес­це­ремон­но швыр­ну­ли в от­кры­тые створ­ки ок­на, где я про­лете­ла ещё па­ру доб­рых мет­ров и знат­но при­ложи­лась го­ловой об ос­но­вание ко­лон­ны, уви­той об­лезлым плю­щом.

      — В ка­кое мес­то за­суну­ты твои моз­ги? — ядо­вито про­цедил Крис­ти­ан, за спи­ной ко­торо­го не­шуточ­но рас­полза­лись ис­си­ня-чёр­ные клу­бы ды­ма. — Те­бе что бы­ло ска­зано, а? От­ве­чай, ког­да те­бе за­да­ют воп­ро­сы! Или я с ко­лон­ной раз­го­вари­ваю? Прок­ля­тая!

      В без­донных гла­зах не­ис­то­во би­лись сап­фи­ровые язы­ки пла­мени. Ме­ня силь­нее при­жало к ко­лон­не и, креп­ко сда­вив шею, гру­бо взмет­ну­ли к по­тол­ку, где ярос­тно пы­лали си­ние фа­кела. Я мол­ча наб­лю­дала, как ми­мо, в опас­ной бли­зос­ти, про­носит­ся дождь искр. Мне не бы­ло про­щения и в этом на­ши взгля­ды впер­вые сов­па­дали. Од­на­ко по­чему-то в ком­па­нии с ним я чувс­тво­вала се­бя в пол­ной бе­зопас­ности. И ког­да толь­ко ус­пе­ла?

      — За каж­дый прос­ту­пок сле­ду­ет своя сте­пень на­каза­ния, — Крис­ти­ан пе­решёл к обы­ден­но­му то­ну с хри­пот­цой, бесс­трас­тно удер­жи­вая ме­ня на­вер­ху од­ни­ми гла­зами. — И твоя заж­да­лась те­бя, Прок­ля­тая.

      Муж­чи­на прер­вал зри­тель­ный кон­такт и я кам­нем рух­ну­ла на мра­мор. Заш­лась каш­лем, хва­та­ясь и по­тирая зу­дящую шею. И сколь­ко бы не обе­щали на­каза­ний, апа­тия дав­но нак­ры­ла ме­ня с го­ловой. Единс­твен­ное лишь, что не ни­как не вя­залось с ней, — уми­рот­во­рение. Нас­толь­ко оно бы­ло не­умес­тным и теп­лым в дан­ный мо­мент, но уже проч­но спле­лось с пус­то­той внут­ри.