Наказание для дракона

Семейство Арри было весьма довольно произведенным эффектом, и после того, как карета последнего гостя удалилась со двора замка, сопровождаемая внушительным эскортом, леди Улия кинула многозначительный взгляд на очередной пустой медный котел, стоящий перед приунывшим Аккеаном. Дарри кивнул и попросил оставить их наедине с драконом.

- Все ли устраивает тебя, мой верный друг? - начал он издалека.

- Да, благодарю, я всем доволен, - учтиво ответил Аккеан, понимая к чему этот разговор и радуясь про себя, что трав колдуна хватило, чтобы не умереть от переедания.

- Я рад, - совершенно не радостным голосом проговорил Дарри. - Однако мне придется попросить тебя об услуге, которую доверить я смогу только тебе.

Дракон икнул, кивнул и принял позу «я весь внимание».

- Так вот, - продолжил владыка. - Как ты знаешь, отец моей супруги пропал несколько лет назад, отправившись в ту злополучную экспедицию на Восток и нам до сих пор ничего о нем неизвестно. Несмотря на всю показную силу леди Улии, ее очень гнетет это происшествие. Я хочу, чтобы ты узнал для нас, что с ним произошло и привез его домой. Или узнал где его могила, если он мертв, - добавил он чуть приглушенно, ненадолго отводя взгляд. - Любой исход для нас будет лучше, чем это невыносимая неизвестность. Она так измучилась, думая, что он может быть где-то там, беспомощный, но живой, требующий банального куска хлеба или хорошего лекаря и никто не знает, что у него есть, кому помочь и чем отплатить за помощь... - Дарри бросил исподтишка взгляд на дракона, проверяя достаточно ли трагичен его рассказ и, сделав суровое лицо совсем уж скорбным, добил: - Она боится, что возможно в любую минуту он просто умирает без глотка воды, и никого нет рядом с ним…

Он сделал паузу, а потом со вздохом продолжил:

- Я дам тебе всю информацию, что нам удалось выяснить, чтобы хоть как-то помочь. Я уверен, что с помощью своих способностей в магии ты справишься с этим, мой друг! И так как я не могу больше видеть Улию в таком состоянии, прошу тебя отправляться сегодня же до рассвета, чтобы отбывшие гости не увидели твоего отлета.

Аккеан еле удержался от радостного восклицания. Свободен! Он свободен!!! Но потом он все-таки взял себя в лапы.

- Я сделаю это! – пафосно сказал он и добавил: - Позвольте забрать с собой Леду, чтобы мне не было совсем уж тоскливо, покидая ваш приветливый замок.

- Забирай, - немного нервно и откровенно поспешно проговорил Дарри, но вовремя вернул себе царственность. - Ну, что ж, осталось только выдать тебе свитки с собранными сведениями об этой экспедиции и пару вещей тестя, чтобы тебе было на что ориентироваться в его поисках. Я поговорил с Дэей, она посоветовала сделать это, - объяснил Дарри недоумевающему дракону, который успел было заподозрить что его уподобляют собаке.

Дверь с шумом отворилась, и в приемный зал влетел запыхавшийся Арри:

- Отец, простите мне мою бестактность, я только что узнал, что Вы посылаете Аккеана на поиски деда! Позвольте мне отправиться с ним! Я буду в безопасности с драконом, - опережая поток родительского негодования, пролепетал паренек. - Вы никогда не верили в меня по-настоящему, но я справился лучше всех Ваших детей с нашей главной проблемой! Поверьте и в то, что я стяжаю себе славу в этом путешествии! Я вернусь с дедом или с известием о его смерти.

