Страница 52 из 103
Зайдя в секцию, я встретил десяток удивленных взглядов. Кто-то просто хмурил брови, а кто-то, так же, как и я, не верил своим глазам.
– Что это… Как… Игнат, ты чего с собой сделал?
Я пожал плечами и медленно опустился на шконку.
– Тебя че пилагра шибанула? Ты говорить-то хоть можешь или речь тоже отшибло?
– Не знаю.
– Ха. Шутишь так, да? Это уже хорошо. Ты, братан, главное не гони. Сходи в санчасть, может все образумится.
Я закивал головой и попытался сфокусировать перед собой взгляд.
– Игнат, слышишь че?
– Че?
– Ты на Крамарова похож.
В санчасть я отправился сразу после обеда и, стоя в длинной очереди, пытался выровнять дыхание и успокоить дрожь в коленях. Что это? От чего это? Я не видел никаких предпосылок, чтобы меня могло так заклинить.
Мне повезло – окулист оказался на месте, что было редкостью, некоторые не могли попасть к нему на прием месяцами. Это был пожилой мужчина с небритым лицом и заплывшими, уставшими глазами.
– Ну что могу сказать, молодой человек, – заговорил он, когда окончил осмотр. – У вас стопроцентное зрение на оба глаза. Видите вы превосходно, как степной орел. Периферическое вроде тоже в норме… Зачем вы ко мне пришли?
– Зачем? Зачем?! Вы что, не видите?! У меня глаза в разные стороны! – вспылил я.
– Спокойно, спокойно! Без эмоций, прошу вас, а то не дай Бог еще где-нибудь замкнет, – он провел по лицу обеими ладонями, оттянув нижние веки так, что показались красные от сосудов белки. – Все я вижу. Но ты пойми, парень, это не моя компетенция. Тут не в глазах дело.
Я смотрел на него в упор. Ярости не было, внутри начало зарождаться что-то похожее на страх или отчаяние, и я тихо спросил:
– А в чем тогда?
– Не знаю. Через месяц должен приехать невролог, она вас посмотрит и будет видно. Все, до свидания.
В бараке я не мог найти себе места: мне не сиделось, не лежалось и уж тем более не спалось. Какой тут может быть сон, когда для того чтобы взять кружку, нужно несколько секунд прицеливаться. Мои друзья-арестанты поддерживали меня как могли, говорили, чтобы я не расстраивался и не переживал, что все пройдет и падать духом ни в коем случае нельзя. Ни в коем случае.
Как ни странно, но это подействовало. Обычная человеческая поддержка не дала мне загнаться окончательно. Я веселился и прикалывался вместе со всеми, и даже такая ирония как сходство с Крамаровым начала казаться мне очень забавной. Ну и раз ритм жизни вновь начал становиться привычным, мимо того злачного места я пройти никак не мог.
– …сто проиграл. Давай банкуй. О, здорово, Игнат! Че как здоровье?
– Пойдет.
Я стоял и с интересом наблюдал за игрой. Уже знакомое мне чувство азарта медленно зарождалось у меня внутри. Это острое щемящее чувство, раскидывая свои липкие щупальца, разрасталось по моему организму. Сила воли? Если она и была, то в тот момент она рассыпалась на мелкие кусочки.
– На меня раздавай.
– Ну да, щас! Не прикалывайся, иди поспи.
– Я сказал – раздавай.
Поняв, что я не шучу, все удивленно посмотрели на меня.
– Ты уверен? А как играть будешь, ты же не видишь нихера!
– С правого края сяду. Голову буду прямо держать и налево боковым зрением смотреть, тогда не двоится.
Они молча переглянулись и, пожав плечами, уступили мне место. Игра не складывалась. Карта не шла. Я нервничал. Нервничал сильно, до холодного пота и трясучки в коленях. И вследствие чего делал еще больше ошибок. Я медленно, но верно погружался в минус. И только легкие наркотики позволяли расслабиться и помогали успокоить воспаленный мозг.
######
Время уже не летело, оно плыло. Но тоже быстро. И в этом безумном заплыве меня било волнами и колотило об острые рифы, а я барахтался, чтобы не утонуть совсем. Водопады меня не пугали – уже не раз приходилось падать. Больно, но жить надо. Что ждало меня впереди, страшно было даже представить, поэтому я и не представлял.
В карточных играх я уже начал маленько соображать и пару раз даже видел, как меня пытаются обмануть, передернув колоду или зацепив карточку сверху. Я сразу это пресекал, и победу в этом кону отдавали мне, а вообще, обман в игре приветствовался и шулера здесь были в почете. Крутить вольты я еще, конечно, не решался, но успехи в игре делать начал и уже слепо не бросался на колоду, увидев в руке туза – знал, что выигрывает любая карта. Так же как и проигрывает.
Было приятно ложиться спать, чувствуя себя победителем. У победы был свой вкус. Ну а если удача отворачивалась, и я лежал раздавленный проигрышем – тешил себя мыслью, что мы делаем общее дело, и благодаря нашей поддержке и сплоченности воровской мир, то есть мир, в котором нам по разным причинам пришлось жить, будет процветать и крепнуть. Когда живешь под одной крышей с людьми, объединенными одной идеей, чувствуешь, как эта идея подпитывает твой дух.
– Игнат, ты до скольки играть будешь? Что у тебя по общей записи?
– Нормально, не гони, я вчера рассчитался. Давай раздавай.
– Пятьсот на тебя. Называй сумму.
Я смотрел на свою семерку бубей и думал. Хотя, о чем я в тот момент думал? Как-то просчитать свои шансы на выигрыш я не мог – расклад забыл напрочь. На интуицию я тоже особо не надеялся – когда невроз зажимает тебя в свои железные тиски, прислушиваться к ней было проблематично. Я был в каком-то тупом вакууме.