Страница 6 из 168
Парень напротив ухмыльнулся в ответ.
Он шагнул навстречу Рыжему. Увернулся от сверкнувшего выпада, грозившего оставить его кишки на мостовой. Сделал еще шаг и перехватил руку наемника. Его пальцы даже не могли охватить запястье Рыжего полностью, но, черт возьми, тому никак не удавалось вырваться или свалить противника с ног.
— Кто вас нанял, милейший?
Ясный, хорошо поставленный голос странного юнца эхом разнесся меж каменных стен. Рыжий мотнул головой, отказываясь говорить, и его запястье тихо хрустнуло. Кисть безвольно обмякла, выронив нож. Заорав от боли, наемник попытался достать мальчишку здоровой рукой, но был отброшен назад на камни мостовой.
— Мерзавец... — выплюнул он. Перед глазами мелькали разноцветные пятна, яростно вспыхивавшие при попытках пошевелить кистью. Рыжий задыхался от боли и ярости. Он мог бы выкрикнуть: «Я достану тебя, урод!» или «Сегодня ты домой не вернешься!», но па учил его не разбрасываться пустыми обещаниями. Поэтому Рыжий сжал зубы и молча поднялся на колени.
— Ну, давай, — поманил его юноша. Над дьявольской улыбкой, расцветшей на его узком лице, зажглись желтые огни глаз.
В следующее мгновение в голову Рыжего влетела арматура, отбив мужчину на добрых пару метров вниз по улице.
***
Тиканье напольных часов вводило в бешенство, медленно и неумолимо, словно капли из протекающего крана. Танцующей походкой Кристиан подплыл к массивному корпусу из красного дерева и изо всех сил вдарил по стенке у циферблата. Тиканье стихло, и стрелки замерли. Однако легче не стало. Вся эта тяжелая атмосфера роскоши и старины навевала воспоминания о родном замке в Брюхвальде.
Кристиан уселся в хозяйское кресло и вновь взглянул на покрытую каплями крови записку. Слов в ней было немного. «Кристиан Фэй 11-00» — гласила она.
Одиннадцать часов. Время, когда Фэй договорился навестить одного почтенного коммерсанта.
Склонившись к бумагам Расмуса-старшего, он наугад вытащил из стопки письмо. На строках теснились аккуратные буквы, столь же уверенные и лаконичные, как и в маленькой кровавой записке наемника.
Не зря все казалось слишком простым. И радушие, и нелепое согласие Расмуса были лишь фарсом. Кристиан горько хмыкнул. Как ни печально, подобные ситуации случались пугающе часто. С возрастом люди теряли способность верить в добро и чудеса.
Дверь в кабинет отворилась, впустив дородного хозяина дома. На сей раз его внушительный живот был стянут широким кушаком халата. Дорогого, расшитого в южном стиле. Спрятав записку в карман, Кристиан встал и протянул руку.
— Доброе утро, господин Расмус! — улыбнулся он, с удовлетворением отметив крайнюю растерянность на лице вошедшего. Так и не дождавшись ответного рукопожатия, он убрал ладонь. — Как вам спалось? Спокойно?
Растерянность на лице Расмуса постепенно перетекла в испуг. Чашка на блюдце в его руках принялась позвякивать, и он поспешил поставить кофе на стол.
— Вполне, спасибо, — ответил он, старательно отводя взгляд. — А вы, господин Фэй?
— Слегка не выспался. По дороге домой встретил старого друга, и мы заговорились.
Кристиан смерил взглядом одеяние и тапочки подопечного. Даже на их мысах темным блеском мерцали каменья.
— Похоже, вы меня совсем не ждали.
Потные ладони Расмуса заскользили по ткани халата, оставив мокрое пятно.
— Совсем забыл о нашей встрече. Последнее время с памятью творится что-то неладное...
— Это от кофе, — заявил Кристиан. Мгновение — и скромная порция коричневой жижи исчезла в его глотке. На блюдце чашка опустилась уже пустой. — Хороший. Только сварили?
Расмус осторожно кивнул, не сводя с гостя внимательного взгляда.
— Принести еще?
Его рука не успела даже коснуться дверной ручки. Фэй оказался быстрее, и пальцы торговца уперлись в его живот, волшебным образом возникший между ним и выходом. И мышцы под рукой оказались очень твердыми.
— Не надо, спасибо. Вы присядьте. Обсудим, как избавить вас от этих дурацких поборов Совета. Такие нелепые, кому они нужны?..
Ласково, словно больного, Кристиан ухватил Расмуса за локоть и подвел к креслу, куда тот рухнул с благодарностью. Его ступни вновь нервно пристукивали по половицам.
Сбросив кипу бумаг на пол, Фэй уселся рядом, на край стола, и достал портсигар.
— Здесь не курят... — тихо возразил Расмус, но один косой взгляд заставил его проглотить все возражения и умолкнуть.
Неспешно вложив сигарету в рот, юноша щелкнул пальцами. Набитый табаком конец занялся огнем, разгораясь под дыханием.
— Итак, приступим, — Фэй выпустил облако дыма. — Сперва избавимся от дома. Нет дома — нет налогов.
— Избавимся?! Нет, нет, не надо!
Но было поздно. Стены и мебель вокруг стали зыбкими и серыми. С их поверхности поднимались столбы испарений, смешиваясь с сигаретным дымом Кристиана. Вот сквозь одну из стен показалась улица, запруженная людьми и экипажами. Их тени становились все реальнее, пока стена не исчезла совсем, сбросив дымящиеся старинные портреты, доспехи и дорогие гардины.
Вскоре Расмус остался посреди расчищенного пятака земли, спрессованного весом когда-то стоявшего на нем дома. Постепенно испарилось и кресло, отчего он рухнул на землю, неуклюже раскинув ноги в усыпанных каменьями тапках. Поодаль в нелепой позе застыла его жена, едва прикрыв пышные телеса простыней.
На улице, у испарившихся ворот уже остановилась пара зевак, вместе с Кристианом бесстыдно разглядывавших ножки госпожи Расмус. Заслышав их грубый смех и шуточки, господин Расмус побагровел.