Страница 16 из 52
– Если хотите предложить мне купить книгу у хористок, перезвоните позже, – едва проснувшись, хмыкаю я.
– Э-э-э... – протягивает растерянный голос, который – оказывается – принадлежит Ромео. – Позовите, пожалуйста, Еву.
– О, это ты. – Пробуждаюсь сию секунду. – То есть это она. Я! – взвываю от собственной глупости и щелкаю с досады по лбу. – Ромео, это я! Доброго утра тебе, чем обязана?
– С добрым утром, Ева! – Ромео ободряется. – Я решил, это ваша горничная...
– У нас нет горничной, – смеюсь в ответ.
– Как? А. Ну, ладно...Ты можешь прийти в школу пораньше? Под пораньше я подразумеваю прямо сейчас.
– Если ты купишь мне сандвич, я сэкономлю время на завтраке, – соображаю и поднимаюсь с кровати. – Ну так что? Потому что я уже встала и ложиться обратно мне не льстит вовсе, Ромео.
– Через пятнадцать минут выхожу. Спасибо, Ева!
Он скидывает.
До конца комендантского часа остаются три десятка минут; время для прогулок нежелательно, но мой ответ предопределил это, да и я забыла о запрете. Грохочущий рокот из-под ног (да-да, нарочитые и необитаемые низовья Нового Мира) сопровождает меня до станции. Створы вагона начинают закрываться, и я успеваю протиснуться между ними. Экономия! Недовольный взгляд мужчины колесит мое лицо, и я, фыркнув, отворачиваюсь. Ну его...
– Комендантский час еще не окончен, девочка, – прижигает незнакомец.
– Аналогично обращусь к вам, – журчу в ответ, но не смотрю.
– Знаешь, что это за звук? – Интонация задиры (не иначе) интересуется об упомянутом ранее шуме. – Знаешь, что он предвещает?
– Нет, – режу я. – Но звук из вашего рта предвещает беды.
Обсуждение (не благочестивое и не восхваляющее) Нового Мира – запрещено законом; как смеет осуждать и негодовать обыкновенный горожанин, должный смиренно и довольно принимать лакомый кусочек от жизни в виде жизни на поверхности? Как можно не любить Новый Мир и не желать в нем жить, если любить больше нечего и жить больше негде?
Слухи рокочут о том, что город наш – не единственно существующий, и на месте представленных людям гниющих картин умирающей земли под пятами города на самом деле пребывают иные жители и иные дома. Правда ли это? Когда я была маленькой, то подслушала родительский разговор, касательный сие темы; правда, минутой спустя была обнаружена и с наказанием отправлена в комнату. А что говорили родители? Они называли место под ногами Старым Городом...Школа же трактовала – единожды – низовья атавизмом нашего превосходного мира, а людей – недостойных и желающих спуститься туда – безумцами, умалишенными и недостойными жизни на поверхности.
В общем, хочешь жить – живи; меньше знаешь – спишь.
Поезд замирает несколько раз на станциях, но никто не выходит и не заходит; заговоривший мужчина покидает вагон на той же остановке, что и я. Прозрачная лестница из-под острова-посадочного места проводит меня наверх – прямиком к школьному крыльцу; мужчина устремляется вниз, в неизвестном мне направлении.
Черное пальто стоит около дверей и нервно поглядывает на часы, задирая и обнажая левое запястье.
Я зову юношу и взмахиваю приветственно рукой.
– Эй, только не говори, что я опоздала...
Вместо ответа он томно вздыхает и протягивает сандвич.
– С луком? Мог бы и зелени не пожалеть, – откусываю и ворчу с набитым ртом.
– Я тебя по делу звал, а не кормить, – ехидничает юноша. – И это готовила служащая, претензии к ней. Гурман, ха.
Причитаю и теряю луковицу – та падает мне под ноги.
– А я-то думала, ты меня в такую рань поднял, чтобы огорчить своими кулинарными способностями.
Ромео смеется и предлагает зайти в здание; ледяные колючки пробегаются по кончикам пальцев и ощипывают ладони. Пожимаю плечами и соглашаюсь – в итоге оказываемся в фойе школы. Одежда сдана, сандвич съеден.
– Так что ты хотел, Ромео? – интересуюсь я.
– Помощи, Ева. – Юноша мягко улыбается, и я вижу (готова поклясться), как загораются его глаза (вдохновение?). – У Карамель скоро день рождения. Я думал над подарком, и – нисколько тебя не удивлю – я безумно хочу порадовать ее. Ты – единственная из девушек, с кем я могу посоветоваться.
– А как же ее стервозная подруга? – тихо смеюсь в ответ, и следом (более серьезно) добавляю. – Да, конечно, помогу.
– Спасибо тебе, Ева.
Он кивает, а я начинаю озвучивать приходящие в голову мысли.
– Например... все девочки любят вещи. Может, платье?
– У нее своя сеть магазинов. Думаю, в ее распоряжении много платьев.
– Тогда косметику.
– Она не красится.
– О, ты позвал меня, чтобы отрицать все мои идеи или только первые сто штук? Может, у тебя есть предположения? Почему по телефону не мог спросить?
Задумываюсь над этим. Ну конечно!
– Что ты хочешь, чтобы я достала для нее?
Ромео беззаботно улыбается, почесывая затылок и приглаживая смольные волосы. Уголки его губ никак не могут изогнуться обратно и принять свойственную им ровную прямую. Он действительно вдохновлен!
– Ты читала книгу «Ромео и Джульетта»? – вопрошает юноша.
– Допустим, – отрешенно отвечаю я. – А Карамель что…читает?