Страница 5 из 153
На этом разговор закончился. Отец, алхимик первого класса Мортимер Гавалл, развернулся и неспешно побрёл в свою лабораторию, оснащённую по последнему слову техники. А техника в то время, наряду с магией, была весьма словоохотлива. Лаборатория, снаружи похожая на большой сарай, внутри просто кишела разнообразными механическими и электрическими приборами, компьютерами, изучателями, излучателями, испускателями и прочей атрибутикой. В многочисленных колбах, ретортах, мензурках и банках постоянно что-то кипело, шипело, сверкало, иногда бурлило, а изредка даже взрывалось. Стены хранили живописно нанесённые разводы всевозможных химикатов и не слишком удачных лаборантов; потолок, частично замененный, отлично помнил маленький Армагеддец районного масштаба, едва не сровнявший всю деревню с залежами угля где-то на глубине тысячи метров. В общем, история сарая-лаборатории была вполне долгой, поучительной и изобилующей интересными и знаменательными фактами.
Однако, делу — время, потехе — всё остальное время. В правой руке у Ваньки находился большой пузатый пузырёк с полупрозрачной малиновой жидкостью, полученной из мозолистых, обожженных кислотами рук отца. Сию ёмкость необходимо отнести госпоже Кирии, боевой волшебнице и особе, приближённой к Его Императорскому Великовеличию. Как ни странно, путь в замок занимал не более пятнадцати минут, а вот обратно — часа два-три. Ваня и сам удивлялся такому временному фокусу. Он даже эксперимент ставил: брал с собой ручку, блокнот и записывал всё, что с ним происходило по дороге. Исписав таким образом несколько листов описанием благополучного путешествия к воротам замка, милой беседы с начальником стражи Расулом и первыми шагами в обратном направлении Ваня обычно встречал Серого Волка, друга из племени индейцев Чао-Чао. Тут уж блокнот перекочевывал в карман, а научные мысли уступали место практически полному отсутствию мыслей и до поздней ночи они вдвоем исследовали окрестные леса, поля, и прилегающие к ним реки на предмет чего-нибудь вкусненького и на халяву, экстримных развлечений и веселых красавиц… Как правило, что-то одно рано или поздно находилось.
Вспомнив на следующее утро о своих научных изысканиях, Ваня извлекал на свет Божий изрядно потрепанный и помятый блокнот и вдумчиво перечитывал его содержание. Что удивительно — заметки всегда обрывались на одном и том же месте: когда он отходил от замка волшебницы. Сей подозрительный факт, самим своим существованием наводящий на мысли об инопланетном заговоре, мог свидетельствовать только об одном — в лесу, в округе замка госпожи Кирии, имеет место быть и действовать временная яма, попав в которую время преломляется, искривляется и даже немножко ломается, отчего целый день просто-напросто выпадает. Чем грозит такая аномалия здоровью и психике человека Ванька не имел ни малейшего понятия, но в интересах науки смело продолжал шастать по лесу, выполняя отцовские поручения и без оных, надеясь когда-нибудь однажды найти ответ на данную загадку, облагодетельствовав тем самым неблагодарное человечество.
3
Уже смеркалось, когда границы деревни, колючая проволока и таможенный пост остались за спиной. Перед посыльным распахнул вековые объятия вечнозеленый шелестящий лес, наполненный смешанными звуками засыпающих дневных зверушек и еле-еле просыпающихся ночных.
Вообще-то в лесу, особенно ночью, легко заблудиться. Одинаковые и очень похожие друг на друга деревья натыканы в землю бессистемно, кустарники вопили об отсутствии малейших зачатков логики у дизайнеров леса, а торчащие под ногами палки да коренья только усиливали желания ругаться магим блатом. Особливо, когда в очередной раз наступишь на корягу со всего богатырски-залихватского размаху. Эмоции так и рвутся огласить окрестности воплем с пожеланиями всяческих любовных извращений архитекторам.
Исходя из вышеизложенного, логически можно предположить, что среднестатистическому здравомыслящему обывателю ночью в лесу делать нечего. Бороться с алогичностью и бессистемной планировкой — хардкорное занятие. И заниматься им должны, по меньшей мере, хардкорщики. Но Ваня не был среднестатистическим здравомыслящим обывателем, равно как и хардкорщиком, так что никаких проблем у него не возникало. Интуитивно-бессознательно ощущая верный путь, он брел по кущерям к вратам замка.
Спустя минут пятнадцать каменная громада возвысилась над ним высокими узкими башнями, пронзающими остроконечными шпилями звездное небо. Крепостная стена, лишенная иных красот, кроме решетчатых ворот, скрывала от любопытного взора залетных иностранных шпиёнов устройство внутреннего двора. На котором госпожа Кирия устраивала испытания секретных оружейных разработок по заказу его Великовеличия Императора.
Ваня подошел поближе с грацией раненого гиппопотама, ожидая услышать привычный окрик дежурного “Стой, кто идет! Стой, говорю, а то стрелять буду!!! Вась, жахни по нему холостым бронебойным!” но стража почему-то безмолвствовала. Тогда Ваня сделал ещё несколько неуверенных шажочков к крепостной стене. Но и в этот раз дежурный не прореагировал.
“Странно”, — подумал Ваня и сделал ещё шаг к воротам.
Пузырек с сиреневой жидкостью покоился в руке как граната — пропуск в замок на аудиенцию к госпоже волшебнице.
— Эй! Есть кто-нибудь?! — Ваня смело решил начать общение первым, а то мало ли что. Может стражники в карты заигрались, ищут Канаду на южном полюсе, а его увидят — и пустят с перепугу болт арбалетный. Умирать в расцвете юношеского маразма Ваня не торопился, даже вот так вот геройски.