Дай мне свободу. Возьми мою любовь

Поэтому, когда герцог Альберто объявил о начале церемонии, взгляды всех и каждого устремились на ту, кого прямо сейчас император Рэймондо должен был назвать новой королевой. И, несмотря на пролетевший в толпе шёпот удивления из-за того, что невеста появилась не одна, как того требовала традиция, а держа за руку Его Величество, которого уже считала мужем по законам своей страны, и из-за того, что одета она была тоже не как невеста — даже не в женское платье, а в перехваченную цветным поясом рубаху своего супруга, — каждый из собравшихся надеялся, что этот неожиданный брак станет последним для их монарха и подарит, наконец, империи законного наследника.

Король, по обыкновению не склонный к вычурным костюмам, и в этот раз оделся просто — в обычные брюки и такую же, как у княжны простую белую сорочку. По всему было видно, что церемония его привлекает не так уж сильно, ему больше нравилось шептаться со своей настоящей-будущей женой, обнимать её, тихо посмеиваясь в ответ на то, что она говорит на своём языке, не сводя с него странных, серебристо-серого цвета глаз.

Кавалер Альберто тем временем начал длинную вступительную речь об особенностях этого союза и о том, что он объединяет два старинных монархических рода, являясь гарантом того, что в эти нелегкие времена... Возможно, исполнительный герцог и дальше продолжал бы вещать о династических особенностях, заставляя народ изнывать на жаре, если бы Его Величество не прервал его, поторапливая:

— Альберто, друг мой, покороче! Давай сразу к той части, где жениху предлагают поцеловать невесту!

В ответ на взрыв хохота, последовавший за словами монарха, лицо герцога, всегда очень чуткого к церемониалу, залил густой румянец, но он, все же, попытался довести речь до конца, но был снова прерван.

— Все, довольно! — как всегда, когда что-то шло вопреки его воле, король решил всё переменить и сделать по-своему. — Стой и смотри, как нужно делать. И вы, друзья, — все, кто здесь собрался, смотрите и слушайте. Беру всех вас в свидетели клятвы, и если кто-нибудь поймает меня на попытке её сломать, пусть подойдёт и призовёт к ответу. Каждый из вас, слышите? Когда даёшь клятву, нет разницы кто ты — король или крестьянин. Слово, которое идет от сердца нельзя нарушать. Иначе кара будет очень жестокой. Впрочем, кажется, я научился велеречивости у нашего доблестного кавалера Альберто, — по рядам гостей снова полетел негромкий смех. — Теперь к главному. Я, Рэймондо Густаво де Рейон снова беру тебя в жены, Элла Мережич, княжна Палабская, даю тебе свою фамилию, свой дом, свою страну, все, чем владею на ближней и дальней земле. И перед всеми клянусь оберегать и любить тебя так долго, как живу и дышу, — после чего, на мгновение остановившись, король заговорил на чужом языке, что вызвало живейший отклик у княжны, чьи глаза наполнились слезами, и она несколько раз энергично кивнула, от чего слезинки, слетев с ресниц, побежали у неё по щекам. — Эстрелла де Рейон, согласна ли ты вновь назвать себя моей женой, принять из моих рук корону Южной империи, быть моей звездой, моей поддержкой, моей любовью, матерью моих детей? Согласна любить мою страну как меня самого, а меня самого любить только до смерти, и ни секундой меньше?

— И после смерти тоже, — снова подтвердила Элла, с готовностью кивнув и не сводя глаз с мужа.

— Я сказал это не на твоём языке, звёздочка, — запнувшись от удивления, проговорил Рэймондо, понижая голос. — Ты ведь не понимаешь южную речь.

— Наверное, это снова то самое колдовство. Цыганская магия между нами, — улыбнулась сквозь слезы Элла. — Я слышу и чувствую тебя сердцем, а оно понимает любой язык на земле.

— Так оно и есть, Эстрелита, — задумчиво подтвердил Рэймондо, неотрывно глядя на неё, после чего привычным движением взял её лицо в свои ладони, утирая пальцами следы слез со щёк. — Что ж, Элла Мережич, Эстрелла де Рейон, тогда будь моей женой до самой смерти и немного дольше. Навсегда.

— Навсегда и ни секундой меньше, — подтвердила Элла, поднимаясь на цыпочки и целуя короля в губы, после чего вдруг взмыла вверх и закружилась в его руках, а он все не отпускал её, продолжая целовать, не слыша, как герцог Альберто, улучив удобный момент, вновь громко объявляет о вступлении в законную силу брака между монаршими особами, ни громких криков радости и поздравлений, которыми взорвались его подданные, призванные в свидетели нерушимой клятвы. Глубоко внутри себя Рйэмондо знал и слышал лишь одно — все происходит правильно.