Осада Джотиса

— Ты права, они не меняются, — Анлетти обеими руками сжал её крохотную ладонь. — Но иногда открываются с новой, неожиданной стороны. Я знаю, такая сторона в Зюджесе есть, поэтому прошу тебя: дай бесстыднику шанс.

Агата, чуть нахмурив густые брови, перевела взгляд на Эвелину.

— Я приму любой твой выбор, сестра. Даже если ты прямо сейчас откажешься от этого брака. Поэтому не слушай отца. В последнее время… — голос Эвелины дрогнул, — его пророчества не сбываются.

Сжав губы в едва заметную ниточку, Агата опустила глаза в пол. На её лицо набежала тень сомнений.

— Эмн… красавица, обещаю, я тебя не обижу, — Зюджес мягко взял невесту пальцами за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Чего ты боишься?

— Ей ты говорил то же самое? — спросила Агата, скосив взгляд в сторону таньи Шарлины.

— Это другое. Шарлину привезли в Уйгард шестнадцатилетней девчонкой, чтобы сделать женой старика. Я просто её пожалел.

— Пожалел?!

Танья Шарлина дёрнулась в объятиях Демиона, почти вырвавшись из них, но ему удалось её удержать. Он что-то ласково прошептал танье Шарлине на ухо, после чего его ладони окрасились магическим малиновым светом — и зарёванная девушка наконец безжизненно обмякла.

Агата дёрнула головой, освобождаясь от ласковой хватки пальцев, и отступила на шаг. 

— Я приняла решение, — с этими словами она развязала шёлковую ленту, обмотанную вокруг запястья.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил Зюджес напряжённо, сверля невесту глазами. Он больше не шутил и не улыбался. По виску на побледневшем, как мел, лице тёк пот.

— От тебя — ничего. Отец… — Агата обернулась к Анлетти, по-прежнему стоящему на коленях, — это последняя ваша просьба.  Исполнив её, я буду свободна от любых дочерних обязательств. Так?

— Справедливо.

Анлетти тяжело поднялся и, не отряхивая колен, заключил Агату в объятия.

— Я люблю тебя.

Отвернувшись, Эвелина чуть слышно фыркнула. Талиан поднёс её руку к губам и поцеловал кончики пальцев, чем заслужил полный благодарности взгляд.

— Начинайте церемонию, — освободившись из отцовских объятий, Агата отдала жрецам шёлковую ленту, и Зюджес незаметно выдохнул с облегчением.

Посередине храмовой залы стояла массивная деревянная конструкция, отбрасывающая на пол глубокую длинную тень. Между четырьмя вертикальными, попарно расположенными брусьями, скрепленными сверху и снизу поперечными перекладинами, на уровне глаз холодной сталью блестел клинок.  

Сегодня судьба четырёх человек зависела от него.

Жрецы положили две шёлковые ленты, полученные от Зюджеса и Агаты поперёк нижней перекладины, чтобы клинок, опустившись вниз, легко мог их перерезать, и разошлись в стороны. Остался только один, с повязкой, закрывающей правый глаз.

— Правило всего одно, — произнёс жрец от волнения хрипло и облизнул сухие губы. — Если ленты окажутся разрезаны, значит богам не угоден ваш брак. Теперь встаньте по разные стороны от клинка и упритесь ладонями в плоскую часть лезвия. Касаться клинка сверху или снизу нельзя. Хвататься руками за деревянные балки тоже. Суть не в том, чтобы клинок не упал. Просто держите его вместе. Готовы?

Присмотревшись внимательней, Талиан с трудом узнал в жреце того самого мальчишку, с ожогом на запястье, который бежал возле его лошади в момент последнего рывка к Джотису. Сейчас язык уже не повернулся бы назвать его ни зелёным, ни юным: прошедшая битва оставила на нём глубокий след — единственный целый глаз смотрел на собравшихся тяжело, а на лице застыло выражение хмурой сосредоточенности.

— Раз готовы, я начинаю.

Резко взяв высокую ноту, одноглазый жрец затянул протяжную мелодию, которую тут же подхватили остальные. Многоголосый хор голосов наполнил храмовую залу чистым звоном хрусталя, брызгами воды и взволнованным предвкушением чего-то прекрасного, что неминуемо наступит уже совсем скоро.

Жених с невестой с минуту держали клинок, всматриваясь в напряжённые лица друг друга, пока Агата не убрала руку.

Стоило ей это сделать, как клинок медленно двинулся вниз.

— Эй! Ты… Ты что творишь?!

— Это твой шанс. Не упусти его.

Чёрные глаза полыхнули злобным торжеством. Агата не сделала ничего особенного — всего-то спрятала руки за спину, — но теперь… Если у Зюджеса не получится удержать клинок, второй возможности привести строптивую девчонку в храм уже не будет.

Однажды принятого решения боги не изменят.

— Не вмешивайся.

Эвелина с силой сжала его руку, удерживая на месте. Талиан выругался сквозь зубы и отвернулся. Сил смотреть, как Зюджес в одиночку пытается удержать неумолимо опускающийся клинок, не было.