Страница 136 из 146
Незаметно проскользнув мимо ещё одной заплутавшей пары, княжна порадовалась, что кавалер с дамой были слишком увлечены друг другом и не обратили на неё внимания. Вскоре, свернув за последний поворот, принцесса поняла, что её догадки оказались верны — у дверей той самой спальни в восточном крыле стояли караульные, и это было хорошим знаком. Значит, Его Величество находился у себя и не принимал участия в ночных увеселениях. И в то же время, ни один из караульных не спал, оба несли свою службу исправно — и для Эллы это было чревато новыми проблемами. Она сильно сомневалась в том, что её пропустят к монарху, а скандалить, требовать и привлекать к себе всеобщее внимание совсем не хотелось. Она и так была сыта по горло настороженно-враждебным отношением южан.
Вместо этого, затаившись в темному углу, Элла решила подождать, пока караульные устанут и, возможно, захотят вздремнуть. Но время шло, ей было все тяжелее стоять неподвижно — пулевое ранение в ноге снова начало болезненно пульсировать, а ни один из служивых не выказывал признаков усталости, в то время как принцесса, почувствовав лёгкое головокружение, снова испугалась, что потеряет сознание.
И, несмотря на это, она не могла даже подумать о том, чтобы развернуться и уйти, сдавшись у самой цели. Нет, должно быть еще что-то, какая-нибудь потайная или запасная дверь, лихорадочно размышляла Элла, обшаривая руками стены в поисках входа, который всегда пристраивали к комнатам высоких вельмож для того, чтобы они могли ускользнуть под покровом ночи или принять у себя тайных гостей. Княжна точно знала, что в нескольких самых больших опочивальнях были дополнительные входы, к которым вели двери, припрятанные в укромных арках. И, к счастью, спальня, которую выбрал для себя король Рэймондо, исключением не оказалась.
Нырнув рукой в углубление в ещё одной арке, Элла нащупала небольшую щеколду и, нажав на неё посильнее, едва удержалась на ногах — дверь резко подалась вперёд, и княжна ввалилась в опочивальню, которую с другой стороны продолжали доблестно охранять караульные. Не сразу понимая, где находится и в ту ли комнату попала, Элла запуталась в тяжелых портьерах, освободиться из которых смогла лишь спустя несколько секунд. Настороженно оглядываясь, отбрасывая от лица плотную ткань, она поняла, что попала внутрь со стороны балкона, располагавшегося напротив входной двери. К счастью, караульные не услышали шум, который она, сама того не желая подняла и, подождав немного, чтобы глаза привыкли к темноте, Элла снова осмотрела опочивальню, на этот раз спокойнее и внимательнее.
Княжна не могла вспомнить, доводилось ли ей бывать здесь, когда приезжала в усадьбу ребёнком. Залитая лунным светом большая спальня по мебели и убранству ничем не отличались от остальных, если бы только следы остановившегося здесь гостя так явно не выдавали его характер. Так, на спинку большого обитого бархатом кресла был небрежно брошен китель, и Элла почувствовала, что улыбается — она никогда не видела мужа в форме, привыкнув к нему в образе бродяги и искателя приключений. Рядом на столе были грудой свалены карты, бумаги и чертёжные инструменты, несколько смятых листов лежали невдалеке, на мягком ворсе ковра — и Элла словно увидела и почувствовала то стремительное движение, которым король швырнул их на пол из-за овладевшего им азарта или нетерпения. Развёрнутые справочники и атласы разместились также на небольшой софе, рядом с которыми был брошен большой нож — тот самый, который король держал за поясом все время их путешествия, и Элла, проходя мимо, автоматически прикоснулась к нему пальцами, как к давнему другу.
У изголовья кровати стоял небольшой столик, на котором виднелся кувшин, доверху наполненный водой, а прикроватной подставке все ещё находились бинты, повязки и стояли различные пузырьки — со спиртом, йодом и неизвестными княжне пилюлями. Однако запаха лекарств в комнате слышно не было — возможно, их развеял свежий ночной ветер, проникавший через раскрытые окна, а возможно, — и Элле хотелось надеяться именно на это, — Рэймондо уже оправился и не прибегал к содержимому пузырьков.
Сам король находился в постели и спал глубоким сном, несмотря на опасения Эллы, что она могла ненароком разбудить его. Меньше всего сейчас ей хотелось прерывать его сон и, замерев в нерешительности, принцесса продолжала внимательно изучать того, кого герцог Альберто назвал фиктивным, ненастоящим мужем, чувствуя, что всё это неправда, всё совсем не так. Пусть на деле всё оказалось ещё сложнее, и за желанием Эллы быть рядом с тем, кого любит, южане могли усмотреть корыстные мотивы по захвату трона великой империи — ей до этого не было дела. Она полюбила мужа в образе бродяги и цыгана, теперь же пришло время научиться принимать в нем могущественного правителя — если он по-прежнему будет считать её достойной короны и не станет сердиться из-за нарушенного обещания, когда она отказалась оставить его, несмотря на данное слово.
Рэймондо продолжал спать, откинувшись на подушки, и лицо его при свете луны, щедро заливающей комнату, было умиротворено и спокойно. В уголках глаз разгладились привычные морщины-лучики, возникавшие всякий раз, когда он смеялся или весело щурился, исчезла напряженная складка, залегавшая между бровей, стояло ему задумчиво нахмуриться. Его губы были приоткрыты, волосы откинуты назад, и Элла увидела проходящую через лоб, запекшуюся на виске глубокую рану, очевидно оставшуюся после погони в лесу, когда ему пришлось скрываться от войск, преследовавших их обоих. Правая рука, порезы на которой после драки с деревенским сумасшедшим лечила Элла, лежала поверх покрывал и княжна заметила, что с неё уже сняли бинты. А вот повязки со спины и простреленного плеча все ещё были на месте и проглядывали сквозь легкую ткань распахнутой на груди рубахи.