Триплексум

– Не совсем, – она сконцентрировала всё внимание на его ранах, которые сначала нужно было отчистить от пыли и грязи. – Только до ресторана, потом мне проводник помог. Но это ерунда… если бы не вы, мы бы вообще до Поезда не добрались, а я вам только мешала своей истерикой… так что это я должна просить прощения.

Губы Андрея дёрнулись в нервной ухмылке – он всеми силами старался не показывать, какая неприятная боль раздирала левую половину лица.

– То, как ты отреагировала – вполне нормально. Ситуация была более чем стрессовая, ты попала в такое положение впервые в жизни, и мы действительно были, прости за выражение, в полной заднице. Во всех смыслах. То, что ты сорвалась от физической и эмоциональной перегрузки, абсолютно нормально.

– Но вы же не сорвались, – она даже не смотрела ему в глаза, обрабатывая порезы перекисью водорода, что заставляло Андрея морщиться от жжения.

– Я, позволю тебе напомнить, мужчина, и быть слабым мне не положено, особенно когда под боком плачет от страха беспомощная девушка. Надо же было тебя как-то спасать, – усмехнулся он, снова морщась. – К тому же ты и так превзошла все мои самые смелые ожидания: хорошо держалась в городе, пусть и сглупила немного, помогла мне с настройкой Экспресса, добралась до Поезда, не упав по пути в обморок, да ещё и доволокла мою тушу до вагона-ресторана и теперь выхаживаешь меня, хотя сама, по идее, должна уже бесчувственно где-нибудь лежать. Ты большая молодчина, я тебе скажу.

Его улыбка немного приподняла настроение, а тёплые слова вернули веру в собственные силы. Теперь Лиля точно не могла признаться, что с радостью упала и заснула бы прямо здесь, на куче книг: она должна была сначала позаботиться о том, кто уже выложился сверх собственного предела, спасая их обоих.

– Думаю, мы оба скоро заснём без задних ног в ужасно неприбранных комнатах, – она закрепила бинты на шее и заклеила пластырями порезы на лице. – У меня нет сил даже принять душ…

– Глядя на библиотеку, мне страшно даже представить, в каком состоянии бассейн, – Андрей взглянул на трещины в потолке и покосившиеся полки. – Боюсь, нам предстоит затяжной ремонт – Поезд серьёзно пострадал, унося оттуда…

– АНДРЭ! ЛИЛИ! ВЫ ВЕРНУЛИСЬ!!!

В вагон влетела Мари, за которой едва поспевал Профессор. Призраки, которым проводники быстро донесли о возвращении путешественников, заметно отливали серым от перенесённых переживаний, но радостная новость вернула их полупрозрачным лицам знакомый синеватый оттенок.

– Слава Богу, вы здесь! – девушка кинулась на шею подруге, сжимая её в крепких объятиях. – Мы так испугались! Сначала всё упало, потом вы ушли и стало так тихо и жутко, а потом Поезд начал уезжать, а вас всё нет, а потом толчок – и все стёкла вылетели, шум, грохот, всё поломалось, а вас всё нет, и нет, и нет!..

– Мари, успокойся, они и так на пределе, – спокойно остановил её немец, видя бледные уставшие лица людей. – Я понимаю, что ты хочешь знать все подробности, но давай сначала дадим им отдохнуть. Да, нам предстоит ещё один долгий месяц, и мы сами до сих пор не знаем, насколько ужасно состояние Поезда. Но всё это может подождать несколько часов.

– Как минимум двенадцать, – уточнил Андрей, с трудом вставая с кресла. – Спасибо, герр, отдых нам точно не помешает. Мне и самому интересно, что происходит, но… сначала нужно поспать. Мы с Лилией будем в своих купе, так что скажите проводникам, чтобы не беспокоили нас как минимум до завтра. Лиля, идём. Мы заслужили отдых.

Девочка неуверенно кивнула и, улыбнувшись Мари, последовала за ним. Едва добравшись до своего купе, она кинула куртку на кучу вещей, уже валявшуюся на полу, разделась и нырнула под одеяло, мгновенно отключаясь.

***14 часов спустя***

Открыв глаза, Лиля не сразу вспомнила, где вообще находится: на комнату в родной квартире это не походило, на номер в мотеле в городе-призраке – тем более, но и её купе в Поезде выглядело куда более аккуратно. Несколько секунд понадобилось, чтобы вспомнить всё произошедшее и понять, что она и правда вернулась – это Поезд стал немного другим. С необычной лёгкостью поднявшись и потянувшись, она смирилась с тем, что принять большую ванну с пеной не получится, и просто переоделась в обычную земную одежду – сшитые Мари платья для ремонта не подходили, а именно ремонтом и генеральной уборкой им и предстояло заниматься.

Однако перед этим следовало нормально поесть, о чём девочку оповестил громко заурчавший желудок. Вспомнив, что они толком ничего не ели уже больше суток, она прикрыла дверь купе и отправилась в вагон-ресторан, надеясь, что кухонные автоматоны уже восстановили.

Надежды не оправдались – механизмы безжизненно висели под потолком, пока проводники склеивали и соединяли потрескавшиеся деревянные стены. Но девочка учуяла вкусный запах еды, исходящий из-за стойки, где Андрей колдовал над сковородками.

– Снова блинчики? – он вздрогнул, замечая вынырнувшую из-под плеча рыжую голову. Сегодня они оба были гораздо свежее и активнее, чем четырнадцать часов назад.

– Что-то вроде. Пытаюсь сообразить что-то съедобное из того, что здесь есть. Так что это омлет и оладьи. Надо как следует подкрепиться перед уборкой, но всё-таки не переедай: ты слишком долго не ела и сразу много съесть не сможешь, лучше потом ещё раз позавтракаем.

Лиля кивнула и с радостью набросилась на еду. Закончив завтрак, они синхронно взглянули в недавно починенное окно, за которым темнел космос, нисколько не изменившийся за время их отсутствия.

– Надо ещё Мари всё рассказать, комнаты убрать, проводникам помочь, – протянула девочка, улыбаясь. Парень тоже усмехнулся.