Страница 56 из 138
Принцесса внимательно слушала и смотрела во все глаза. Дик присел на кровати, натянул сапоги, заправив в них брюки, надел куртку и срастил шов, хотя обычно носил ее легкомысленно нараспашку. Застегнул на талии пояс с ножнами.
— А это, ваша милость, я в полных боевых доспехах. Таким буду на турнире или в бою. Сейчас я наиболее защищен. Обычно надеваю пояс и сапоги не сверху, а внутрь. Перед боем, прежде чем закрыть куртку, отстегиваю ножны меча, чтобы не мешали. То, что вы видите, — мой самый торжественный костюм, какой только может быть. Он соответствует моему званию, — Дик опустился на одно колено, прижал руку к груди и проговорил, глядя в пол: — Сто раз прошу простить мою дерзость, но если я "оказывается такой красивый" только в парадном наряде, шитом золотом, то ваша королевская милость должна понять, почему для меня унизительно его носить. Тем более — это не упрек вашему кузену! — я в нем похож на ярмарочную обезьяну…
Дик кусал губы, чтобы не сказать ещё что-нибудь резкое и не рассердить принцессу окончательно. Но Каталина рассмеялась и сделала ему знак встать.
— Я поняла. Теперь вижу, что такой ты, в самом деле, больше всего похож на себя. Но если одежда так много значит, то в наряде нищенки я, что, перестану быть дочерью короля?
— Вы останетесь собой, что бы ни случилось с вами или с вашим нарядом. Но в бедном платье окружающим будет очень трудно признать в вас дочь короля. Над вами могут смеяться, могут не верить вашим словам, вы будете вынуждены постоянно доказывать, кто вы есть на самом деле и в конце концов взбеситесь… Простите! — Дик ниже склонил голову, мысленно ругая себя за прямоту выражений.
Но принцесса не рассердилась. Она размышляла.
— Как же мне теперь сразу видеть, чего стоит человек, наряженный в шелка и золото? И какой наряд на самом деле подошел бы ему лучше всего? Пожалуй, тех, кого мне будут представлять, для начала я буду воображать без одежды…
Дик снова стукнул коленом об пол:
— Сжальтесь, принцесса! Если король узнает, кто подсказал вашей милости столь неподобающую идею, он меня точно убьет!
— Не бойся, этого я не могу допустить, — ласково сказала принцесса. Подошла и положила ладонь Дику на плечо, прося встать. — Хорошо, тогда буду представлять всех в самой простой одежде, вроде "костюма смертника". Он ведь примерно одинаков для всех. Я хорошая ученица, Дик?
— Ваша милость так же умны, как и прекрасны.
— Значит, я тебе нравлюсь?
Дик пожал плечами, но спохватился и поспешно прибавил "да". И заверил, что Каталина в его глазах вполне соответствует званию дочери короля.
— А ты не хотел бы остаться, Дик? В нашем королевстве тоже найдется дело для рыцаря, зачем тебе уходить?
— Призвание странника не позволяет мне оставаться на одном месте.
— Но я тебе нравлюсь? — настойчиво повторила Каталина, глядя ему в глаза. — Возможно, через несколько лет ты захочешь вернуться и…
— Нет! — ответил Дик и осекся, чувствуя, что это прозвучало слишком резко. — Ваша милость предлагает высокую честь, которой я недостоин.
— Почему? — слегка разочарованно спросила принцесса. — Ты ведь спас меня от дракона. И ты находишь меня красивой… Разве не полагается рыцарю в таком случае признать спасенную своей дамой сердца и дать слово в будущем жениться на ней?
— Это сказки! — рассмеялся Дик, отмахнувшись. — Если бы рыцарю пришлось жениться на каждой, кого он спас, драконы бы расплодились как воробьи, а защитников вовсе не стало бы. Не могу принять в дар ваше сердце и… простите, прекрасная Каталина, не могу вам оставить свое. И не думаю, что со временем это положение изменилось бы. Вы заслуживаете мужа, который будет жить только вами. И оберегать вашу милость как свое самое большое сокровище. А мое призвание требует помогать всем, вне зависимости от их сословий и красоты. Если настаиваете, мог бы навестить ваш замок через несколько лет. Но это только расстроит вашу королевскую милость.
— Почему же? Я могу ждать тебя, это так романтично!
— Не стоит. Ваша милость зависит от времени, а я — нет. Вы скоро превратитесь в прекрасную деву, достойную настоящего мужчины, а сам останусь мальчишкой. Мы не пара ещё и потому, что на мне печать вечной юности.
— Я вырасту, состарюсь и умру, а ты — нет?! Какой ужас! — воскликнула Каталина. — Тогда, лучше уходи, если ты сам так хочешь. Нет-нет, не сейчас, после праздника. Но ты прав, нам лучше расстаться.
Дик вежливо поклонился:
— Спасибо. Желаю вам счастья в жизни. И настоящего человека рядом. — Он задумался, потом весело сказал: — Знаете, ваша милость, если тот, кто полюбит вас по-настоящему, будет слишком переживать, что не он убил дракона и освободил вас, то скажите ему, что это не имеет никакого значения!