Страница 11 из 288
— Я вижу, тебе не нравится то, что я говор, Нора… — Роза повернулась к Астре. — Но посмотри на Табу с другой стороны. Запрет в мужчинах подстегивает желание. Именно запрет придает отношениям остроту! Стыдливость льстит мужчинам. Они воображают, когда вы позволяете им хоть малость, что вы делаете для них моральный подвиг. И пусть воображают.
Закончив с прической, Роза подвела Астру к ростовому зеркалу в золотой оправе и посмотрела на племянницу мечтательным взглядом. В зеркале отражалась Астра в нижнем платье с незашнурованным корсетом. На белоснежной коже оголенных локтей и шеи горели черные полосы, а на плече разинул черную пасть нарисованный Страдник, похожий на огромную зубастую рыбу. Астра держалась ровно, точно лом проглотила, а рядом отражалась Роза — вся воздушная, пышная, в атласном легком платье.
— К тому же, в стыдливой девушке мужчины угадывают натуру романтичную и меланхоличную, — продолжила тетя, поправляя пояс на платье. — Что, несомненно, им нравится.
— Думаешь, угадывают так просто, с одного взгляда? — спросила Астра и, потянув за ленты под грудью, ловко зашнуровала корсет.
— А как же! — воскликнула Роза. Нора тоже подошла к зеркалу. Она уже успела где-то испачкать щеку и теперь, вместо того, чтобы вытереть грязь, рассматривала свои веснушки.
— Мне бы понравилось, если бы я встретила такого догадливого, — вздохнула Астра.
За все время, ни на службе, ни в салонах, ей не посчастливилось познакомиться с молодым человеком, в которого можно было бы влюбиться без зазрения совести. Не было и такого, к которому она могла бы испытывать хотя бы симпатию.
— А Лейф? — усмехнулась Нора. — Не сказала бы, что он особенно догадлив.
— Ты не знаешь его! — воскликнула Астра, поправляя корсет.
— Ох, будто ты знаешь?! — Нора успела показать Астре гримасу, когда Роза отвернулась. — Ты одеваешься слишком мрачно. Лейфу нравятся яркие девушки. Он тебя и не заметит.
— Что ты в этом понимаешь? — прошипела Астра сквозь зубы. От таких нападок Астра растерялась, не зная, как ответить и при этом не поссориться.
— Мне кажется, что это несправедливое замечание, юная леди! Вам следует прикрыть ротик, — пригрозила тётя Норе, отодвигая ее в сторону. — Подвязки, чулки, корсет, юбка… Правильно, когда у мужчины образ женщины не отличен от этих атрибутов.
— Я вот, когда вырасту, не буду ходить так, в чёрных платьях, — Нора покосилась на Астру. — И все пуговицы не буду застегивать.
Роза снова одернула Нору, и та, с видом абсолютного победителя, удалилась.
— Там, на службе, будь с Норой терпеливей, — проговорила Роза и подала заготовленное с вечера черное платье.
— Потому что она младше?
— О, нет, душа моя, потому что нам всем теперь сложно, — Роза придержала тяжелые юбки платья, пока Астра его надевала. — Я уверена в тебе и в твоем благоразумии.
В строгом платье Астра стала похожа на девушку с фресок, украшающих стены Родового Круга: вся скованная, почти нарисованная. Роза вставила в ее прическу жемчужную заколку.
— И госпожа Эклунд тоже?
— Разумеется! — печально улыбнулась тетя. — Будь иначе — Мари никогда не отпустила бы вас от себя.
В ответ Астра только сжала тонкие губы в подобии улыбки. Девушки с чувственным ртом так улыбаться не умеют. Она старалась казаться как можно более счастливой, на щеках даже появились почти детские ямочки.
— Я вижу, что ты переживаешь? — кивнула Роза, приобняв Астру за плечи. — Конечно, переживаешь, это глупый вопрос, но поверь мне, Лейф сможет разглядеть в тебе самые лучшие качества. Такая взрослая, такая прелестная…
Астра не просто переживала, она была в ужасе при мысли о встречи с Ме́ркулом Лейфом. Никогда она не была дружна с Лейфом: при единичных встречах редко перекидывались словом.
Элино́р, подруга Астры, в последний раз писала, что встретила Лейфа на балу в Артака́те, и что он будто назвал Астру «почти хорошенькой». С одной стороны, странно, зачем Элинор обсуждала Астру, с другой, пришлось признать — замечание Лейфа более чем справедливо.
Время шло, а красавицей Астра так и не стала. Уже семнадцатый год, как у нее бледное лицо, румянца на своих щеках она сроду не видела, русые прямые волосы, слабые руки, тяжёлый взгляд.
По совету Розы она стала завивать волосы и даже подумывать о выездах в свет. Вроде, и плечи округлились, глаза стали выразительней, а все будто мимо.
«Да, уж… Прелестница, — печально подумала она, рассматривая себя в зеркале. — Нора права, в толпе красавиц я не то, что потеряюсь, меня в неё не пустят».
На лестнице послышался топот. Роза и Астра переглянулись. В комнату вернулась Нора, за ней следом нарисовался Барс — так в семье Эклундов прозвали Дана А́рмонда, друга и верного стража. Барс широко улыбался и по-кошачьи щурился. На его шее был черный галстук, каких уже давно никто не носил, фрак он накинул на плечи, а в руках держал свёрнутый полукруг «Хроник АБО».