Страница 15 из 57
- Давай.
Сарафир подозвал Волчару и за загривок втянул его на спину Илердира. Этого оказалось достаточно. Призрак и Лисичка сами залезли на зеленую спину и прижались к ней, дрожа и тяжело дыша. Уважение к хозяину было сильнее страха перед огромным ящером, поэтому собаки только облизывали носы и старались не соскользнуть. Дракон плыл плавно, покачивая головой вперед-назад, почти вся его спина была под водой, только крылья, поднятые, как их поднимают лебеди, держались на поверхности. Его длинный хвост скользил в воде, как шипастая змея.
- Если наверху водопад, то течение здесь намного сильнее, и нас унесет к водовороту. И нас действительно несет, - продолжал Илатони.
Илердир сильно вздрогнул, поднял брызги и невнятно ругнулся.
- Что?
- Корень под водой. Приложился с размаху. Илатони прав, течение сильное, надо плыть наискосок.
Сарафир слегка поправил Василька.
- Если кони выбьются из сил, ты за них отвечаешь, - сказал Сарафир дракону.
- Я всех на себе не вывезу.
- Ты волшебник, - напомнил Сарафир. - Головой отвечаешь. Меня и Илатони можешь бросить, а коней вытащи.
- И когда они выбьются из сил? - уточнил Илердир, глядя прямо, туда, где уже виднелся противоположный берег.
- Мы еще и до середины не доплыли, пока что они неплохо держатся, - Сарафир хлопнул коня по шее.
Илатони оглянулся.
- Медленно движемся, - заметил он.
- Мы же плывем, а не бежим.
- Медленнее, чем в начале, - Илатони пропустил реплику мимо ушей.
- Вода глубже, течение сильнее. Мы же против него плывем практически.
Василек вздрогнул и забился. Сарафир вцепился в его гриву, стараясь не слететь. Илатони повернул коня обратно к нему.
- Не плыви сюда! - крикнул ему усит. - Тут дерево под водой, мы зацепились.
- Сарафир!
- Не приближайся, говорю.
- Сарафир!
- Ты сам застрянешь!
- Нет, Сарафир! Вода поднимается!
Сарафир замер. Василек еще пытался отбрыкаться от веток, но потом вода подняла его над деревом под водой и освободила. Послышался шум, над низкими деревьями и с земли поднимались миллионы тревожно орущих птиц и грифонов, и устремлялись ввысь, к кронам деревьев-гигантов. Подул ветер, собаки закричали и завыли, кони захрапели от ужаса.
- Нет, Илатони. Река только сейчас вышла из берегов! - тоже не на шутку запаниковал Сарафир. - Вперед! Вперед! Зацепитесь за что-то! Плывите к стволу! Илердир, хватай Пять Лет!
Конь почти не испугался дракона, который змеей в воде скользнул к нему, он боялся другого.
Волна была невысокой, всего несколько метров, но двигалась с ужасной скоростью, скрывая под собой деревья, сбивая с них ветки, ударяясь о стволы гигантских деревьев, срезая с них старую кору, поднимая невообразимый шум.
- Сарафир! Скорее! К дереву!
Сарафир не успевал. Василек выбивался из сил, храпел от ужаса, но не успевал добраться до спасительного ствола.
- Взлетай! - только и успел крикнуть Сарафир, ощущая, как колкий водяной туман режет кожу.
Перед тем, как его ударила тяжелая, как камни, вода, усит увидел, что ангел взлетел, но хотел кинуться на помощь, и тоже скрылся под водой. Да что же за дурак этот ангел?! Сарафир вцепился в длинную гриву Василька, с такой силой, что свело мышцы. Он хватал воздух, едва вода выносила его к поверхности, старался поднять к воздуху голову коня. Волна несла, ударяя его о корни деревьев-гигантов и о кроны деревьев по-меньше, о непонятно откуда взявшиеся камни и в конце концов Сарафир обнаружил в своих руках только клочья голубоватой гривы, а весь остальной конь исчез в мутной пучине. Вода стала замедляться, перестала бить, но начала сильно тянуть. Мощное, все еще быстрое течение, увлекало вперед, и Сарафир, с трудом удерживаясь на поверхности, хватая болящими легкими воздух, заподозрил, что к чему-то неотвратимому. Мерный гул, нараставший впереди, лучше других тревожных признаков, подтверждал его опасения. Вдруг... Среди обломков деревьев мелькнул белый круглый бок, а потом голубоватая спина. Все силы мира проснулись в Сарафире и бросили его к светлой туше. Тут он услышал крик. Прямо на него, со стеклянными от ужаса глазами, несся зацепившийся за деревяшку огромный грифон. Таких гигантских птицекошек Сарафир еще никогда не видел. Зверь уже почти не сопротивлялся течению, только цеплялся когтями за ненадежный кусок большой ветки и кричал пронзительным птичьим голосом. Сарафир нырнул. Огромные когтистые лапы скребнули по плечам и спине, не причинив вреда. Усит вынырнул, мощными гребками подобрался к коню, нашел его голову и вытащил на поверхность. Сарафир зажал голову коня под рукой, прижав к груди, и поплыл к берегу. Конь почти не шевелился, лишь изредка рефлекторно бил ногами, ни капли не помогая уситу. Непомерно тяжелая туша тянула по течению, к густому шуму падающей воды. Дыхание усита сбилось, Сарафир почувствовал, как сердце скакнуло, а воздуха не прибавлялось. Внезапно его нога ударилась о твердый корень. Благословив день, когда это дерево проклюнулось из своего семени и все остальные дни его жизни, Сарафир схватился ногами за деревянную арку и дал себе несколько секунд передышки. Затем, цепляясь за корень, он подтянул себя и коня совсем близко к берегу. Оказавшись близко к траве, он уперся ногами в дно. Вытащить коня на берег не представлялось возможным. Сарафир подтащил Василька как можно ближе к зыбкой суше, пока огромное тело коня не легло на траву под водой. Тут почти не было течения, они оказались в своеобразной крошечной бухточке, образованной огромными древесными корнями. Такими бухточками были изрезаны все берега реки, Сарафир не мог промахнуться мимо. Однако и здесь вода была слишком глубока, положить голову коня было нельзя. Никогда в жизни еще Сарафиру не была так нужна чья-нибудь помощь. Он присел, держа голову коня прижатой к груди, набрал воздуха, и изо всех сил подул в ноздрю коня, зажав рукой другую. Конечно, объема его легких не хватало, чтоб наполнить легкие коня, но усит не сдавался. Он дул и дул, пока не закружилась голова, и потом продолжать дуть не останавливаясь. Внезапно конь дернулся всем телом, вытаращил глаза, взмахнул ногами и вырвался из рук Сарафира. Он поскользнулся и соскользнул обратно в реку.