Фея для некроманта

— Фазаний хвост! — раздался нелепый приказ, отданный тоже женским, но резким, чуть более грубым голосом. — Ваше Величество, держитесь за моей спиной.

— Брось, Мэва. Нет в этом краю никого, кто посмел бы мне угрожать. А если и есть, то не мне за спинами фрейлин прятаться.

— Я не фрейлина, Катринэ! И потом, если на тебе нет ничего кроме белой тряпки, то не грех использовать для защиты чьё-то тело.

— Но не подруг же! Мэва, прекрати всех пугать! Сегодня священная ночь. Никто не посмеет пролить кровь на этом холм. Слишком страшное проклятие ляжет, будь то человек, зверь или птица. И ты прекрасно об этом знаешь.

Эйтерн Мак Хейлин сглотнул и понял, что это был за странный привкус. Кровь. Он до крови прикусил себе губу. Позор!

Как же всё обернулось-то так? Закончилось даже не успев начаться. Приподнял колдун голову, взглянул и ясен ему стал смысл прозвучавшего приказа. Дюжины две стройных фигурок в простых белых рубахах рассыпались полукругом на манер распушенного хвоста фазаньего и медленно стали подниматься по склону. Казалось, ожил чей-то кошмар и сонм мертвецов в развевающихся саванах плыл над землёй по душу Космача. Хотя… может, так и было. Кто они, эти феи-то, на самом деле? Кто ж разберёт. Колдун даже узнать не удосужился к какому Двору принадлежит сама Катринэ. К Благословенному или нет. Может, она из слуа, Воинства Мёртвых, чьи тела так и не были погребены в святой земле. До сего момента, колдуна различия эти совсем не интересовали. Суеверия. Главное же было просеять зерно. Найти саму Королеву. Нашёл… И вот теперь это зёрнышко грозило прорости крупной неприятностью. А то и бедой.

Феи подбирались всё ближе. Чудилось, что сама природа затихла, силясь услышать, как маленькие ступни касаются склонившихся в поклоне травинок. Никому из смертных ещё не довелось услышать шаги фей. Поэтому-то и наградила их народная молва крошечными размерами да стрекозьими крылышками. Но ничего похожего Эйтерн Мак Хейлин не видел. А видел он приближающуюся вереницу невысоких, стройных, невероятно изящных девушек в простых холщовых рубашках. Распущенные волосы падали на плечи и, хоть в сгустившейся тьмы не разобрать, но был Космач уверен, что при солнечном свете переливаются они мириадами оттенков и ни один из них не повторяется.

Волшебные создания, хоть приказу и подчинились, и даже пытались казаться серьёзными, но всё портили перешёптывания, смешки и фырканье в кулачок. Их «хвост фазаний» походил не на боевое построение, а на распавшийся хоровод. Девушки брели полукругом, за руки взявшись да о чём-то своём болтая. Колдуну стало жаль их убивать. Почти.

Представил он, что ждёт этих глупышек. Несколько шагов всего и… бросок потревоженной змеи. Взметнувшаяся из травы чёрная смерть с двумя клыками из холодного железа. Нет для фей ничего страшнее. Первые умрут, не успев ничего понять, остальные — не успев предпринять.

Какими бы сильными чарами эти феи не обладали, любое колдовство — это концентрация и персонификация. Проще говоря, должен быть чаровник спокоен и сосредоточен. Готов к заклинанию, то бишь. А ещё должен он знать, куда его направить. Когда же закружит Космач в кровавом дожде меж обезумевших от ужаса и крови фей, то ни о каком спокойствии говорить не придётся. И заклятия никто не кинет. В гущу-то своих подруг. А вот у колдунао руки будут свободны. И в прямом и переносном смысле. Несколько взмахов меча, а затем — лёгкое движение пальцев и вырвется из амулета вихрь огненный, сжигающий до тла всё на пути своём. А когда вспыхнет их холм колдовской, священный, будет бедняжкам уж не до преследования. Ну и надо ещё схватить одну из девчонок.

Вот угадать бы которую. Оставалось верить сказкам. Собственно, глаз на одну Космач уже положил. Сильная, гибкая. Выше остальных. Да и краше, пожалуй. Но главное — чувствовался в ней дар повелевать. Уж его-то Космач чуял как-то особо. По-звериному.

Кстати, о зверях. Где котёнок-то? Засунуть его за пазуху, что ли? А то как бы не затоптали ненароком в общей сваре. Оглянулся колдун по сторонам и чуть не выругался. Котёнок задрав хвост и, ничуть не переживая о будущем (великая милость, дарованная животным), преспокойно направлялся к феям. М-да, с огнём придётся повременить, пока он не схватит серенького паршивца. Главное не наступить.

Эйтерн Мак Хейлин приготовился к прыжку. Но…

Человек, венец природы, умный, предусмотрительный и хладнокровный всё испортил, а бездушная и фактически безмозглая мелкая животинка, способная только есть и спать, умудрилась всё исправить. Дала Эйтерну второй шанс.

Котёнок выкатился из высокой травы прямо под ноги статной фее и, как показалось колдуну нарочито-демонстративно чихнул. Нет, конечно, этого быть не может, просто фыркнул от неожиданности. Фея вскинула руку в каком-то угрожающем жесте, и чародей уже собрался прыгнуть вперёд, одновременно ударив её оглушающим заклятием. Но его опередил, произведя тот же эффект раздавшийся голос соседней девушки:

— Мэва, замри! Ты посмела ослушаться меня?! Это всего лишь котёнок! Кис-кис, иди сюда. Чихнульчик. Простыл, наверное. Откуда ты здесь?

Некромант застыл. Вот тебе раз. Опять он ошибся. Статная красавица не была королевой. Что ж, выходит, всё что ни делается — всё к лучшему. Вот теперь его выход! Оставив клинки в ножнах, у пояса нащупал он тонкую верёвку. Из чего она сплетена — не к ночи вспоминать. Одна знакомая ведьма пособила. Тут и нити из савана погребённой колдуньи, и волосы отросшие уже у мёртвой в могиле, и волокна петли, жизнь этой ведьмы и оборвавшей. Ну и ещё кое-что, но не важно. Важно то, что ни одним заклинанием этой бечевы не порвать. Ни одной колдунье из этих пут не освободиться.

Волком ворвался некромант в отару. Чёрным ястребом налетел на белую голубку.

Опустившись перед котёнком на колени, не ведала Королева, что предельно упрощает задачу похитителю своему. Покорно отдаётся в чужие руки. Не иначе веление судьбы.