Ева и Адам

Ромео напрягается – взглядом и мышцами на лице. От холодного удушливого взора девочки не увернуться...он знает, что она наблюдает за ним. Знает и терпит. А насколько знаю я – они приходились друг другу кем-то вроде пары. Об этом позже.

Преподаватель озвучивает тему урока. Бедность. Сухое слово, пропитанное запахом увядших цветов, однако все забывают про бедность иную. Или подтекст есть? Нам цитируют древних философов, и мы поднимаем ладонь, когда согласны с высказыванием, и кулак, когда полностью отрицаем его истину. Конечно, только Голдман обходит стороной обсуждение. Её ничего и никогда не касается. Сколько мы учимся, ни разу не видела, чтобы она принимала участие в образовательных беседах. Неудивительно! Все бы её мысли были непременно законспектированы и отданы в печать – Золотая девочка.

Я отвечаю на заданные вопросы лишь тогда, когда они обращены исключительно ко мне; иначе – не высовываюсь и голос не подаю, ибо моя философия здесь никому даром не сдалась, а чрезмерная вольность – наказуема.

Философии обучают, чтобы мы познали предмет Логики, находящийся на ступени ниже, а еще, в большинстве своём, чтобы мы понимали, насколько глупы были люди былого времени, если допускали всякого рода изощренные вульгарности типа понятий о социальном равенстве или гуманитарной помощи. Каждый сам за себя и, если не справился ты, отчего тебе должен помочь иной? Растрачивать себя на незнакомцев..?

Мы – звери на воле и в вольере. Никто не садит нас на металлическую цепь, но и за ворота не выпускает. Кажется, это мнимая свобода.

Мы имеем все доступные блага, однако нам всё равно их мало.

Мы имеем свободу, но мы не свободны.

Мы имеем всё и в этот же миг ничего.

Мы – люди с поверхности, но мы же можем дышать полной грудью.

– Мисс Ахава, вы внимательно меня слушаете? – зовет преподаватель.

Отмалчиваюсь и пожимаю плечами.

– Может, мисс Ахава, вам нужны... – вкрадчивый аккуратный голос. – ...дополнительные лекарственные средства для поднятия вашей внимательности? Всё ли хорошо с вашим здоровьем?

– Нет, не нужны, – резво отвечаю я.

– Тогда повторите, мисс Ахава, что я только что сказала?

Сдаюсь!

– Не могу это сделать.

– Именно! – подстрекает женщина и позволяет мне оглядеть одноклассников, что невольно пялятся в незримые точки перед собой; стадо. – А я сказала, мисс Ахава, – вторит скрипучий голос – старая калитка, – что дома вы попробуете написать эссе по теме бедности. Всё понятно?

И вот урок окончен. Учащиеся расходятся.

Следующим по расписанию стоит факультатив по парапсихологии, но я на него не иду – имею возможность свою и благосклонность учителей не посещать дополнительные занятия, ибо всё это является несусветной тратой времени (субъективное мнение), а преподавателям я отчитываюсь докладами и обещаниями изучить тему самостоятельно.

– Вы, мисс Ахава, – скрипучая калитка в затертой рубахе ловит меня на выходе, – зайдёте в школьный медпункт. Я дам вам направление.

Замираю возле учительского стола и ожидаю, когда тело необъятного размера, с трудом всунутого в утягивающий, но по бокам расходящийся костюм-футляр, нависнет над стаканом с письменными принадлежности и выудит оттуда хоть что-нибудь. Хм, вот так дилемма..! Карандаш красного цвета или синего? Может, зеленый? А, может, ручку?

Женщина с лёгким прищуром поглядывает на меня и затем аккуратно выводит буквы на листке. Готова взвыть от скуки и ожидания! К чему это? Направление скомкают пару раз и отправят в мусорное ведро сразу же, как прочтут указанную рекомендацию и определятся с лекарством. К чему эта нарочитая стервозность?

Женщина останавливается и затачивает карандаш; не выдерживаю и громким вздохом обрамляю стены кабинета.

– Торопитесь, мисс Ахава? – с улыбкой интересуется женщина.

Не глядя на неё (и тем самым выражая своё неуважение и непокорность) роняю грубое в ответ:

– Продолжайте, ваше дело малое.

Спустя минуты томления выхожу из кабинета со справкой.

«Ева Ахава. 18 лет. 11 курс, группа – школа Северного района. Направление на получение дополнительных лекарственных средств (уточнение: осмотр врача и самостоятельное выявление необходимых лекарств). Причина: резкий спад внимательности, отвлеченность от темы урока, посторонние мысли. Действительно до:__» и жирная закорючка под датой».

Ничего забавнее школьных направлений я не встречала. «Посторонние мысли» – почём им знать, о чём я думаю и думаю ли вообще?

Направляюсь в медпункт. Лифт везёт меня на уровень ниже образовательных, но выше кабинета психолога. Могу только предполагать, отчего два немаловажных пункта в системе образования решили утаить в низовьях здания.

Белый коридор и белые двери; крайняя – с вывеской «приёмная». Толкаю её и предстаю в следующем помещении. Белоснежное. За стеклянной стойкой пребывает молодая темнокожая женщина; на ней белый халат и белые тапочки, и потому черный цвет ее лица и рук режёт глаза. Белизна противная – в такой и соринке упасть некуда.