Страница 17 из 52
Это удивляет. Карамель производит несколько иное впечатление – идеальная девочка Нового Мира, которой достался идеальный мальчик Нового Мира; сейчас тот выберет идеальный подарок, по идеальным отметкам времени они сыграют идеальную свадьбу, после чего устроят свой идеальный бизнес и, в конце концов, родят несколько таких же идеальных детишек. Увы, но вся их жизнь прописана у них же на гладких лбах и – в итоге – поместится в маленькой газетной колонке на абзац.
– Ты можешь отдать ее? Я готов заплатить любые деньги...
– Дело не в деньгах, – отрицаю я. – На руках у меня ее нет, но я знаю человека, который может достать книгу.
– Мне связаться с ним напрямую?
– Нет, точно нет.
Веду бровью и оглядываю Ромео. Его чистенький костюм испачкают, помнут и порвут, а затем самого юношу погонят в шею с нижних этажей Золотого Кольца. Элите предназначена верхушка колизея, ее служащим несколько этажей вниз, а самые глухие и уродливые отделы – Южному – бедствующему и беднейшему – району.
– Пожалуйста, Ева, я не останусь в долгу, – просит Ромео.
Перечу, говоря, что книг сейчас почти ни у кого нет, ибо их не печатают, а максимум, который способна раздобыть я – старый сборник с потрепанной обложкой и пыльными страницами.
– Карамель ценит только оригиналы.
Еще одно удивление добавляется в копилку на сегодня, и тогда я даю свое согласие.
– Хорошо, Ромео. Я спрошу и назову тебе цену.
Киваем друг другу. Он хочет отблагодарить меня, однако оба мы наблюдаем раскрывающиеся дальше по коридору двери и появляющуюся в фойе Карамель собственной персоны. Рано сегодня...время едва подползает к восьми. Не прощаюсь: подрываюсь с места и исчезаю; Ромео потом спасибо еще и за это скажет.
Проскальзываю в только открывшиеся двери лифта и нажимаю все этажи подряд. Первыми стоят, кажется, два письма, но ни учителя, ни ключа от его кабинета нет, а протирать штаны в коридоре я не горю желанием, посему направляюсь на самый верх. Двери открываются этаж за этажом и представляют выбеленные стены с отсутствующими окнами и протянутыми по прямой лампами. Крайней остановкой оказывается школьный кафетерий. Предвкушаю серое небо и высотки, рассыпавшиеся по Северному району, свой излюбленный столик и беседы с Адамом. Он все еще обижен после вчерашнего? Нет, нет, Адам не злопамятен.
Когда двери открываются, прихожу к выводу, что подняться сюда в ранний час – не лучшая из моих идей. Служащие снуют от стола к столу: раскладывают посуду, поправляют скатерти, протирают стулья, поливают и взрыхляют землю у цветочных горшков.
Адам одним из первых замечает меня: удивленно вскидывает бровями, но не двигается, не приветствует, по обыкновению своему не провожает. Лифт закроется через...широкий шаг отделяет меня от захлопнувшихся за спиной дверей.
– Доброе утро, мисс Ахава, – холодно проговаривает Адам, закидывает на руку полотенце и указывает на столик, за которым я никогда ранее не сидела.
Он же знает, где я привыкла...
– Хочу другое место.
– Они забронированы, – спокойно отвечает Адам и выдвигает стул рядом с выбранным им столом.
– Вранье! Это не так...
Адам кивает товарищам по работе. Те ловко раскладывают карточки, говорящие о брони, на каждом из столов. Мысленно взвываю. Зачем он это делает? Так принципиально?
– Вы голодны, мисс Ахава? Что мы можем предложить вам?
– Заткнуться и пустить меня за мой стол.
Адам оборачивается и подмигивает. Чтоб тебя! Беспризорник! Другие же служащие скрываются под куполом. Стремглав несусь на Адама, преодолевая крошечные плитки, и, тыча пальцем ему в грудь, шиплю:
– Оставь свои глупые шутки! Ты понял меня? Не смей так относиться ко мне, не смей так делать, потому что я не намерена...
– Мисс Ахава... – Разит голос с кухни, и из-под купола выплывает директриса.
В руках у нее пластиковый стакан с кофе и пакет с чем-то горячим; жир насквозь пропитывает бумагу.
– ...доброго утра вам, – продолжает женщина. Глаза ее леденеют, а сухость изо рта выдает: – Вам не кажется..? что это чересчур?
Кивок приходится на узкую гавань между мной и Адамом, которую сложно обозвать сохраненным личным пространством. И вправду...слишком близко. Отстраняюсь и – упертую раннее в грудь Адама – руку прячу в карман брюк.
– Не ожидала увидеть вас здесь, мисс Ахава. Решили позавтракать?
– Так и есть, – отвечаю я. – И вам приятного аппетита.
Слова благодарности обходят меня стороной.
– Как ваши мать, отец? – Женщина неторопливо вышагивает к лифту. – Так подумать, уже десять лет...
Почти десять лет назад родители отломили ей большой золотой кусок, чтобы меня приняли на обучение.
– Работают, как и прежде. Все хорошо.
Не улыбаюсь и не хмурюсь – держусь обыкновенно и не проявляю никаких эмоций. Эмоции – наказуемы. Чувства – нарушение.
– Уже десять лет, так подумать..! – повторяет директриса и заходит в лифт. – Время покажет, стоило это потраченных денег или нет.
Двери закрываются. Напоследок женщина одаривает меня и Адама – поочередно – острым взглядом.
– Почему ты не сказал? – в шепоте взвываю я и оборачиваюсь на Адама вновь, сжимая кулак и грозя ударить.
Юноша смеется и делает вид, что защищается, незатейливо отражает игривые удары и так же игриво нападает в ответ.
– Это было смешно, Ева Ахава, – выпаливает он.
– Это не было смешно, Адам Ланэцах! Что могли подумать?
– Каждый думает в меру своей испорченности. Ее непристойные мысли идут из ее головы. – Юноша пожимает плечами. – Мы с тобой ничего дурного не совершали. А теперь, – он вновь указывает на чужой стол, – садитесь, мисс Ахава.