Страница 55 из 95
Кареглазая кивала и слушала, не перебивая. Вторая тоже подошла раз, прислушиваясь, но потом, фыркнув, отошла. А Карась, вроде, как бы легче себя почувствовал и духом воспрял – вот что значит внимание! Только он расслабился да уходить собрался (чай, городовой там уже утомился круги по кварталу наворачивать, да прикорнул в будке своей, как ему и положено), а хозяйка возьми да и скажи:
– Проблема-то твоя легко решается. Или не думал об этом никогда?
Карась почему-то сразу понял, что она имеет в виду, но с ответом не нашелся.
– А я и помочь могу, – продолжала соблазнять кареглазая. – Что, не веришь?
Карась верил. Верил настолько, что уже представил себя на месте главаря. Будто воочию увидел, как сидит он за накрытым столом и голень свиную неспешно обгладывает, нет – баранью! А люди его ему кланяются да о проделанной работе отчитываются. Загорелись у него глаза, а хозяйка это и приметила, усмехнулась.
– Только услуги-то мои недешевы. Сумеешь расплатиться?
Карась сморгнул, но желанная картинка все стояла перед глазами, не позволяя на попятный идти. Полез за пазуху и развернул сверток, которого не должно было там быть. Рассыпал перед кареглазой на прилавке золотые монеты да украшения – и не ерунду какую, а из настоящего золота с камнями драгоценными. С надеждой поднял глаза на хозяйку, но та только заливисто расхохоталась, даже, кажется, слезу пустила.
– Ты побрякушки свои спрячь, мне ни к чему они. По-другому со мной расплатишься. Время придет, я у тебя услугу ответную потребую.
– И все? – не поверил своим ушам Карась.
– И все, – усмехнулась кареглазая. – Окажешь – и свободен. А нет – так за главарем своим пойдешь.
– Куда? – тупо спросил разбойник.
– Туда, откуда не возвращаются, – отрезала ведьма (а в том, что она была ведьмой, Карась больше не сомневался).
Через несколько дней труп Китобоя выловили из Тьмы. "Отплавался" – заключил городовой, которому сообщили, что главная банда Блошиного округа лишилась главаря. Будучи готовым к такому повороту событий, Карась быстро прибрал власть к рукам. Несогласных придушил (что и подтолкнуло к смене названия банды), а иные ушли сами – Лезвие тот же, которому был не по нраву новый бескровный курс. И вроде все ничего – авторитет какой–никакой есть, несколько удачных дел провернули, а ведьмина услуга острым мечом так и висела над Карасем.
Вот почему два месяца спустя едва первые солнечные лучи коснулись комнаты на верхнем этаже четвертого дома на площади Закополы, Карась встряхнулся от ночного кошмара и отправился в церковь.