Страница 134 из 168
Копыта коня трижды примяли снег, прежде чем он и его всадница взмыли в воздух. Следом поднялись остальные Всадники, округу огласил их громкий свист и гиканье. Из-за сумрачной лесной гряды показались новые души, и Диа направилась к ним.
«Не сдавайся,— шепнула она мальчику на прощание,— я буду приглядывать за тобой».
***
Госпожа Кочерыж находилась на самой грани нервного истощения. Она боялась спать, боялась есть, выходить на свет божий и вообще приближаться к двери на улицу. Теперь город превратился в опасные джунгли, где зеркала появлялись в неожиданных местах, а казавшиеся надежными люди играли с ней злые шутки. Еще этот праздник Солнцестояния, будь он неладен...
Вечерело, и за окном принялись взрываться волшебные хлопушки с дальнего запада; искры, которые они рассыпали, виднелись даже через плотные шторы. В газетах писали, что они очень опасны из-за нестабильной начинки, и пара человек с их помощью лишилась рук. Хлопушки и волшебство в списке кошмаров Салли стояли в первой десятке.
Также госпожа Кочерыж не любила праздники. Они вносили в ее бытие элемент мистики, грозя перевернуть жизнь на новый, чистый лист. И никто не обещал, что этот чистый лист окажется белым.
В дверь постучали, и госпожа Кочерыж едва не скатилась с кресла от испуга. Стряхнув первое оцепенение, она набросила на плечи халат и приблизилась к двери.
— Да?— ответила она, на всякий случай придерживая ручку.
— Это Лоли,— сообщил юный голос, и Салли с другой стороны припала к двери спиной. Какое облегчение, то была лишь официантка из кафе, всего лишь...
Она внезапно похолодела от посетившей ее мысли. Но откуда Лоли узнала ее адрес? И почему явилась именно сейчас, когда вокруг происходило столько необъяснимых явлений?
— Прошу прощения, но я не могу сейчас открыть,— дрожащим голосом ответила госпожа Кочерыж.— Это что-то срочное?
— Вчера вы не заходили на обед, и я заволновалась. С вами все в порядке?
— Все прекрасно, можете не волноваться.
Однако Лоли не унималась. В ее тоне скользили настойчивые незнакомые нотки, и госпожа Кочерыж еще раз проверила цепочку на двери.
— Вы посещали врача? Если вам нужны лекарства или...
— Ничего не нужно, спасибо,— перебила ее Салли.— Чувствую я себя отлично, просто не в настроении для прогулок.
Некоторое время официантка молчала.
— Хорошо, госпожа Кочерыж. Приходите в кафе, я буду рада вас видеть.
Сердце Салли отбивало крещендо, и она даже закусила губу, чтобы случайно не застонать от страха. Но спустя некоторое время каблуки девушки процокали по лестнице и затихли внизу. Парадная дверь хлопнула. Госпожа Кочерыж вновь оказалась отрезана от окружающего мира толстым пластом тишины.
В вечернем сумраке тянулись долгие минуты. Наконец убедившись, что действительно осталась одна, Салли выпрямилась. Неспешно прошла обратно в комнату, по пути поправляя картины на стенах. Надо бы протереть пыль, напомнила она себе и вытерла измазанные пальцы о халат.
Однако в гостиной она тотчас забыла и про пыль, и даже собственное имя.
С противоположной стены на нее смотрело большое зеркало. Оно тускло мерцало там, где совсем недавно цвел идиллический пейзаж; за овальную раму был заткнут ярко-розовый клочок бумаги. Но госпожа Кочерыж проигнорировала бумажку, не сводя оцепенелого взгляда с серебристой поверхности.
На сей раз отражение было иным. За деревянными цветами рамы отражалась исчерченная полосами стена, буфет и комод. Не хватало лишь самой Салли, застывшей напротив. Комната в зеркале была пуста. Госпожа Кочерыж закрыла глаза, сосчитала до десяти и открыла их снова.
Зеркало никуда не исчезло.
Салли махнула рукой в надежде раскусить оптический обман. Но зеркало по-прежнему пустовало. Снаружи, за стенами дома снова загрохотали хлопушки, где-то наверху тихо заиграл граммофон.
Отражение вынырнуло из-за рамы внезапно, когда госпожа Кочерыж меньше всего этого ждала. Одетое в тот же старый халат, с тем же неряшливым пучком, как у Салли, оно выглядело спокойным и уверенным. Таинственно улыбнувшись, поманило женщину пальцем, и у той задрожали колени.
— Это – лишь игра моего воображения,— как можно уверенней произнесла Салли. Она даже сделала шаг вперед, навстречу переливающейся поверхности, затем еще один.
Отражение ободряюще кивнуло и приложило ладонь к обратной стороне стекла.
— Всего лишь галлюцинация на почве расстройства,— повторила Салли и, чтобы развеять сомнения, протянула руку.
Когда из зеркала вынырнули серебристые, холодные пальцы и коснулись ее пальцев, разум покинул госпожу Кочерыж.