Триплексум

После двух часов, проведённых с ручкой над большим блокнотом, Лилия наконец спокойно вздохнула и посмотрела в окно. Она как раз закончила записывать все события, произошедшие за первые дни, и всё то новое, что успела узнать. Закрыв блокнот, она убрала его в один из ящиков секретера, и достала учебники для 10 класса. Приключения приключениями, а по возвращении надо экзамены сдавать.

Не успела она оторваться от созерцания голубой планеты и углубиться в геометрию, как в дверь постучали и в купе зашёл Андрей.

– Я не помешал? – спросил он, останавливаясь у двери, и девочка быстро захлопнула учебник.

– Нисколько, – улыбнулась она, и юноша засмеялся.

– Уроки делаем? Это правильно, учись. Ученье, как говорится, свет…

– А неученье – чуть свет и на работу, – хихикнула Лиля, откладывая книги в сторону. – Но вы ведь зачем-то пришли.

– Поговорить. Я не был внизу уже почти два года. Как там жизнь? – он как-то грустно полуулыбнулся, садясь напротив.

– Даже не знаю, что вам сказать, – девочка пожала плечами, чувствуя ужасную неловкость как из-за своей неосведомлённости, так и от самого его близкого присутствия. – Я ничего не понимаю в большой политике, а моя жизнь все эти годы особенно не менялась, всё как у всех. Я только знаю, что в мире всегда происходит что-то большое, но нам особо нет до этого дела. Мне вот в следующем году экзамены сдавать, это важно. Вы ведь знаете про тестовую систему, да? – видя непонимающий взгляд, она припомнила: – А, её же как раз два года назад ввели, чуть не в последний момент, вы, наверное, не застали. Теперь выпускники школ сдают экзамены в новом, полутестовом формате, причём русский и математика – обязательно, остальное – в зависимости от специальности, на которую хочешь поступать в университет. Все только и думают, что об этих экзаменах! Ну и о том, что в институт придётся в другой город ехать…

– После полугода в космосе поездка в другой город будет казаться тебе мелочью, разве нет? – тень улыбки всё не сходила с его лица, и она осмелела:

– Да, наверное. И мама с папой не будут так бояться, ведь они в любой момент смогут приехать, и я буду регулярно звонить, не то что сейчас, хоть Эдита и обещала передавать им информацию обо мне…

– Что-то она обещала?!

– Рассказывать родителям, как у меня дела. Она говорила, что у них есть постоянная связь с вами и что я в любой момент смогу вернуться домой, если что-то случится.

Андрей некоторое время смотрел на неё непонимающим взглядом, но потом, поняв ситуацию, рассмеялся:

– Чушь от начала и до конца! Она сказала это просто для того, чтобы твои родители согласились, а потом она будет скармливать им байки о том, что у тебя всё прекрасно! Да, покинуть Поезд до отправления можно, но потом ты вряд ли вернёшься назад. И здесь есть электричество, но о телефонной связи или Интернете речи не идёт, так что на общение с родными в ближайшие полгода можешь не рассчитывать.

Плечи девочки опустились, уголки губ задрожали. Андрей прикусил язык, запоздало понимая, как по-издевательски звучали его слова.

– Прости, не хотел тебя обидеть. Просто тебе стоит знать, что Эдита немного приукрасила действительность, и твои родители не узнают, если с тобой что-то случится…

– Мне кажется, я с самого начала это поняла, – тихо ответила девочка. – Возможно, папа тоже понял. Ну, я всё-таки тут не одна, я постараюсь быть осторожной, к тому же в чужом городе я тоже буду одна, значит, смогу пережить полгода на космическом корабле…

Она помолчала, переваривая собственные спутанные слова. Андрей, глядя на понуренную головку, не удержался и взъерошил кудрявые волосы, отливавшие рыжиной в свете солнца. Девочка улыбнулась и подняла на него глаза.

– Да, буду считать это тренировкой и для себя тоже. Обидно только, что обычная жизнь после Поезда будет казаться слишком… обычной. Будет жаль возвращаться на Землю.

– За полгода здесь твоё понятие об «обычном» изменится настолько сильно, что повседневная жизнь станет чем-то запредельным, это я тебе обещаю! – рассмеялся он, глядя на маленькую путешественницу и радуясь про себя, что удалось прогнать её печаль. Оба помолчали, улыбаясь друг другу и яркому солнцу, и Андрей снова заговорил:

– Сколько языков ты знаешь?

– Русский и английский. Хотела бы выучить французский, может, ещё китайский…

– А сколько языков на Земле?

Лилия задумалась.

– Я, кажется, читала об этом… Несколько тысяч? И ещё многие тысячи исчезают, но если считать с диалектами, то будет больше…

– А во Вселенной? – в стальных глазах промелькнула хитрая искорка, а каверзный вопрос на минуту поставил девочку в тупик.

– Я не знаю… Очень много?

– Если брать всю Вселенную – бесконечно много. Но можно сделать так, что ты будешь понимать каждый существующий язык. Хочешь?

– Конечно! – воскликнула она, сразу прикидывая, как тогда будет легко сдать экзамен по английскому. – Но… это ведь сложно?

– Смотря каким способом, – Андрей пожал плечами. – Пойдём.

Вслед за ним Лилия покинула купе и направилась через множество вагонов к «секции бесконечности», первым в которой был вагон дверей. Уже открывая тамбур, парень заметил, как девочка оглядывается.

– Что-то хотела?

– Да нет, просто… в вагоне-ресторане всегда так пусто?

Он прыснул, вдруг понимая, что она, хоть и попала сюда больше недели назад, совершенно не умеет обращаться с Поездом, ведь все три дня после возвращения из Колодца провела в своём купе «на больничном» под постоянным присмотром троицы старожилов, и теперь понятия не имела, как самой раздобыть еду.