Страница 14 из 153
— Каким образом? На магические вызовы он не отвечает, самой в гости мне отправляться не с руки, враги кругом…
— Пошли гонца. Кого-нибудь смышленого, невысовывающегося. Кто тихо-мирно добредет до моря Крайтечь и сумеет передать ему письмецо.
— Кого послать, Юсуф? Мои бойцы всё как один мордовороты. Выделяются как слоны в овечьем стаде. Да к тому же они мне тут все понадобятся, вдруг чайники — только начало. Некого мне командировать.
— Некого? — задумался паладин. — Хотя, знаешь, есть у меня кое-какая идейка…
Пауза затянулась, успела стать неловкой, прежде чем Ваня сообразил, что и святой паладин, и придворная волшебница госпожа Кирия, не отрываясь, смотрят на него.
— Чего?! — наивно поинтересовался он.
6
Как известно жизнь — штука сложная, а местами даже непредсказуемая. Не то, чтобы сей факт можно было смело отнести к минусам, печалит другое — непредсказуемые бонусы, дамские капризы девушки по имени Судьба, не поддаются никакому логическому анализу. Вследствие чего трудно прогнозировать, когда размеренное течение реки Жизни в широком уютном русле сменится многочисленными горными порогами и водопадами. Предсказыванию не поддается не только характер событий, круто меняющих жизненны уклад, но даже приблизительная дата начала другой жизни. Жизни, наполненной событиями, как лес дровосеками. Поэтому большинству мечтающих о чем-то большем, нежели существование в глухих деревеньках и маленьких городках, остается уповать на то самое пресловутое “Когда-нибудь придет мое время…”. А если оно приходит, стоит у двери и манит пальчиком за собой, редко у кого хватает смелости увидеть в смутном образе не разрушение привычного, а зарождение нового мировоззрения, качественно другого мироощущения. Из-за этой боязни нового доморощенные герои сидят дома, утешаясь мечтами затмить однажды своей славой солнце.
Может быть, поэтому приключения настигают тех, кому они, в принципе, до одного места. Размашистым жестом, от души перечеркнув былое они, эти самые приключения, отправляют человека в круговерть странных, иногда смертельно опасных, а порой совсем даже не связанных друг с другом событий, дабы вплести замысловатый узор странствий в Ткани Судеб. И, подобно начавшейся с небольшого снежного кома лавины, узор ширится и ширится, вовлекая всё новые жизни в общую картину.
Хотя нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что всё происходящее свершается по воле богов, придумавших незамысловатый сюжетный поворот, который, по идее, должен привести к дальнейшим интересным событиям. Дабы там, на небесах, не скучали владыки судеб, наблюдая с мягких облаков за тщетной суетливой возней маленьких букашек. Тотальный контроль с их стороны, постоянная слежка, хитроумные просчеты и планы… однако, это навязчиво попахивает паранойей.
— Значит так, Ваня, — наставлял Ваньку паладин Юсуф, пока волшебница писала письмо, параллельно раздавая приказы о выдаче парню необходимых для путешествия вещей. — До проселочной дороге я тебя довезу на попутном скакуне, а дальше пойдешь пешком. В ближайшую деревню, она называется Квейкова Арена. Там заглянешь в трактир восточного типа “Танцующий ронин”, встретишь двух наемников — агрессивную лесбиянку… то бишь феминистку Тарену и Маркуса Аверьяна. Передашь им письмо, получишь награду и айда назад в замок, Ера приготовила тебе новое поручение. Усёк?
— Это что же получается? — офигевая от осознания собственной наглости, наивно распахнул глазенки Неформал. — Я на службе у приближенной к Его Императорскому Великовеличию волшебнице?
Паладин положил тяжелую мозолистую ладонь на его плечо, хрупкое на фоне громадных лап воина.
— Эх, Ваня, Ваня не понимаешь ты: служат собачки. А ты находишься на высокооплачиваемом наёме на контрактной основе. Агент невидимого фронта, под кодовым именем… ну, скажем, 007.
— А почему 007?
— Чтобы никто не догадался. Не спорь. Держи письмо, — волшебница успела накалякать на пергаменте витиеватый текст и запечатать его в широком конверте. На сургуче гордо красовался родовой герб — мутировавший двухголовый орел с камнем в одной лапе и с палкой — в другой.
— Каков герой, а! — восхитился Юсуф, оглядывая непередаваемо важный Ванин вид. — Прямо герой нашего времени.
Шмотки, которые принесли двое молчаливых слуг, Ваня нацепил безропотно, несмотря на то, что сперва они вызвали у него приступ невыносимого отвращения. Джинсы, кожаная накидка, магические охранные артефакты в виде множества разнокалиберных металлических цепей, прикрепляемых к джинсам, рваная (“Так надо, это часть ритуала!”) футболка с изображением группы магов ужасного вида и надписью на древнеболванском “Ca
ibal Corps” — Неформал Ваня выглядел, мягко говоря, экзотично. Очень и очень экстравагантно.
— Чего-то не хватает, — скептически заметила госпожа Кирия. — То ли удачи, то ли ума…
— …то ли оружия! — догадался широкоплечий святой отец. — Пошли, Ваня, в оружейную прогуляемся!
От одного слова “оружейная” у Вани, как и у всякого молодого человека мужского пола без нестандартных отклонений в развитии (например, в сторону активно пропагандируемого пацифизма), начинали жадно трястись ручки, в глазках появлялся лихорадочный блеск, сердце изнутри распирало грудную клетку доблестью, мысли преисполнялись почти священным трепетом, а мужская сущность гордо самовыпиралась на всеобщий показ. Страсть к оружию у представителей сильного пола в крови, так же как женщины не в силах спокойно пройти мимо зеркала, не увлекаться частой сменой гардероба и ухажеров. “Се ля ви” — говорили в таких случаях далекие забугорские соседи, и жители Четвертых Пентюхов, не зная истинного смысла приведенных слов, спешили согласиться с ними.