Дарри не знал, что сказать. Помимо того, что все это выглядело немного более пафосно, чем положено, и даже как-то по-мальчишески, он испугался. С одной стороны, Дарри любил сына и боялся за него. Ему всегда казалось, что Арри беспомощен перед несправедливостью и злом этого мира, он пытался оградить его от столкновения с реальностью, жестокой и грубой. Все его дети были сильными и выносливыми, за них он мог не беспокоиться, а вот Арри был сердцем их семьи, мягким, чувствительным, податливым. И вот теперь, уже третий раз за эту неделю младший сын удивлял отца. Сначала он настоял на том, что будет командовать береговой охраной и Дарри пришлось направить его на самую безопасную территорию - северное побережье, которое было окружено рифами и имело сложную систему отмелей, практически полностью исключавшей возможность вторжения с этой части острова. Затем его сын в одиночку справился с драконом, при этом как-то убедив того вступить в армию человеческого правителя. Дарри тогда подумал, что сын, наконец, стал мужчиной, что в нем проснулось наследие его предков и более за него не стоит беспокоиться. И вот теперь, когда стройный отпрыск стоял перед ним, преисполненный решимости, правитель узнал выражение его глаз - выражение упрямства и воли, выражение которое так часто Дарри видел в глазах своей жены. И теперь он осознал, что ни мягкость, ни сердечность не покинула его сына, он не перестал мечтать, не перестал верить в людей, доброту мира и благородство целей каждого. Но он действительно пробудил в себе наследие рода. Вот только это было не наследие рода Дарри. Это было наследие рода его супруги, леди Улии, волевой и несгибаемой женщины, достойной дочери своего отца. И теперь Дарри боялся, что ему не справиться с этим Арри. Его любовь к сыну слишком сильна, чтобы препятствовать ему в чем-то. И так будет всегда, так же как это было с его матерью. И будет не по его плану, совсем не по плану, гори оно все в пекле! Но когда-нибудь этот день бы настал так или иначе. Дарри подошел к сыну, положил ему свои сильные руки на плечи и мягко, совсем не по-королевски произнес:

- Я не хочу отпускать тебя, сынок, и сердце мое разрывается от страха потерять тебя. Но я вижу, что это очень важно, и с тобой будет преданный и могущественный попутчик, и потому я благословляю тебя на этот путь. Будь сильным, мой мальчик, и возвращайся домой, - он притянул сына к себе и по-отечески крепко обнял. Потом отстранился, и быстрым шагом покинул зал приемов.

Арри был ошарашен произошедшим. Он рассчитывал на долгие препирательства с отцом. В крайнем случае он был готов на побег. Но вот этого он никак не ожидал. И сейчас он даже сожалел о своем решении. Слова Дарри произвели сильное впечатление на него, и наверное впервые в жизни Арри понял насколько был дорог своей семье. Он был мальчишкой, мечтателем и фантазером, выбивался из общей картины собственного семейства столь ярко, что ощущал себя белой вороной, и настолько сосредоточился на своих ощущениях, что не замечал чувств близких и родных, не замечал насколько был любим и как им дорожили. Сколь многое ему прощали и сколько давали понимания и поддержки, без отдачи, без благодарностей. И только ему всегда эта любовь и всепрощение казались унизительным снисхождением. Сколько терпения и такта было проявлено к нему. Братья, сестры, мама, отец… Его мир сейчас перевернулся с ног на голову, и в этом новом, взрослом, осмысленном мире он, Арри, оказался инфантильным, капризным подростком, эгоистичным и бесчувственным. Он понимал, что не может сейчас отказаться от своей затеи, это было бы во много раз хуже того, что он уже успел натворить. Но он твердо решил, что теперь будет ответственным и вернется домой совсем другим Арри, тем, которого заслуживает его семья. Он расправил плечи, улыбнулся довольному Аккеану и пошел собирать вещи в дорогу - времени у них было мало.

Дракон, наконец, остался один, если не считать снующих туда-сюда слуг, убирающих приемный зал. Но они не отвлекали разговорами и при них не надо было что-то из себя изображать. Сцена, разыгравшаяся между Арри и Дарри Третьим, заставила задуматься и его. Он понимал переживания паренька, как никто. Он и сам ощущал в себе изменения. Оставшись без надсмотрщиков, помощников и защитников, он как ни странно не ощущал страха или растерянности. Наоборот, заботясь о других, он стал решительнее и смелее. Наверное, в отношении дракона это кажется невероятным, но на самом деле дети всех рас проходят через это рано или поздно. Это называется взрослением, и Аккеан начал взрослеть именно сейчас, приняв на себя обязательства за других. Леда, несмотря на свою иерархичность, все же была человеческой женщиной и на фоне дракона смотрелась хрупкой и нуждающейся в опеке. Арри, выросший в столь могучем семействе и до сих пор не осознававший своей значимости для семьи, был беспомощным мальчишкой, хоть и отчаянно смелым, и нуждался в защите не меньше. Даже Дэя, грозная дочь своего отца, как оказалось, на самом деле была очень ранимой, привязанной к своим родным и глубоко несчастной. И она требовала поддержки и участия. Дракон осознавал все это. Ему были близки и понятны их переживания, его трогала их судьба, он беспокоился за них. И он хотел сделать их жизни менее тяжелыми. Только пока он не совсем понимал как. Пока его голова была занята другими, более насущными проблемами.