Страница 4 из 57
- Не делаю. Я обычно собираю животных, потом режу всех разом.
- И чем ты целый день занимаешься?
- Вчера стирал. Позавчера чистил конюшни и брил коней.
- Зачем брил?
- Северных двух. У них шерсть до колена, жарко им здесь.
- А сегодня что будешь делать?
- Уже почти обед. Сейчас приготовлю что-нибудь, потом раздам мясо. Потом отдохну. Останешься на ужин?
- Да, конечно. Ты чудесно готовишь. А как они узнают, что уже можно забирать мясо?
- Думаю, едва Лисичка прошла с корзиной по улице, все селение уже знало, что мясо готово.
Сарафир разбросал курам зерно, вдвоем с Илатони они накормили лошадей и собак.
- О, Волчара, ты уже здесь. А где Василек? - удивился Сарафир.
- Я видел, как он заходил в конюшню, - отозвался ангел.
- Мне надо им заняться.
- Ты же только что ими всеми занимался! Это бесконечный процесс, да? - помрачнел Илатони.
- Да, - согласно кивнул Сарафир.
Ангел, придерживаясь за спину собаки, которая ела у его ног, серьезно посмотрел на усита.
- Что?
- Мне это так странно, - признался Илатони. - Я привык тебя видеть совсем другим. Я знаю, какая ты боевая машина. И мне так странно видеть, как ты делаешь это все. Ведешь хозяйство, готовишь, работаешь. Ты выглядишь так же, как и раньше, но делаешь не те вещи.
- Не говори так. Нет ничего плохого в том, чтобы работать. И уж тем более в том, чтобы вести хозяйство или готовить.
- Это как будто не ты.
- Да я это. Все в порядке.
- Это как если бы Илердир хозяйство вел...
- Не далее, как месяц назад, я помогал ему доить двух его коров.
- … В виде дракона, - закончил Илатони.
- Нет, в виде волшебника.
- А зачем ты к нему ходил? Я его уже полгода не видел.
- Одна из коров приболела, я ходил посмотреть, что с ней.
- Так ты их лечишь тоже? - удивился ангел.
- Конечно. Кто же еще?
- Этому вас тоже учат в Храме?
- Да, - если бы допрос вел не Илатони, Сарафир бы уже сбежал.
- И что говорил Илердир? - не стал продолжать ангел.
- Просто пообщались. Про всякую всячину говорили, ничего особенного. Но у меня сложилось стойкое впечатление, что у него проблемы с сыном.
- Что с ним? Что с Аалором?
- Не знаю. Я не спрашивал.
- Мог бы и спросить. Сам он ничего не говорил?
- Не говорил, - Сарафир протянул Илатони бутерброд и чашку чая.
Ангел взял еду.
- Спасибо. Тогда почему ты думаешь, что у него проблемы?
- Сложилось впечатление.
Илатони вздохнул и неопределенно повел рукой с бутербродом.
- Мы не можем ему помочь, если он сам не говорит, - успокоил его Сарафир.
- Это же Илердир...
Стукнули ворота. Илатони оглянулся на дверь.
- Это Лисичка.
- А если кто-то за мясом?
- Нет, - качнул головой Сарафир. - Сейчас почти все девушки селения идут в поля, отнести работникам горячий кофе. А вот на обратном пути они зайдут ко мне.
Сарафир вздохнул и сжал переносицу пальцами.
- Сарафир, - Илатони коснулся его руки, лежащей на столе. - Ты же понимаешь, почему это происходит.
- Ты же понимаешь, почему меня это сердит?
Илатони снова вздохнул и спрятался за чашкой. Доели в тишине. Затем снова стукнули ворота.
- Начинается.
Сарафир встал и вышел из дома.
- Я тоже хочу на это посмотреть, - усмехнулся Илатони и скользнул за ним.
Сарафир посреди двора разговаривал с русоволосой круглолицей девушкой в платье в мелкий цветочек. Илатони до этого никогда не видел ткани с узором и с интересом уставился на девушку. Наверняка, это было одно из ее самых нарядных платьев.
- Я не дам тебе эту корзину, - втолковывал девушке Сарафир.
- Но я не могу вернуться с пустыми руками, - объясняла девушка. - Они решат, что я и не заходила, и я останусь сегодня дома, меня не пустят погулять...
- Хорошо, можешь взять корзину.
Девушка попробовала поднять огромную корзину, в которой умещалась целая разделанная корова.
- Ну, я должна была попытаться, - пожала плечами девушка. - Я возьму один сверток, за остальным придет отец... Если меня, конечно, не заставят ходить сюда целый день и носить по одному свертку.
Стукнули ворота. На пороге показались еще две девушки. Маленькие и худенькие, абсолютно одинаковые на лицо, едва увидев Сарафира, он захихикали и зашептались. Девушка со свертком гордо прошла мимо них и скрылась за воротами. Близняшки перестали хихикать и вприпрыжку подбежали к Резнику. Одна взмахивала длинной косой, другая была стрижена почти под мальчика.
- Это наше? - спросила одна из девушек, показывая на корзину.
- Ваше, - кивнул Сарафир.
Близняшки взяли корзину за две ручки, каждая за свою, и, успев поругаться и помириться по пути со двора, ушли.
Сарафир хотел было вернуться в дом, но у ворот послышался стук копыт.
- Еще одна невеста? - усмехнулся Илатони. - Эта с конем, родители берегут.
- Сами себя берегут, - отозвался Сарафир.
В ворота вошли с конем две серьезные девушки. Одна высокая, выше Сарафира, каштанововолосая, вторая чуть пониже, рябая и остролицая. Обе в мужской одежде, они любили скакать вдвоем на их здоровенном коне, которого Сарафир давно просил у них на случку с одной из своих кобыл. Большущий черный конь с длинной гривой и кистями на ногах был единственным настоящим богатством их маленькой семьи.
Девушки погрузили корзину на коня, спросили, когда кобыле Сарафира потребуется конь и ушли.
- А эти не кокетничают, - заметил Илатони с лавочки под стеной дома, где сидел, вытянув ноги и наблюдал за происходящим во дворе.
- Они не хотят замуж, - пояснил Сарафир.