Страница 91 из 99
Хотя нет. Кагэко не такая. Она не могла так поступить. Она бы предупредила его. Обязательно предупредила бы! Или нет? Эр уже ничего не соображает, и все в этом мире кажется ему театром абсурда.
И он все звал ее, выкрикивая имя в пустоту.
Он хотел кричать, звать ее. Но не смел. Он молча метался по темной комнате, натыкаясь на предметы, он не мог видеть ни глазами, ни ощущать что-либо через тень. Уже не первый час, не первый день.
А может, он просто прослушал? Может она намекала, может, говорила о своем решении? Но он же никогда не слушал ее. Он только смотрел на нее жадными глазами. Буквально пожирал. Противно! Как она только терпела его?
Да, так и есть. Она говорила ему, но он не слушал. Со своей противной эгоистичностью. Он невыносим. Так ему и надо. А что еще он ожидал? Разве могло быть иначе?
А может она сейчас здесь? Рядом? Может, у нее просто больше не осталось сил притворяться человеком. Да, так и есть. Недаром же она стала реже приходить. Она берегла силы. И, кажется, всякий раз она была чуточку прозрачнее.
Эр совершенно о ней не думал. Так ему и надо.
Но если она где-то здесь, почему он не чувствует ее?
И опять он звал ее по имени, вопрошая, все ли с ней в порядке.
И он понимал, что если она все же вернется, он должен поговорить с ней. Он скажет ей, чтобы она не надрывалась. Если ей нужно в этой жизни идти дальше, то пусть идет. Он не смеет ее задерживать в этом бренном мире. Но пусть только скажет, чтобы он… Чтобы что?
Так прошло три дня. Потом неделя. Десять дней. Две недели…
И с каждым прожитым днем Эр переживал все больше. Он уже не мог ни есть, ни спать. Думал только о ней, о своей маленькой Тени. И о своей вине перед ней. И чем больше он думал, тем эта вина становилась страшнее. Фантазия его показала себя с самой своей извращенной стороны.
Чтобы Эр пришел на репетицию, Эсу все чаще приходилось за ним приходить, и даже следить, чтобы он не забыл обуться. Порой ему приходилось вытаскивать Эра из постели. Тот мало что соображал, хотя играл вроде сносно. Музыка будто сама шевелила его пальцами. А может, Тень? Все вокруг Эра опять стало казаться невыносимым. А Эс, судя по его взгляду, все ждал, когда же на Эра нахлынет очередной дождь, чтобы проследить, в какую подворотню он забьется на этот раз.
Может быть, Эс пытался расспрашивать Эра, и видимо безрезультатно, потому что тот этого не помнил. Скорее всего Эр пучил глаза в пустоту, едва ли понимая смысл слов. Но он не помнит этого.
Точно таким же он чувствовал себя раньше, когда терял ощущение реальности, едва стоило наметиться дождю. Но сейчас так было все время и при совершенно ясной погоде. Разве что он продолжал ходить на репетиции.
Я порою замечал все возрастающую по приближению концерта тревогу Эса, но ему было все равно. Все вокруг него померкло, лишилось смысла. Лишилось цвета, и даже объема. Стало как будто нарисованной картинкой в манге. Такой же монохромной. Только сюжетец видимо ловко от него ускользал. Мир стал совершенно плоским. И даже звуки были приглушенными. Невыносимо.
Эр представлял порою, глядя в потолок по ночам, что он герой нелепой книги начинающего писателя, который не знает, для чего он пишет. Не знает даже, о чем.
И он ждал. Давно уже научился. Правда, в этот раз получалось не очень.
Видимо, он пришел в этот мир, чтобы мучиться. И справлялся с этим совершенно самостоятельно.
Ему хотелось заснуть. Но он продолжал лежать, наблюдая через тень за движением планеты, и спутников вокруг нее.
А когда заснул, то и во сне продолжал искать Кагэко, только уже не в тени, а в чудовищном темном лесу, где водились самые страшные чудища, каких только придумали люди.
Он проснулся неожиданно, когда чуть забрезжил рассвет. Чувства его были странными, будто до этого все стояло на быстрой перемотке, а сейчас вдруг нажали на паузу. И вот-вот нажмут на плэй.