Сталь

Вот уже час я шел по мокрым улицам. Вернее полз. От стены к стене, по шатким заборам, через груды камней и проломы в развалившихся зданиях. Передвигался медленно, то ли задыхаясь от неимоверных усилий, что приходилось прилагать к каждому движению, то ли постепенно отключаясь от реальности, проваливаясь в черные дыры мутного сознания. Я должен был дойти, у меня больше не будет шанса выжить, мне нельзя останавливаться. Потому я упорно переставлял ноги, отталкивался дрожащими руками от шершавых стен и неосознанно вел счет неуверенным шагам. Клочок бумаги, милосердно данный мне девчонкой, я боязливо зажал в кулаке. И не уверен, что теперь способен его отпустить. Толстая ткань плаща согревала меня; как давно я не чувствовал подобного огненного тепла рядом с собой. Я забыл, каково это – когда тебя не продувают ледяные ветра со всех сторон. И пусть не успел сказать ей этого лично, в данную минуту был искренне благодарен за помощь.

Пару раз приходилось останавливаться, потому что тело, действуя практически на автомате, сбивалось с пути. Я забредал в тупики, натыкался на заброшенные дома и просто-напросто сворачивал не в ту сторону. Не сказал бы, что наш город огромен, но я умудрялся как-то плутать здесь и забывать, куда в итоге так яростно стремился. От того места, где я собирался сегодня прощаться со свой скатившейся жизнью, до моего предполагаемого ночлега километры зигзагов и пара-тройка поворотов. И все в одну сторону. Первый раз я очнулся где-то далеко на севере, у полосы старых, оставленных хозяевами еще в древние времена домов: они жалобно скрипели на ветру, стонали и с каждой секундой все глубже врастали в землю. Здесь не было ни души (да и не могло быть, разве что совсем отчаянный рискнет идти к месту, откуда рукой подать до густых сосновых лесов), на мое тревожное дыхание отвечали воем только волки за оврагами. Пришлось повернуться и поковылять обратно. Сознание отключалось чаще, чем мне того хотелось бы: второй раз я неожиданно уткнулся в деревянные столбы на пирсе – еще чуть-чуть, и кормить бы мне рыб. Город, заключенный, словно оковами, в тиски высоких непробиваемых скал, водил меня кругами. И никто не окликнул бродягу, в столь поздний час рыбаки и редкие гости пристани убегали по своим норам: на охоту в любое мгновение могли выйти опасные убийцы. Я постарался как можно быстрей сбежать от черной водной глади. Пришлось вновь пройти мимо трактира, у которого меня выловила девчонка, и наконец-то выбрать правильный путь. Взять строго на юг, дойти до ворот, строгий пропускной пункт в среднее городское кольцо, и от них на северо-запад. От таких точных мыслей мутило – но главной целью было дойти. На горизонте показались последние мерцающие огни торговых лавок. Пара шагов, неимоверные усилия тела и вздох облегчения: ноги привели меня в нужное место.

За то время, что я скитался по нижнему кольцу городских стен, успел изучить и запомнить все кривые, замызганные переулочки: именно поэтому странная путаная дорога сбивала с толку; всему виной недосып и недоедание. Место моего предполагаемого ночлега располагалось на одной из самых оживленных улиц; вернее, на перекрестке между дорогой на рынок и кварталом публичных домов. Я видел его несколько раз, мечтал зайти, но боялся. Таверна, даже гостиница в какой-то мере, всегда была набита людьми, окруженными слухами и дурной репутацией.

Да, про зверей здесь знали все. И абсолютно все боялись их. Единственная сила, способная противостоять армии герцога. Неимоверно жестокая и беспощадная. Связываться с ними не желали, считали, что честь, преданность, верность данному слову для них пустой звук. Ни справедливости, ни жалости, ни сострадания – лишь голые инстинкты и повадки диких тварей. Даже душа, по слухам, у каждого из них отсутствовала. Лживые и пустые вестники кошмаров.

Дикая политика нашего города породила диких людей. Зверей. Красивое название для пугающих теней, жизнь которых граничила с реальностью преступного мира. Убийцы, самолично вершащие суды; лживая власть, устанавливающая собственные законы. Ничем не лучше общей продажной власти герцога – в любом случае тебе достанется лишь могила под оградой кладбища. Каждый из них признавал только собственные интересы.

Зверей старались обходить стороной, не желали связываться с ними. Хотя люди в большинстве своем тихо ненавидели, ставили на одну планку с нашим гнилым правителем, были и такие, кто считал беспощадных убийц спасением от вездесущего террора герцога и его солдат. К ним шли на поклон, у них просили защиты. И, как ни парадоксально, любой, кто посмел затесаться в ряды этих черных бесчувственных тварей, уже никогда не покидал их.

Попасть под крыло сильных и беспринципных существ очень сложно. Почти невозможно. Для этого нужна особо веская причина; настолько сильная, что заставила тебя склонить голову, отступить от собственной свободы, забыть о человечности и поставить на себе крест. Если достоин, тебя примут. И жизнь превратится в кошмар. Ты станешь наемником, таким же убийцей; ублюдком, заляпанным кровью. В противном случае стоит сразу же позаботится о достойной плате за ощущение призрачной защиты. Хотя есть и плюсы: родные пользуются неприкосновенностью, даже со стороны герцога. Если, конечно, они у тебя еще остались.

Сегодня я столкнулся с одной из них, теперь у меня не было сомнений. Повадки, взгляды, расходящаяся во все стороны аура настороженного зверя – я припоминал то, что не смог соединить воедино раньше. Наемница, бунтарка, осквернительница власти. Что же заставило эту мелкую девчонку стать такой? Ради чего она отдала свою судьбу в чужие руки, положила жизнь на этот кровавый алтарь? Я никогда не узнаю. Ибо члены кланов не появляются в чужой жизни дважды.

Может быть, оно и к лучшему.