Страница 178 из 202
— Ты соберёшь армию из гарнизонов городов, которые после Девятнадцатилетней остались за Блаутуром. Да, я предлагаю тебе без дозволения вашего короля снять блаутурцев и повести их вглубь Блицарда, на осаду мятежного города. Ты волен отказаться, но... вот твой шанс: после успешной осады всю снятую с гарнизонов армию ты можешь забрать себе. Хочешь, формируй из неё драгунский полк, хочешь, иди с ней за прощением своего короля. Я сделаю вид, что ничего не заметил.
Вскружило ли голову от вина или восторга, Оссори не понял, и почудилось, дракон на люстре воинственно расправил крылья, превращая огоньки охраняемых свечей в единый язык пламени. Снять блаутурские гарнизоны без ведома Лотти? А что терять мертвецу?! Лауритс не сводил с Берни глаз, но его новоявленный командующий и не скрывал восторга! Чего ему будет стоить небольшая прогулка до мятежного городишки? Если не злоупотреблять штурмами, брать измором, потери в его армии будут незначительны! Оссори бы отправился следующим же утром, только дайте подделать приказ Лотти помочь «брату его Лауритсу Яноре» с укрощением мятежа!
— Ваше величество, разрешите представить вам моего родича. Мальчик прибыл к нам из провинции, он рвётся к своему королю.
Перед ними возникла Юлиана форн Боон. Берни проглядел, когда она подпорхнула, но девушка успела окутать его ароматом роз, а Лауритса — любовными чарами. Король смотрел на неё из-под полуприкрытых век, с мягкой, лёгкой улыбкой. Вздумай Юльхе сейчас почесать его за ушком, он бы замурлыкал ручным барсом.
— Мой родич и славный юный воин Рагнар. — Юлиана присела в реверансе и тут же отступила в сторону, являя миру «юного воина».
— Ваша милость. — Названный Рагнаром почтительно склонил чернокудрую голову. Ненамного младше Берни, если вообще не одного с ним возраста, этот Рагнар ничем не выдавал в себе провинциала. Юлиана исправно пасла драконят, конечно, она и здесь показала себя умелым наставником по части дворцовых манер.
— Чем же хочет быть полезен юный воин своей стране? — сложив руки на груди, Лауритс дружелюбно улыбался провинциальчику. Берни не сомневался, после того, как король на глазах придворных облапал юбки Юлианы, он хоть сейчас назначит «юного воина» офицером дворцовой стражи.
Провинциальчик закусил губы, как улыбку прятал. Берни вгляделся в этого разодетого в чёрное Рагнара, что-то неприятно тюкнуло в темечке, напоминая, подсказывая, но мысль никак не удавалось поймать.
— По правде говоря, это вы были бы полезны мне. Но уверяю, через некоторое время уже я смогу помочь вам, и во многом. — Наглец поднял на короля глаза цвета оледеневшей, северной зелени, так что же не давало покоя? — Вы не могли бы отослать посторонних, ваша милость? Этот разговор касается только нашей семьи.
— Как-как? Нашей... семьи? — Брови Лауритса поползли вверх. Берни хотел положить руку на эфес, забыв, что не прихватил на бал шпаги. — Вы имеете в виду Блицард? Мои подданные дороги мне как родные, но...
— Семьи Яльте, дядюшка. Так можем мы поговорить наедине?
К чести Лауритса, он не поднял убогого на смех, только снисходительно улыбнулся в усы и покачал головой. Неужели Юлиана не заметила безумия родича? Берни оглянулся на то место, куда отошла статс-дама, но той и след простыл.
— Ну что вы, племянник, говорите прямо здесь, у меня нет тайн от этих людей. — Лауритс по очереди кивнул на Берни и на каменюку, что не только выступил вперёд, но и открыто взялся за рукоять сабли. — Что за дело?
— Дело Яльте к Яльте, — уверенно произнёс несчастный, заложив руки за спину.
— Кто же тут Яльте? — Король больше не улыбался, в его голосе звенела угроза.
— Я Рагнар Рекенья-и-Яльте, ваш племянник, сын королевы Эскарлоты Дианы Яльте. — понизил голос новоявленный принц. Эскарлотец, выдающий, вдобавок, себя за принца-монаха, ну конечно! Берни едва не хлопнул себя по лбу, он перевидал столько вороньих «морд», как же после такого можно не отличить приличного человека от «воронёнка»? — За проступок, в котором нет моей вины, мне пришлось бежать от немилости короля Эскарлоты сюда, на родину моей матери. Я буду благодарен, если мой родной дядюшка не откажет мне в личном разговоре. Я не хочу омрачать ваш праздник, но дело не может ждать. — Принц ли, безумец ли, он покаянно опустил глаза и ждал королевского решения.
Берни ожидал чего угодно — смеха, оклика стражи, ругани — но не вялых хлопков в ладоши. Лауритс аплодировал, не спуская глаз с «племянника».
— Прекрасное представление, прекрасное. Но я вынужден вас огорчить. Время «несчастненьких» здесь закончилось вместе с правлением королевы Хенрики. Она бы, бесспорно, пришла в восторг. Но я вижу перед собой изгоя, которого погонят пинками, если он не попросит прощения и сам не выйдет вон.
У «несчастненького» оказались довольно большие глаза, по крайней мере, округлил он их очень старательно. Опасности несчастный не представлял никакой. Берни почти жалел его, даже каменюка перестал ласкать саблю и просто хмурил белесые брови.