Подвиги для начинающих

5

Госпожа Кирия, надо отдать должное её выдержке, не стала моментально экзекутировать принесшего плохие вести гонца. Ванька слышал про такие обычаи у каких-то племен индейцев. На его счастье, волшебница по национальности не имела к индейцам никакого отношения.

Вместо этого она вскочила с то-ли-кресла-то-ли-дивана. Длинное платье цвета молодой листвы всколыхнулось волнами, когда она направила на Ваньку наманикюренные пальчики.

— И ты молчал?! — гневно вопросила она. Громко так вопросила, явно вознамерившись (не сейчас, но позже) жестоко наказать Ваньку за непростительную нерасторопность.

— А я чё? Я ни чё… — он отступал, пока не спина не уперлась в дверь. — Я пузырек принес, а они там лежат… с топориками… Я взял это, — Ваня потряс бердышом, — на всякий случай, а то мало ли что. Дай, думаю, пойду, найду кого-нибудь, зелье передам.

— Я тебя сейчас сама в зелье перегоню, шпион вражеский! — вокруг волшебницы начали конденсироваться и потрескивать небольшие молнии. Длинные светлые волосы всколыхнул тёплый ветерок, невесть откуда взявшийся: окон-то в зале не было и в помине, а дверь аккуратный Ваня за собой закрыл, о чем уже успел пожалеть. — Ты чего это по моему замку с оружием шастаешь? Разговоры подслушиваешь? Ты часом не эльфийский лазутчик?

— Не… Я — Неформал, — признался припертый в обоих смыслах к стенке Ваня.

— Неформал? — вскинула брови в жесте удивления хозяйка. — А это что за зверь?

Ванька хотел было объяснить, что “Неформал” — это отнюдь не зверь, а как раз наоборот, но учитывая вспыльчивое состояние госпожи Кирии, решил не пререкаться. А не то себе дороже выйдет.

Положение спас гость волшебницы.

— Ера, прекрати! Не видишь, что ли: парень очутился здесь по ошибке!

Тут Ваня впервые рассмотрел его: высокий, широкоплечий, грудь бочкой. На голове кроме густых бровей нет ни капли растительности. Могучий стан небрежно обхватывала меховая мантия темно-алого цвета, под которой на бедре висел двуручный меч. Эдакий деревенский увалень, чей внешний вид никак не вязался с прославленным образом святых паладинов. Однако шевелящаяся гора в мантии являлась именно славным представителем воюющей части церкви, о чем свидетельствовала сама паладиновская мантия и карающий меч с эфесом в виде креста.

После его вмешательства волшебница сникла, гнев в глазах угас.

— Ладно, Ваня, чувствую — не врешь ты. Никакой ты не шпион.

— Не шпион! — радостно согласился Ванька. — Я зелье принес.

Господа Кирия приняла из его рук бутылёк, задумчиво повертела в руках, подняла на свет, вглядываясь в плескающуюся жидкость.

— Так, Ваня, а что ты говорил про стражников?

— Убили их… Кто — не ведаю, я зашел в каморку, а они лежат. У одного топорик в груди торчал.

— Топорик? — переспросил паладин, обмениваясь с волшебницей взглядом. — Какой топорик?

— Маленький такой, — руками Ванька отмерял сантиметров тридцать. — Рубать им сложно, только если хворост.

Госпожа Кирия посмотрела на лысого великана.

— Индейцы, — пояснил тот. — Скореё всего, наемники.

— Ваня, а чего ты в замок-то сунулся, когда трупы увидел? — вернулась хозяйка к допросу с пристрастием. — Не испугался ничуть?

— Испугался, ещё как испугался. Но отец велел передать пузырь. Не мог же я уйти, не выполнив наказ.

— А под дверью чего таился? Подслушивал?

— Так я же не знал, кто здесь сидит. Может, супостаты какие.

— Ера, — перебил оправдания Ваньки лысый воин. — Ты лучше мне вот чего объясни: как он умудрился проникнуть в твои владения так, что ты ничего не почувствовала?

Опустив взор, волшебница долго думала. Брови на лице сошлись, затем взлетели, потом госпожа Кирия нахмурилась, потом ахнула от удивления.

— Кто-то глушит магию в округе! Да так ловко, что я даже сейчас не могу понять принципы действия заглушки.

— Заклятие али артефакт? — деловито спросил паладин. Длинный сверкающий клинок со скрипом покинул ножны.

С широко раскрытыми глазами Ванька бесстыже пялился на чудо из чудес — карающий меч паладина. Гномьей ковки, специально заговоренный лучшими чародеями-клириками, увитый магическими рунами, гроза и ужас всех грешников, символ веры в простую справедливость. Воткнутый в тело поверженного еретика, провернутый вокруг собственной оси, меч временно может заменить крест, пока хозяин, глядя в угасающие глаза, будет говорить нечто назидательное и душеспасительное. Может быть, даже помолится за упокой души усопшего. Универсальное средство для ведения агрессивных переговоров и проведения небольших карательных вылазок, с целью нести искру Божью в дикие и отсталые языческие племена.