Страница 4 из 146
- Парламент! – с готовностью подсказала Элла, оглядывая критическим взглядом гардеробную. Была бы её воля, она надела бы по привычке любимый костюм для курительных комнат, или смокинг, как по последней моде называли его в свете. Носить его полагалось исключительно мужчинам, поэтому наследница с особой радостью наслаждалась возмущёнными взглядами консервативных подданных ее отца. Но в последнее время разговоры о том, что дочь короля ведет себя неподобающе, отпугивает всех претендентов на ее руку и, вообще, недостаточно женственна, успели так ей осточертеть, что на сегодня она решила изменить излюбленному образу и подготовила специально для сплетников небольшую эскападу.
– А что, Марта, принесли уже то самое платье, которое я заказывала по фотографическому каталогу?
- О-ох-х… - снова протяжно вздохнула горничная и спустя несколько секунд скорбного молчания, добавила: - Принесли.
Наряд для приема ожидал княжну, разложенный на её широком ложе, одернув полог которого, Элла радостно подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши.
- Оно прекрасно! – её радость была непритворной и искренней. – И даже лучше, чем я ожидала!
- Но Ваше Высочество… - все еще не теряла попыток вразумить госпожу верная Марта. – Это же наряд… дамы сомнительной репутации… Или танцовщицы кабаре… Он совсем не подходит девице благородных кровей, вроде вас.
- Очень даже подходит! – с удовольствием разглядывая ярко-красное платье с неприлично глубоким декольте, довольно отозвалась Элла. – Не нравятся им мои брючные костюмы? Что ж… Явлю им женственность! С лихвой! Пусть получают то, чего хотели! Давай, Марта, не время медлить! Помоги-ка мне надеть это платье. Оно такое до неприличия узкое - как раз то, что надо! Но, боюсь, сама я его на себя не натяну…
И горничная, продолжая тихо вздыхать, приступила к одеванию своей взбалмошной госпожи, которая все продолжала болтать.
- Так что плохого в парламенте, Марта? – поинтересовалась Элла, глядя в большом зеркале, как помощница с трудом застегивает у неё на спине длинный ряд специальных крючочков. – Нашему соседу, западному королю решение поделиться властью помогло сохранить корону. И теперь над королями в той стране есть контроль избранников из народа – мне кажется это вполне справедливым… Нет, причёска моя мне не нравится, кажется недостаточно женственной. Неси щипцы, будешь меня завивать!
- Западному соседу-то помогло, - запыхавшись, Марта вернулась со щипцами, которые заблаговременно были оставлены нагреваться на раскаленных углях. – Да только он теперь в своей стране как марионетка. Вроде и есть король – а власти при нем никакой! Вертит им этот парламент, как хочет, а ваши выходцы из народа в этом парламенте грызутся, как собаки! И порядок у них только показной. Неизвестно еще, что через пару лет будет. Правильно сделал другой наш сосед – южный король. Разогнал всех смутьянов, усмирил бунтовщиков – и ни один революционер у него в стране даже не пикнет!
- Южный сосед? Король Рэймодно? – принцесса насмешливо фыркнула, как всегда, когда слышала это имя. – Этот абсолютист? Ничего-ничего, придёт и его время. Доберется и до него народный гнев, придётся ему за все ответить! Я слыхала, он деспот и самодур, держит весь двор в страхе, придворные перед ним пресмыкаются и чуть ли не на брюхе ползают. Как думаешь, долго такому монарху править осталось? Сейчас, когда троны шатаются под королями с куда более спокойным нравом?
- При дворе у южан и вправду странные порядки, не то, что у вашего папеньки, да пошлёт ему небо долгих лет жизни и мирного правления. Но то, что я слышала – весьма занятно, Ваше Высочество, - доверительно зашептала Марта, принимаясь за прическу госпожи. – Король часто путешествует, поговаривают, что переплыл все моря и даже океан, и повадками - истинный дикарь. И манера правления у него дикарская, непривычная – уплывая в очередной раз, он оставляет наместником своего поверенного. А потом возвращается неожиданно - никто не может знать, когда это случится – и прямо из портовых ворот идёт в народ под видом моряка или цыгана. После чего гуляет, кутит на площадях и расспрашивает, что в этих краях творилось, как живётся – хорошо ли, плохо. И если слышит жалобы на голод, или какие другие притеснения, возвращается во дворец и карает наместника самолично, не слушая оправданий, кем бы тот ему ни приходился. Потому что считает, что даже вернейший друг может предать, а вот народ никогда не соврёт. А вы говорите, трон под ним зашатается. Южане боготворят своего короля и считают его сыном самого солнца – щедрым и справедливым. Но нам их никогда не понять, конечно. Дикие нравы, буйные, громкоголосые, невоспитанные люди.
- А мне нравится этот подход! – негромко посмеиваясь, Элла склонила голову, чтобы горничной было удобно завить непослушные пряди у самых висков. – Это хождение в люди – очень умно придумано! Потому что народ действительно никогда не соврёт тому, кого считает своим. А ещё, это конечно, странно… и безрассудно. Не каждый король рискнёт оставить страну на долгое время – как ни запугивай придворных, а в его отсутствие может сформироваться враждебная коалиция.
- Ох, Ваше Высочество, да какая там коалиция! Многие ещё помнят, как был усмирён бунт двоюродного дядюшки короля, заточенного пожизненно в темницу – а обезглавленные тела сообщников долго висели у самых зарешеченных окон его камеры, жутко пошатываясь на ветру, пока их не обглодали вороны. Их скелеты долгое время были единственным, что видел несчастный узник, пока не сошёл с ума. А один из разжалованных наместников, уличённых в воровстве, был насильно брошен в трюм корабля и оставлен на необитаемом острове. Король за его жадность подарил ему целый остров – да только без единой живой души на ней.