Страница 172 из 202
— Она вообще случайно в это ввязалась…
— И именно по её вине, — встрял Ангелочек, — изначальный план Ита полетел к Отверженному. Ну, и рогам его.
— Но её нельзя убивать, — упрямился сударь Громила.
— Почему это? — изумился белокурый.
— Она красивая.
Хенрику передёрнуло. Впрочем, бугай мог и не иметь задних мыслей.
— Короля тоже нельзя было убивать, — гнусаво запричитал ангеломудренный висельник. — Ибо полагается за сие кара Божья. Но Клюв всё ещё жив. Амис, мои отпетые грешники.
— Пока что жив, — клекотнул Цапля.
— Если вы двое сейчас не заткнётесь, — не выдержал сударь Громила, — я перережу глотки всем и скажу герцогу, что так и было. Доедем до города, там будут новости. Будем ждать. И убери свой кинжал, Вестник. Королевская кровь дорого обходится простым смертным, нельзя лить её неосмотрительно. Ждём.
В ответ ругнулись.
— Ждём, я сказал.
Замолчали. Хенрика поняла, что прижимает к себе племянника. Тот вцепился ей в руку, которой она стискивала стилет. И когда вынула? Он был куплен в той же гостинице у проходимца с глазами идеального «несчастненького». Куплен по наитию.
Гарсиласо вскинул к тётке взгляд.
— Папа умер… Дон Мигель его… — Племянник зажал себе рот, глаза блестели слезами.
Хенрика крепче обняла мальчика, саму её забил озноб. Не скоро забудется, как Франциско придавил её — огромный, тяжёлый и мёртвый. Как она хотела закричать, но крик не рождался. Как, леденяя от ужаса, пыталась выбраться из-под монаршей туши, но сил хватило только скинуть его ручищу у себя с живота. Слабая, маленькая королева. Но сейчас нужно быть сильной. Куда сильнее, чем в дни, когда король-отец и дядя пали в бою, и над страной простёрлась тень от крыл линдворма-победителя. Линдворм мог быть снисходителен к жертвенной деве, мог полюбить её. Но к похитительнице принца, к королеве-беглянке никто не проявит сострадания. Ни висельники Мигеля ви Ита, ни её кузен, из слизня сделавшийся зверем, пасынком Изорга. Нужно быть очень сильной.
— Тише, молчи… Тише… Закрой глазки.
— Что теперь будет? — придушенный шёпот. — Они убьют нас…
— Нет. Я не позволю.
— Донмигель на стороне Райнеро, он избавился от меня, он убил папу… А кто второй? Донна Морено? — Гарсиласо снова прикрыл ладошкой рот, укусил себя за палец. Всё верно, не время для слёз.
— Не думай об этом. Быть может, они ничего не знают или знают неправду. Мы живы. Тише, Салисьо. Я тебя не оставлю.
— Вы знали о его планах.
— Нет. Он только просил спасти тебя от брата.
Гарсиласо утёр слёзы, судорожно вздохнул и снова прикусил большой палец.
— Не думай ни о чём, — Хенрика была готова смозолить язык, повторяя это. — Мы всё узнаем позже. Мы тоже будем ждать. Не показывай висельникам, что боишься, понял? И не отходи от меня.
— Хорошо, — поклялся племянник.
— А сейчас закрой глазки. Не думай, забудь. Ты жив, пока я рядом.
— Но тётушка, они хотят вас убить… — Он зажмурился.
— Они не знают, на кого скалятся. — Хенрика расправила плащ, укрыла им племянника.