Страница 25 из 52
– Мне тоже, – смеется Адам.
Сворачиваем на очередной мост.
– Почему ты стал служащим?
– Я не выбирал. Какими бы мозгами ты ни обладал и что бы ни мог сделать, если ты родился в Южном районе – твоя судьба предрешена: написана рукой управленца, сидящего в самой высокой башне Нового Мира.
Это грустно, и я просто киваю.
– Даже альтернативы не было?
– Набор на заводы меня обошел, строительство – тоже. Всегда есть вариант пойти на услужение семьи, но...это слишком. Хотя, практика у меня была.
– Ты работал в знатной семье? А у кого, если не секрет?
– Секрет. Но у Левиафан.
– С ума сойти! – восторгаюсь я. – И как они? И что они..?
– Не могу сказать.
– А-а-а-а, – протягиваю я. – Правила, предписания...поняла!
– А что ты думаешь, – теперь интересуется Адам, – о жизни на поверхности?
– Я думаю, что она ничем не отличается от былой жизни на земле. Люди остались теми же. Правила изменили, но люди – те же.
Мы переглядываемся.
Разговариваем о бедствующих и восстаниях, о Новом Мире в целом. Я узнаю, что большее из того, что вещают по новостям или о чем шепчутся управляющие около одного из отделов Золотого Кольца, преувеличено. То и следовало ожидать. Новый Мир не любит своего младшего слабого брата – Южный район. Вот и пытается всячески избавиться от него. Представляю, как однажды брат возрастет и возмужает – тогда три других брата пожалеют о том, что когда-то не помогли ему сами и не подняли с тощих колен.
Садимся в поезд.
Я знаю, что папа все еще на работе, а мамы дома быть не должно. Она собиралась поездить по разным точкам Нового Мира и оставить там резюме. По возможности, конечно же, сразу пройти собеседование.
Идем по улице Общая к моему дому, к моему подъезду.
– Интересуюсь не голоден ли Адам и – не дожидаясь ответа – приглашаю его в гости.
– О, девушка с поверхности, – задорно юлит в ответ мой друг, – вы очень гостеприимны! Я и мечтать о таком не смел, Ева Ахава!
И он услужливо (по-лисьи улыбаясь) склоняется.
– Хорош издеваться, – повторяюсь раз за разом.
Адам открывает передо мной подъездную дверь. Ах, эти манеры..! – смеюсь сама с собой.
– А в Южном районе, – спрашиваю я, – правила такие же, как и везде?
Могло ли там измениться хоть что-нибудь за столько лет..?
– Что ты подразумеваешь под правилами? – говорит Адам.
– А что представляешь ты?
– Мы…мы проще, – выпаливает он резко.
– А я думаю, вы сложнее. К жизни относитесь проще – да, но как люди Северный район – простак. Не вы!
Спешу остановить сумбурную речь; виновато пячусь и замыкаюсь в себе. Говорить я этого не должна...
Отворяю квартиру и прошу зайти, закрываю за нами и проверяю наличие кого-либо дома. Пусто!
– Родители на работе, – предупреждаю я.
Адам снимает куртку и ботинки и складывает их в прихожей. Поступаю аналогично.
– Здорово! – восторгает мой друг, остановившись у рамки с фотографией семейства Ахава, что висит перед лестницей. – У вас есть общий снимок...
– А у тебя такого нет?
– Нет, – коротко отвечает он и хмурится.
Понимаю, что тема оказывается неприятна, а потому решаю не докучать в будущем.
Адам спрашивает, куда он может пройти.
– Поднимайся...нет! – вспоминаю про беспорядок в комнате, который мама каждый день нарочито велела убрать, но на который я сама лишь закрывала глаза. – Давай на кухню? Думаю, я задолжала тебе пару чаев.
Смеюсь и провожаю его. Адам приземляется за стол, пока я набираю в чайник воду, но потом ужаленным подпрыгивает и стремится ко мне.
– Ты чего?
– Помочь, – улыбается он и достает кружки из ящика над раковиной.
– Ты в гостях. Можешь посидеть и отдохнуть.
– Могу. И все же...
Он кидается к соседнему шкафу, из которого вызволяет банку с чаем. Мы с трудом помещаемся на кухне, но неудобств в том нет; я огибаю его, и мужской силуэт проскальзывает подле. Едва-едва эта кухня умещает нас, но сколько уюта! Должно быть, в этом заключается счастье. Не в подсчете золотых карт, не в количестве спален и домов и не в занимаемой должности на работе. Счастье – когда ты можешь заварить кому-нибудь чай.
– Ты пока заваривай...я сейчас.
Быстро взбираюсь по лестнице и ныряю в комнату. Одеяло хватаю за углы, встряхиваю и аккуратно заправляю постель. Плед находится под одним из столов; выбиваю пыль и швыряю поверх кровати. Разбросанные у шкафа ткани прячутся в корзины и коробки около швейной машинки. Одежда без желания забивается в переполненные полки шкафа. Оглядываю мнимый порядок и, попутно сжав подмышкой пижаму, подпрыгиваю к валяющемуся у дверей альбому с рисунками. Кладу на него руку и вмиг ощущаю припавшую поверх тыльной стороны ладонь. Чужая. Подпрыгиваю от страха и все роняю обратно под ноги.
– Напугал! – взвываю я. – Эй, а чай..?
– Ты меня и дома отправляешь на кухню? – со смешком перебивает Адам и осматривается. – Значит, твоя комната. Хорошо у тебя. А это... – он поднимает и открывает альбом. – Твои? Рисуешь, правда?