Страница 93 из 138
15. история пятнадцатая, о том, как дорого обошелся Благородный Дик одному жадному городу
В тот день стемнело очень рано. Из-за грозовых туч, закрывших небо на западе. Дорога ещё не просохла после вчерашнего дождя. Колеса повозок разбрызгивали грязь. Особенно унылым казался вечер из-за того, что людей по широкой дороге вдоль леса двигалось множество. Да, осень — время возвращения домой. Но и время первых холодов и туманов по утрам, время дождей и неласкового западного ветра. Надо успеть вернуться в свои края, пока он не сменился на северный.
Дик шел одним из последних в длинной веренице людей, заполнивших дорогу. Повозки торговцев и те, кто путешествует верхом, то и дело обгоняли его. Дик удивлялся, насколько грустным зрелищем могут быть люди, мечтающие укрыться от дождя, но не имеющие крыши над головой. Будто все они изгнанники и нет им нигде приюта, и ветер завывает, как стая голодных шакалов, норовя укусить их как можно сильнее. Вот странно: когда светит солнце, то чем больше народу, тем праздничнее кажется дорога. А стоит налететь серым тучам, и для одного странника это всего-навсего пасмурный осенний день, а когда людей так много, они выглядят мрачной похоронной процессией. Ведь так и есть. Близится конец сезона дорог. Уже осень. И эти люди, обреченно ждущие, когда их застигнет дождь, выглядят так же, как улетающие на юг птицы. От их вида сердце сжимается предчувствием зимы. Но стая людей, медленно ползущая домой, ещё печальнее. Ведь у них нет крыльев.
Дик хотел бы, чтоб попутчиков стало поменьше. Но куда бы ни шел, на всех дорогах сейчас творилось одно и то же. И веселые фургоны странствующих артистов, как нарочно, давно не попадались на пути. Зато патрули солдат шерстили народ исправно. Дня не было, чтобы не приходилось удирать в лес и пережидать их. Из-за этого Дик не смел даже подойти к костру попутчиков и попросить еды. Тем более не заводил ни с кем бесед. Шел подальше от всех, не глядя по сторонам, и тяготился многочисленной компанией и несвободой. Пробовал идти через лес, но там трубили рога осенних охот и народу было ещё больше, чем на дорогах. За несколько последних дней не удалось нормально поесть ни разу. Дик был довольно зол на такое начало осени.
Ветер срывал плащи и тоже хотел очистить дорогу, сдувая с нее людей. Но те упорно двигались вдоль леса. Пыль спереди стала веснушчатой от капель, начался мелкий дождик. Дик собирался свернуть с дороги и обогнул старую скрипучую крестьянскую телегу.
— Эй, странник! Погоди, — окликнул Дика невысокий мужичок с исключительно хитрой физиономией. Он заговорщицки поманил Дика рукой, не желая говорить громко. — Если тебе без разницы, куда идти, парень, пожалуйста, не уходи с дороги ещё полчасика. Пока мы не станем на привал и не разобьем палатку. Что тебе стоит?
— Не понимаю вас.
— Брось, я давно заметил, ещё вчера, — подмигнул ему мужичок. И сильнее понизил голос, словно сообщая тайну: — Пока ты здесь, дождь не польет в полную силу. Грозы не будет, сколько бы зарницы не вспыхивали.
— При чем здесь я?
— А то не знаешь! Всякому заметно, что тебя любит двенадцатая стихия!
Дик слегка улыбнулся. И обещал не прятаться в лесу, пока телеги этого ловкого крестьянина и его сородичей не подыщут себе удобное местечко для ночлега.
— Не оказываю покровительства бесплатно, — пошутил он. — Если дадите перекусить, обещаю сопровождать вас сколько угодно. Правда, за небеса не ручаюсь.
Крестьянин пообещал рыцарю горячий ужин. Только бы успеть до начала грозы найти местечко для палатки. Остальные путники тоже с надеждой смотрели в сторону леса, выискивая лужок или прогалину. На чужих полях справа от дороги ещё стояли колосья. Остановиться и развести костер там или поставить шатры было невозможно. Заметят хозяева полей, заплатишь такой штраф, что не обрадуешься.
Мужичок оказался прав, тучи грозились, ветер выл, но всерьез дождь не начинался. Дику было смешно, что кто-то может думать, будто это зависит от него.
"Двенадцатая стихия!" Так часто поэтично или в шутку называли дорогу. Первой стихией на свете считалась любовь. К ней добавлялись десять тех, которыми повелевают дэкайи: огонь, вода, свет, ветер и так далее. Единственной стихией полностью созданной людьми, было состояние дороги. Ведь даже ритм — стихия музыки и танца, был подражанием природе. Только дорогу ради дороги, более свободную, чем река, ветер или музыка, не нуждающуюся в смысле и причине, создали люди. Она, "двенадцатая", стояла на границе между стихиями и искусством.
Пока Дик пытался вспомнить, когда его в последний раз застиг дождь, — и с удивлением понял, что, хотя ливень не прекращался в его присутствии, но никогда не начинался всерьез, пока Дик не укроется под крышей или деревом, — впереди началось волнение. Патруль останавливал все повозки, пересчитывал людей, искал кого-то. Заметив двух всадников в желтой военной форме прежде, чем они посмотрели в его сторону, Дик юркнул в лес. Тут же, как по команде, хлынул ливень и засверкали молнии.
"Вот, ужина не будет, не заработал", — язвительно заметил себе Дик. — "Что они здесь шныряют? Не надоело? А ведь деревенский торговец всерьез верит, что такой ливень при мне не начался бы. Так что он с полной уверенностью может сообщить страже, когда именно я скрылся и в каком направлении. Уходить от дороги или сидеть тут? Укрытие хорошее среди камней, хоть дождь пережду… Не полезут они в чащу, не-а! Ни разу не заходили и сегодня не полезут. А если даже… подумаешь! Так есть хочется… Поймают — так или убьют, или в тюрьме накормят! В любом случае, мучения закончатся".