Страница 14 из 146
Море всегда влияло на характер Его Величества умиротворяюще – и, возможно, из-за вынужденной задержки на суше, этот разрыв брачных уз получился особенно громким и скандальным. Северная принцесса вернулась домой под стражей и без дочери, с документом о расторжении брака в кармане меховой муфты, без права видеться с ребёнком и когда-либо появляться при дворе южан. Кроме того, спорные колониальные территории, поровну разделённые прежде, отходили южному королевству в качестве компенсации за сокрытие психического нездоровья принцессы.
Весь континент снова судачил о громком разрыве дипломатических и личных отношений, а наиболее предусмотрительные советники опасались, не быть ли войне, которая затронет интересы всех соседей — уж слишком бурно северный двор отреагировал на нанесенное им публичное оскорбление.
Однако, война между севером и югом закончилась, толком и не начавшись. Правитель северян, потерявший всякую сдержанность, присующую его нации, как решающий аргумент попытался использовать военную флотилию у берегов спорных территорий, но в нескольких разгромных битвах потерял значительную часть всей своей морской армии. Россказни о флоте южан, претерпевшего модернизацию за последние десять лет, оказались не просто россказнями. Их военные корабли были оснащены такими мощными артиллерийскими орудиями, которые многие моряки видели впервые, а противостоять быстроходным субмаринам, наносящим удары из-под воды, северяне, полагавшиеся на старую, проверенную временем тактику ведения боя, оказались не готовы.
Сам Рэймондо, командовавший нападением, под воздействием бурлящего в крови адреналина и шума морских баталий, развернулся вовсю. Ему оказалось мало потопленного флота бывших союзников — в плен попал весь адмиральский состав вместе с главнокомандующим, старшим сыном короля, будущим наследником северян и по совместительству братом его бывшей супруги. Одного только взгляда в его льдистые глаза хватало, чтобы Рэймондо вновь и вновь вспоминал лицо той, которая сделала его жизнь невыносимой и вынудила оставаться на суше в то время, когда сам он так рвался в море. Поэтому обмен пленными произошёл на таких жестких условиях, что ахнули даже привыкшие к выходкам своенравного монарха вельможи ближних дворов. Мало того, что побеждённым пришлось подписать соглашение, по которому югу отходили не только спорные, но и все колониальные владения севера — вдобавок бывший тесть обязался отчислять из казны ежегодную компенсацию в пользу монаршей внучки, которая осталась воспитываться при дворе южан. Знакомые с договорённостью называли фантастические суммы и за глаза обвиняли короля Рэймондо в мстительности и откровенном грабеже бывших союзников. Но ещё больше нашлось злорадствующих, готовых посмеяться над северным двором, который связался с чудовищем ради мимолетной выгоды и в результате потерял все.
Однако, несмотря на осуждение методов, заключить торговое партнёрство с южной империей мечтали теперь все крупные дельцы и делегации ближних стран. К тридцати с небольшим годам Рэймондо стал единоличным властителем больших и малых колоний в южном полушарии, а его империя превратилась в крупнейшее государство среди существующих, особенно на фоне дробления и распада соседних стран, к власти в которых постепенно приходили республиканцы. Вопрос с этими смутьянами в его стране был решён и находился под неусыпным контролем с помощью облав и депортаций на острова в качестве рабочей силы, а вот вопрос с наследником – нет.
На какое-то время разочаровавшись в брачных узах и решив текущие проблемы, король отправился в ещё одно долгожданное плавание, а по возвращении в родные земли несколько лет жил холостяком, вызывая волнение и ажиотаж у знати, желающей породниться с королевской династией. Он и сам понимал, что ситуация требует разрешения, что королю пристало быть женатым и дать стране законнорождённого преемника, но ничего не мог с собой поделать. Привыкший поступать по зову сердца, он наслаждался свободной жизнью, вновь вызывая у соседей волну осуждения и сплетен о его разгульных нравах. Но Рэймондо давно привык, что о нем судачат и не обращал на это никакого внимания. Он пировал и развлекался в своё удовольствие, предаваясь утехам с красивейшими женщинами его страны — нежными и страстными, благородными и простолюдинками, — и, если бы не вопрос с наследником, так и оставался бы свободным до конца своих дней.
Судьба, которая до этого всегда благоволила Рэймондо, теперь будто потешалась над ним — вне брака любовницы рожали ему сыновей, на обеспечение которых он никогда не жалел средств, удивляясь лишь одному – почему фортуна упорно не желала одаривать его законнорождённым наследником, которому можно было оставить престол?
— Я что-то делаю не так... Что-то не так. Но что именно? — этот вопрос он часто задавал себе, и не мог найти прямого ответа.
При кажущемся благополучии в его державе, особенно на фоне творящихся у соседей беспорядков, душа короля не была спокойна. Пусть сейчас он был молод и полон сил, однако Рэймондо не считал себя небожителем и понимал, что смертен. Он достаточно побывал в передрягах, чтобы ясно осознавать, что иногда старуха с косой приходит без вежливых предупреждений — и ей все равно, к кому пожаловать в гости. Смерть приходила одинаково нежданно и к королям, и к нищим.
Поэтому оставлять страну без престолонаследника в реалиях нового века, едва вступившего в свои права и начавшегося с кровавых революций в близлежащих странах, было опасной халатностью. А быть халатным или беспечным король не привык.